Чего она хотела этим добиться — неизвестно. В любом случае у чудовища были другие планы — хоть и без глаз, но летящие гранаты, две штуки, оно уловила, и, чтоб добро зря не пропадало, прямо в полете словило щупальцем, втянуло в себя, и… И ничего. Ни взрыва, ни отголоска взрыва — шарик покатился дальше, как будто лимонки Ф1 входят в его ежедневный рацион.
Конечно, могли быть лимонки неисправными. Или, тоже вариант, кислотно-щелочной баланс внутри чудовища мешал химическим процессам во взрывателе. Однако тут уже З. Лобная не выдержала. Исходя из того, что неубиваемых не бывает (есть бессмертные, тот же эльф, но убиваются они точно так же, как и смертные), чудовище просто обязано иметь слабые места, потому что демон, иммунный ко всем видам оружия — это какой-то нонсенс. Такого быть не может, потому что такого не может быть никогда.
Решение было принято молниеносно. Причем решение на первый взгляд, да и на любой другой, безумно-парадоксальное, прийти такое могло в голову только человеку с богатым воображением или суицидальными наклонностями. И немного парадоксальной логикой.
— Настюха! Ты за главную! Ваша задача обеспечить безопасность людей, если поднимутся зомби — попробовать удержать.
— Госпожа Лобная, а Вы куда… — непонимающе воскликнула Рыжая, но ответ уже не получила.
Разбежавшись, Зинаида Генриховна бросилась к чудовищу, проскользнула между молниями и… исчезла внутри. Была втянута мутной поверхностью.
Сказать, что «все ахнули» — ничего не сказать. От первого шока ведьмы смогли отойти лишь через минуту, да и то… Стать свидетелем, как ваша начальница, верховная ведьма З. Лобная, добровольно кончает жизнь самоубийством в «желудке» живого шарика… Такое в американских фантастических боевиках хорошо смотрится, в жизни не всякий трезвомыслящий человек, а ведьмы — образец трезвости мысли, выдержать сможет.
Рыжая, одна из самых молодых и неопытных ведьм, прекрасно понимающая, что ее авторитет стремится к нулю, тем не менее, исполнила последний завет Зинаиды. Набрав в легкие побольше воздуха, она голосом, весьма отдаленно напоминающим командирский, отдала приказ:
— А ну чего уставились? Что вам было сказано? Обеспечить безопасность! А ну работать! Чтоб с пути демона все люди были убраны, нам тут заживо съеденные не нужны! — как ни странно, ведьмы прислушались к словам Настюхи, и, вдохновлённая, она продолжила. — Мила! Назначаю тебя главной по этому делу! Остальные, что, совсем ослепли? Не видите, что вокруг творится? А ну к воротам! Мы должны им перекрыть все пути!
«Им», в данном случае — ожившим мертвецам. Как и в прошлый раз, пробуждение зомби началось сразу же за приходом демона, и на этот раз не стоило надеяться на гнома, который подоспеет в последний момент. Мертвецов должны были остановить сами ведьмы.
Они еще не знали, что управляющий мертвецами кукловод тоже набирается опыта. И на этот раз зомби не будут всей толпой штурмовать единственные ворота, а полезут через декоративный забор. Два метра стенки из красного кирпича — не преграда, способная остановить алчущего крови мертвеца.
— Тут? — на всякий случай переспросил эльф.
— Тут, тут, — принюхавшись, кивнул гном. — Тут он вылезет, чтоб у него все мифриловые прииски поистощались!
— Будем ждать, — решила Ирэн, быстро ставшая полноценным членом отряда. — Галронд, так я не поняла, выходит, твой отец был женат на твоей сестре? Тогда кем тебе твоя мать приходится?
