Гостиница, или, по-иностранному, отель, куда их привезли, оказалась практически избушкой на курьих ножках. Вернее, без оных, но… такого, слегка затрапезного вида. Оглядев фасад маленького зданьица, здорово отдающего стариной, Сергей Михайлович слегка удивился: по его мнению, отелями за границей назывались исключительно башни из стекла и бетона, стоящие в пяти метрах от пляжей, и окруженные бескрайними шеренгами дорогих автомобилей. Но по мнению Нели, «хотель» был «очень прелестным».
А вот номер, в который их проводил смуглый, мулатского вида молодой человек, оказался очень даже ничего: осмотрев интерьер, Морозов сразу выбрался на террасу, вдохнул напоенный непривычными ароматами воздух и… снова взялся за фотоаппарат.
— Может, ты поможешь мне распаковать вещи? — голос жены, что-то очень уж резво соскользнувший в привычный злобно-недовольный тембр, вызывал желание заткнуть уши. — Это тебе все равно, в чем сидеть на улице… А мы, женщины, должны смотреться элегантно! Видел этих двух стерв, которые поселились через номер от нас? Вот у них мужья точно не чета тебе: одевают, обувают, покупают путевки на нормальные курорты… А мне все приходится делать самой… Даже чемодан распаковывать… Ну, что расселся? Марш сюда!!!
Следующий час прошел в непонятной для Морозова суете — сначала Неля развесила все свое шмотье в шкафу. Потом зачем-то все поснимала и попросила развесить по-другому.
Чуть позже ей захотелось устроить в номере «небольшую перестановку», так как, по ее мнению, мебель была расставлена «не по-людски». В общем, к моменту, когда в двери постучались, Сергей Михайлович порядком подустал, и был бы не прочь завалиться спать. Плюнув на то, что еще недавно надеялся добраться до моря и окунуться.
— Кто там? — распахнув дверь настежь, недовольно поинтересовалась Неля. — Ой, здравствуйте… Захо… Извините, у нас не прибрано… можно поговорить в коридоре?
— Заффтра ми предлагать вамм неболшая путешествия яхта. Восемь час утра бить готофф… — слегка ошарашенный увиденным в номере бардаком, по бумажке прочитал сотрудник гостиницы, и, ослепительно улыбнувшись им обоим, двинулся к следующему номеру…
— Какой милый мальчишечка! — тут же расцвела Неля. — Интересно, а он с нами поплывет?
— Ты бы сначала узнала, сколько это стоит! — слегка сконфуженный выставленным на всеобщее обозрение беспорядком, пробормотал Морозов. — Вдруг экскурсия окажется платной?
— А мы скажем, что не знали… — не растерялась супруга. — И потом, нам подарили ОТДЫХ. Значит, экскурсии в него входят…
— Железная логика… Я просто дурею…
— А ты не дурей, дурень! Куда больше-то? Не нравится — так сидел бы в своей паршивой квартирке и мусолил бы свои книженции… Скажи спасибо, что на старости лет смог увидеть мир! Не будь меня, так бы и сдох неучем…
— Слышь, умница! А ты в курсе, что на яхтах бывает качка? — сдерживая нарастающее раздражение, сказал ей Сергей Михайлович. — А от качки — морская болезнь!
— Я ею не болела никогда! — задрав нос, фыркнула супруга. — И не буду… Скажешь тоже — качка… Это вы, мужики, как что, так «я плохо себя чувствую»… А нормальные бабы терпят такое, что вам и не снилось… Что встал? Тащи кровать, нытик… Если не хочешь спать на террасе…
Мир под порядковым номером ЛС-341 названия так и не получил. И, в общем, справедливо — четвертая по счету в исследуемом Зоксом секторе, планета не могла заинтересовать нормального Хранителя ни на первом, ни на пятидесятом году службы.
Ведь на протяжении последних двадцати лет тут не происходило ничего такого, за чем можно было бы понаблюдать в режиме реального времени. Ни смен времен года, ни извержений вулканов, ни ураганов, ни цунами — планета, вращающаяся строго перпендикулярно к плоскости орбиты, словно спала, и абсолютно не желала просыпаться. Если бы не ее жалкий животный мир, чем-то заинтересовавший предыдущего Хранителя, ЛС-341 вряд ли был бы включен в текущий план исследований — по мнению Зокса, затраты на размещение контрольной аппаратуры вряд ли когда-нибудь смогли бы окупиться. Впрочем, манкировать своими обязанностями он не умел, поэтому раз в месяц, открыв портал, он усаживался в бот, добирался до автоматического лабораторного комплекса, расположенного на одном из островков архипелага недалеко от экватора, и целых два дня проводил за анализом проведенных там исследований. Потом возвращался на базу и сбрасывал данные на сервер Службы. В принципе, посещать планету было не обязательно, — открыв портал, можно было бы получить данные и дистанционно, — но пара дней на архипелаге обычно здорово улучшали настроение. Ведь по вечерам, закончив работу, можно было выбраться на пляж, завалиться на нагретый светилом песок и позагорать: спектр местного солнца подходил для этого практически идеально. Или поплавать в океане, среди мелких, но от этого не менее красивых рыбешек. Или полюбоваться на ярко-оранжевый закат…
Иногда Зоксу казалось, что выбор триста сорок первого был обусловлен именно возможностью отдохнуть от ежедневной рутины: наблюдение за остальными мирами сектора требовало достаточно много внимания и редко приносило моральное удовлетворение. Особенно в последние два года, когда первоначальный пыл начинающего Хранителя поугас, и на смену бьющему через край энтузиазму пришел холодный прагматизм… …ГМР вышел на режим через десять минут после включения системы позиционирования, и за сорок секунд до открытия портала подал звуковой сигнал.
Заканчивающий предполетное тестирование бота Зокс кинул взгляд на пандус, над которым начинало появляться черное сияние, и выбрался из кабины: согласно инструкции, проводить технику через межпространственную аномалию следовало, управляя ею дистанционно. В ручном режиме. Соблюдая все предписанные меры маскировки.
— Интересно, кто, кроме птиц и грызунов сможет оценить мое торжественное появление на ЛС-341? — привычно задал себе вопрос Хранитель, и, так же привычно скривившись, ответил: — Никто. Но инструкцию никто не отменял, поэтому пару шагов надо будет сделать самостоятельно…
Камеры бота, работающие в штатном режиме, передали изображение на сетчатку, и Зокс, приготовившись увидеть набившую оскомину панораму прилегающей к точке открытия портала равнины, двинул машину вперед. А через несколько секунд зажмурился от резанувшей по глазам ярчайшей вспышки.
Вытерев рукавом заслезившиеся глаза, Зокс с трудом приоткрыл глаза, и вдруг почувствовал сильный удар в грудь, бросивший его на стену. Следующий удар, пришедшийся в открывающуюся для крика челюсть, отдался в голове страшным хрустом ломающихся костей. Сознание Хранителя, парализованное животным ужасом, пыталось идентифицировать размытые тени, мечущиеся вокруг, инъекции обезболивающих и антишоковых препаратов автомеда на мгновение вывели было Зокса из ступора, но страшная боль в проламывающейся грудине заставила Хранителя потерять сознание…
Как обычно, Мишель оказался прав: пластическая операция, сделавшая его лицо похожим на лицо господина Арама Шатлена, пациента неврологической клиники, оказалось лучшим пропуском на охраняемую территорию. Естественно, пришлось немного подстраховаться: господин Шатлен, иногда ночующий дома, с радостью поделился с ним документами, и уже больше суток ожидал спасения, лежа связанным под своей собственной кроватью. В обществе упакованной таким же образом жены.