Ицхак ответом Гудяя удовлетворился и больше вопросов не задавал. По нахмуренным бровям Горазд определил, что Жучин чем-то сильно недоволен. О причинах этого недовольства ган догадывался. Плохо, когда хазар боится ведуна и прикидывает перед сечей, как бы его ударить поскладнее, чтобы невзначай не обидеть бога. А пока он так прикидывает, ему три раза успеют снять голову. Но ведь прежде хазары с божьими ближниками, «белыми волками», боготурами и боярами, вступали в спор разве что случайно. А когда ополчались на врага, то ведуны первыми врубались в чужую рать, показывая тем самым простым славянским ратникам, что боги с нами, а следовательно, победа будет за правыми. И хазары, и простые ратники верят, что боги утраивают силы ведунов, когда приходит нужда. Надо признать, что основания для такой веры есть. Горазд пару раз сражался с божьими ближниками плечом к плечу и видел их умение собственными глазами. Как тут ни надувай щеки, а простой хазар против ведуна один в один не устоит. Разве что ганы, из тех, кто в силе, способны биться с ними на равных. Но даже Горазд, не последний из ганов по удали, не рискнул бы бросить вызов боярину Драгутину. Хотя брошенный боярином вызов принял бы, но тут пришлось бы просто спасать ганскую честь ценой жизни. Иное дело боготур Торуса. Не хвалясь, Горазд мог бы сказать, что Торуса ему по силам. Во всяком случае, бились бы на равных, в расчете на удачу.
– А колдуны вроде Листяны в радимичских лесах ныне встречаются? – спросил Ицхак, желавший, видимо, перевести разговор на другое.
– Есть колдуны в большой силе, – отозвалась Рада. – Знаю я одного такого. Он живет на той стороне реки. Велесовы волхвы давно на него точат зубы, да взять никак не могут. А власть его в тех местах велика.
– А как ты с ним познакомилась? – насторожился Горазд.
– Случай свел, – сухо отозвалась женщина и отвернулась. Ган Горазд только головой покачал – нашел Ицхак себе помощницу, ничего не скажешь. Колдуны у нее в нечаянных знакомцах. А с нечистой силой она случайно не в родстве? Да и вообще, если умом кинуть, – Жучину она служит или еще кому? Колдуны, вступая с кем-то в тесную связь, после его уже из своих рук не выпускают. Ицхаку это, может, невдомек, но Горазду крепко следует подумать, прежде чем связываться с Радой.
Подумать Горазду не дали. Прилетевшая невесть откуда стрела сбила зазевавшегося хазара за его спиной.
– Натянуть тетивы, – крикнул Горазд, загораживая лицо щитом.
Град стрел обрушился на то место, где по расчетам хазар должен был находиться удачливый лучник, но стрелы те пропали даром. Посланный в заросли Гудяй вернулся ни с чем.
– Прозевали дозорные, – досадливо крякнул Горазд, с сожалением глядя на убитого. – Впредь надо быть внимательнее, а с нерадивых взыщу после.
– Привет от Торусы, – вздохнул огорченно Ицхак. Горазд уже и сам сообразил, что внезапного напуска не получится. Ускользнувший лучник наверняка поднимет в городе переполох. Досадно, конечно, но большой беды в этом нет. Слишком мало под рукой у Торусы мечников, чтобы дать отпор хазарам Горазда.
К городцу подъезжали с опаской, высылая дозоры далеко вперед. К счастью, никто более Гораздову рать не потревожил до самых ворот Листянина городца. Торуса успел закрыть ворота и поднять мост. Впрочем, ров вокруг тына был неглубок и сух. Пролетевшие с Листяниных времен полстолетия почти засыпали песком и гнилью отводной канал, по которому речная вода подавалась в ров.