— Матерью и приходится! Ты, Ирэн, наши, эльфийские отношения по вашим, человеческим, меркам не суди. Это вы слишком мало живете, вот и возникают у вас всякие табу. А батя мой, Элронд, тот еще кобель, на дочке женился, за матерью ухаживал — да ему вообще все девки милы были, поговаривают, сам не видел, что и с Гэндальфией роман крутил. Да ту разве закрутишь! Компромат на него собрала, и давай шантажировать — сынку моему отряд на помощь не пришлешь, с Сауроном бороться — все твоей жене расскажу! Тьфу! Пришлось бате на край света тащиться… Трус и бабник — он и среди эльфов трус! Это ж надо, с чародейкой спутаться…
— А твоя мать? — не унималась Ирэн. — Она что, не понимала, что делала?
— Еще как понимала! — усмехнулся Галронд. — Да ей-то что? Она за всю свою жизнь только власть и любила, муженек под каблуком ходил, пикнуть боялся. Они с Гэндальфией — два сапога пара, одна себе небольшую эльфийскую диктатуру устроила, в лесу, вторая вообще грандиозные замыслы вынашивала, построить империю от моря и до моря, и чтоб ее сын, Арагорн, всем этим добром правил. Правда, как припекло — обе свалили, и батя свалил, Кирдан-Карабел, потусовался еще немного, и за ними… Так что у меня та еще семейка была!
— А ты? Никогда не жалел, что остался? Один, во всем мире, я бы, наверно, от тоски смертной повесилась…
— Ты чего? — возмутился гном. — Это у нас, в Средиземье, тоска? Да у нас, дорогуша, до сих пор драконы не вымерли! Орки спят и видят, как бы все к рукам прибрать, троллей пару раз под стенами Минас-Тирита останавливали! А эти, хоббиты? Это с виду добрые, а где один хоббит появится — всех со свету изведет! Или Мордор, все за независимость борется, мол, «нация осознала свою историческую самоидентичность и желает отделиться от гондорских оккупантов»! Там в горных перевалах второй век война идет, а ты говоришь тоска!
— Тупин прав, — подтвердил Галронд. — Я бы скорее от тоски в Валиноре заморском повесился, вот там действительно мрак. А в Средиземье ничего, жить можно. Конечно, скучаю иногда без сородичей, но… Мне такие, как Тупин, любых сородичей ближе! Да, коротышка?
— А то, ушастик! — ухмыльнулся гном. — Ладно, девка, кончай свои вопросы задавать. Балрог, чую, уже рядом, сейчас полезет! Ты в сторонку отойди, а то еще заденет…
— Нет уж! Ты мне лучше, коротышка, острого чего дай! Или ты, длинноухий, давай свой меч! Или чего, боитесь, чтоб девушка вам показала, как драться надо? — заявила Ирэн, да таким тоном, что и Тупин, и Галронд в осадок выпали.
— Слышь, Тупин, а девка ничего! Нормальная! Может дадим ей чего, а?
— Вот видишь, Галри! А ты говорил, «все люди», «все люди»… И среди них нормальные особи встречаются! На, держи! Дарю, все равно мне не нужен, по случаю достался. Длинноват тебе, конечно, но, думаю, освоишь!
Гном протянул девушке длинный кинжал, или же очень короткий меч — рукоять сантиметров десять, лезвие чуть меньше полу метра — для девичьей руки такой разве что и подойдет. Причем меч явно был не гномьей работы, тонкий, почти невесомый, гибкий — он все это время у Тупина за поясом под доспехами провисел, абсолютно не сковывая движений.
Естественно, что Крохотка, хоть и не подала вида, сначала подарок встретила скептически. Слишком уж несерьезно смотрелся меч, как детская игрушка, а не боевое оружие. И без ножен — вообще непонятно, как он ничего гному не отрезал, пока за поясом висел. Или же настолько тупой, что и за оружие его считать нельзя. Чтоб проверить, она легко дотронулась до лезвия, и тут же отдернула обильно кровоточащий палец.
— Острый! — невольно вырвалось у Ирэн.