К поясу пристегнут был сетчатый подсумок, в который поместили передатчик. Пусть будет на виду, решили мы, все равно его никуда не запрячешь. Микрофон был вставлен в широкие позументы на моих отворотах. В довершение ко всему меня снабдили толстой пачкой ассигнаций НД государства.
Я осторожно шевельнул правой рукой, чувствуя присутствие сжатой пружины, которая может выбросить в мою руку пистолет размером со спичечную головку, правда при определенном изгибе запястья.
Это маленькое оружие было настоящим смертоносным чудом. Формой оно напоминало морской камешек, такое же серое и гладкое. На земле его невозможно было бы обнаружить, что было для меня очень важно в экстремальной ситуации.
В глубь рукоятки оружия уходил спиральный канал толщиной не более волоса. Сжатый газ, заполняющий узкую камеру, служил и источником энергии, и аналогом пули. При нажатии крохотный шарик сжиженного газа выстреливался с огромной начальной скоростью. Будучи освобожденным от сдерживающих стенок дула, изготовленного из очень прочного сплава, бусинка мгновенно расширялась до размеров кубического фута. Результатом был почти бесшумный взрыв, способный за счет ударной волны пробить броню в сантиметр толщиной или убить человека на расстоянии трех метров.
Именно такое оружие и было мне нужно — незаметное, бесшумное и эффективное. Расположение пружин в рукаве делало его почти частью руки, правда лишь в том случае, если рука была достаточно умелой.
Я практиковался в течение многих часов, одновременно слушая лекции, обедая и даже лежа в постели. Я считал эту часть тренинга очень важной для выполнения своей задачи. Я старался не думать еще об одном средстве подстраховки, установленном в полости моста на месте коренного зуба.
Каждый вечер после занятий я отдыхал со своими новыми друзьями, наведываясь в Императорский балет, театры, оперу и веселые варьете. Вместе с Барбро мы обедали в роскошных ресторанах, после чего бродили по освещенным луной паркам, пили кофе на закате…
В день отправления я испытал необычайное желание быстрее вернуться.
Оператор повернулся ко мне:
— Полковник, поздравьте себя. Здесь что-то такое, чего я никак не могу понять.
Я весь напрягся, но ничего не сказал. Пусть разузнает все хорошенько и после расскажет. Я пошевелил рукой на всякий случай, уж не выронил ли я ненароком свой пистолет. Это уже вошло в привычку.
— Я обнаружил движущееся тело в Сети, — доложил оператор, — кажется, оно движется по тому же курсу, что и мы. Пространственный индикатор показывает, что оно очень близко.
Империум на десятки лет отстал от нашего мира в области ядерной физики, телевидения, аэродинамики и мало ли в чем еще. Зато приборы в аппаратах Максони не знали себе равных. Самые лучшие ученые посвятили их разработке больше полувека.
Оператор склонился над пультом, как органист над органом.
— Масса этого тела где-то около полутора тонн, — сказал он.
— Это соответствует весу легкого шаттла, но это не может быть ни один из наших…
В течение нескольких минут стояла напряженная тишина.
— Он следует за нами по пятам, полковник. Либо их приборы современнее наших, либо этому парню сопутствует удача.
Мы оба решили, что незнакомец не может быть ничем иным, как аппаратом из мира В-1-два.
Внезапно оператор напрягся, руки его замерли.
— Он приближается к нам, сэр. Похоже, они решились на таран. Тогда нас разнесет на куски.
Мои мысли перескакивали с пистолета на зуб. В то же время очень хотелось узнать, что же случится при столкновении. Я как-то не думал о том, что конец может наступить раньше.
Напряженность длилась еще несколько секунд, пока оператор не сказал с облегчением:
— Пронесло. Вероятно, его способ маневрирования в пространстве уступает скорости движения в Сети. Но он вернется. Он жаждал крови.
Тут мне пришла в голову одна мысль, и я спросил:
— Наш максимальный уровень контролируется энергией обычной энтропии, не так ли?
Оператор кивнул.
— Что, если замедлить ход? Может, он проскочит? Оператор отрицательно покачал головой:
— В Зоне Поражения это рискованно. Но, думаю, у нас нет выбора — придется на это пойти. И да поможет нам бог.
Я понимал, как тяжело оператору решиться на это. Во время напряженных шестилетних тренировок дня не проходило, чтобы этого молодого парня не предупреждали о недопустимости любых изменений управления в Зоне Блайта.
Звук генератора изменился, частота стала слышимой, падая все ниже.
— Он все еще близко, сэр!
Звук стал еще более низким. Я не знал, где критическая точка, в которой мы потеряем искусственную ориентацию и попадем в область обычной энтропии. Звук генераторов дошел почти до уровня низких частот. Оператор непрерывно щелкал переключателями, не отрывая взгляда от шкал приборов.
Шум привода гремел по шаттлу, дальше уже нельзя было снижаться. Но и противник не мог этого сделать.
— Он все еще с нами, полковник, только… — Вдруг оператор закричал: — Полковник, он исчез из виду!.. Видимо, его управление не столь совершенно, как наше. Ну, что ж, счастья ему там, где он материализовался.
Я откинулся в кресле, как только генераторы возобновили работу в обычном режиме. Ладони мои были влажными. Интересно, в каком из адов Поражения он возник? Но уже через несколько минут я забыл о нашем противнике. Возникла новая проблема, и было уже не до нервов.
— Хорошая работа, техник, — сказал я наконец. — Сколько еще нам осталось?
— Минут десять, сэр. Это маленькое дельце отняло у нас больше времени, чем я предполагал.
Я начал последнюю проверку. Во рту пересохло. Все как будто на своих местах. Нажал кнопку коммуникатора.
— Алло, Талисман, — сказал в микрофон. — Это Гончая. Как вы меня слышите? Прием.
— Гончая, это Талисман. У нас все в порядке. Прием. Тихий голос говорил мне в самое ухо из крохотного динамика, смонтированного в пуговице на моем погоне.
Я обрадовался незамедлительному ответу. Почувствовал себя не столь одиноким. Осмотрел механизм выходной двери. Следовало дождаться команды оператора "на выход" и лишь потом ударить по рукоятке. После этого оставалось всего две секунды на то, чтобы убрать руку и загнать в ладонь пистолет, прежде чем сиденье автоматически опрокинет меня в стоячее положение уже за входной дверью. Шаттл исчезнет, прежде чем мои ноги коснутся пола.
Последние десять дней я настолько был поглощен текущими делами, что совершенно не думал о своем прибытии в мир В-1-два. Моим тренингом руководили настоящие профессионалы, и тогда все казалось вполне осуществимым. Теперь же, будучи брошен в логово противника, я с особой остротой ощутил всю опасность возложенной на меня миссии. Однако размышлять было некогда, и я даже радовался этому. Империум стал частицей моей жизни, а я — его козырной картой. И теперь настал срок ходить с этой карты. Ценность моя для Империума могла быть реализована только так. И чем быстрее это произойдет, тем лучше! Я не был уверен, что в настоящее время диктатор находится во дворце. Возможно, придется спрятаться и дожидаться его возвращения в резиденцию. Один Бог знает, как долго придется ждать, возможно, понадобится и добытая у пленника информация, и удача. В противном случае при выходе из шаттла я могу оказаться в воздухе, на высоте сорока метров.