Горазд не рискнул подъезжать к городцу вплотную, боясь нечаянной стрелы. Бревна, из которых был ставлен тын, внушали уважение. Те, что ставил Листяна, потемнели от времени, а свежие Торусовы заплаты выделялись на их фоне светлыми пятнами. Но и эти заплаты сооружались из стволов толщиною в обхват взрослого человека. Ган Горазд неспешно объехал вокруг городца, но слабых мест в его стенах не обнаружил. Вместительное было сооружение. Листяна строился с размахом, собираясь, видимо, прожить здесь долгую жизнь. Ган Горазд приблизительно знал, что ждет его за высоким тыном. Городец был построен обычным рядом и включал в себя кроме стен еще и хозяйский терем с надворными постройками и домом для челяди. Дружина обычно размещалась в первом ярусе терема, а второй занимал хозяин с домочадцами. Сам терем, сложенный из толстенных бревен, тоже представлял собой крепость, ворваться в которую с наскока вряд ли удастся.
– В ворота надо бить, – сказал сопровождавший гана Гудяй. – Ворота, как их ни крепи, всегда самое хлипкое место в любом городце.
– А решетка? – напомнил Ицхак.
– Выбить решетку из деревянных пазов труда не составит, – пояснил опытный в осадных делах хазар. – Привратная вежа заново отстроена Торусой, значит, именно в этом месте Перуновы ведуны пробивались к Листяне Колдуну. Самое слабое место здесь, это я вам точно говорю.
– Слабое место обычно лучше всего стерегут, – возразил Ицхак.
– У Торусы мало мечников. Если мы их пугнем со всех сторон, то и вовсе растащим по всему тыну.
Горазд все больше склонялся к мысли, что Гудяй прав. Будь у Торусы побольше мечников, ган побоялся бы ломиться напролом, но в данном случае стремительный натиск оправдан.
– Готовьте таран, – распорядился Горазд. – С тына глаз не сводите, как только появится голова, так сразу бейте, спуску не давая.
Слегка тревожило гана то обстоятельство, что городец не подавал признаков жизни, словно и не замечал готовящегося напуска. Ни на стенах, ни в привратной веже никто так и не появился. Этому, впрочем, могло быть здравое объяснение: опытный Торуса хорошо знаком с меткостью хазарских лучников и не желает рисковать попусту людьми.
Таран быстро соорудили из толстенного дерева, срубленного неподалеку. Но только-только хазары приготовились преодолеть ров по уже выложенному их товарищами настилу, как подъемный мост неожиданно опустился, а ворота распахнулись настежь. Ган Горазд был несказанно поражен такими необъяснимыми действиями защитников городца. Одно из двух: либо Торуса готовил вылазку, либо отдавал городец без сопротивления. Изготовившиеся было для удара хазары отбросили таран в сторону и взялись за мечи, их товарищи вскинули луки…
– Совсем боготур Торуса ума лишился, – сказал Будимиров дружинник Синяга, стоявший в двух шагах от спешившегося Горазда с обнаженным мечом в руке.
Однако никто из городца не вышел. И даже человеческого голоса не подал. Слышно было только, как ржут во дворе кони да хрипло лают собаки. Самое время было врываться в гостеприимный городец, но Горазд медлил, не понимая, что происходит, и опасаясь ловушки со стороны коварного врага. Хотя какую, собственно, ловушку мог устроить боготур, располагающий горсткой мечников?
– Может, Торуса ушел из городца? – неуверенно предположил Синяга.
– Это мы сейчас проверим, – холодно сказал Горазд. – Первая сотня, спешиться и за мной, а остальным стеречь вежу и навершие тына. Да по сторонам смотрите, чтобы со спины не ударили.
Ган Горазд шагнул к городцу первым, зорко цепляя глазами привратную вежу, но там и муха не прожужжала. Спешившиеся хазары двинулись за своим ганом, готовые в любую секунду прикрыться щитами от летящих с тына стрел и сулиц. Но и на тыне все было тихо. Ган Горазд ускорил шаги, а потом и вовсе побежал, несмотря на отягчающий плечи колонтарь. Несколько более легких на ногу хазар обогнали гана, чтобы в случае нужды первыми принять удар. Мост преодолели одним махом и бурей ворвались во двор, готовые смять любого, кто станет на пути. Но двор был пуст. Растерянные хазары остановились и с облегчением перевели дух.