— Ты что тут делаешь? — спросил Тарасов.
Оценив тарасовскую стать, паренек глубоко вжал голову в плечи.
«Ну развлекли, тинейджеры! Вот те и картошка сгорела!» — почти весело подумал Артем, возвращаясь на кухню.
Анька стояла в простенке между холодильником и шкафом, выставив руки вперед.
Заглянув в кухню, Тарасов буркнул:
— Оба — на выход. Тридцать минут на сборы. Ключ оставишь у соседки. Все!
И Артем хлопнул входной дверью так, что штукатурка посыпалась. Что-то поменялось в жизни. К лучшему?
Память не давала покоя.
…«Гамму» подняли по тревоге в час тридцать ночи. Зимние звезды стояли высоко в морозном небе, а вместо лунного света сияли прожектора над плацем.
Вчерашний курсант, лейтенант Тарасов, привычно надел камуфляж, сунул ноги в заблаговременно слегка зашнурованные берцы и, грохнув дверью, выбежал из модуля; бушлат он натягивал уже на бегу. Это могло означать начало третьей мировой, а могло оказаться просто учениями.
Он встал перед правым флангом своего взвода одним из первых — бойцы выныривали из темноты, строились, сливаясь в однородную массу шеренг.
Комбат майор Мезенцев бодро вышел из штабного здания и под басовитое рявканье: «Равняйсь! Смир-р-на!» — встал перед строем.
— К командованию с просьбой обратилась столичная милиция, — проговорил комбат, и его голос раскатился далеко за пределами плаца, эхом утонул в мохнатых елях. — Приказываю взводу лейтенанта Тарасова и группе снайперов прапорщика Чиковани — на погрузку! Объект — ресторан «Половинка». Вид боевых действий — зачистка помещений… Остальному личному составу оставаться на базе! В полной боевой готовности!.. Все!
Микроавтобусы, поданные предусмотрительными ментами, под проблесковыми маячками помчались в сторону третьей Кольцевой. Чуть позже врубились сирены…
Будто воткнувшись бамперами в невидимую стену, машины встали. Артем натянул на лицо шерстяную маску. Бойцы последовали его примеру. С автоматами наперевес они, пригнувшись, побежали к освещенному зданию ресторана «Половинка», перед которым толпились скучающие лакированные авто, чуть присыпанные снежком.
Заметался на входе охранник в темном костюме под наброшенной дубленкой, выхватил — нет, не пистолет, а телефон, — и яростная, накатившая из темноты волна бойцов смяла и поглотила его.
Артем вихрем влетел в вестибюль, ловким ударом берца сшиб с ног зазевавшегося типа с золотой цепью на шее и, пока подоспевшие бойцы паковали задержанного, рванул по винтовой лестнице на второй этаж.
— Сюда нельз-з… — успел выкрикнуть метрдотель, сунувшийся на шум с кожаной папкой меню, — и тут же получил тычок прикладом под дых.
В банкетном зале стоял сдержанный гул, прерываемый хлопками пробок от шампанского. Берцы спецназа грохотали за спиной лейтенанта Тарасова. Артем дернул бронзовую дверную ручку и, отбросив автоматным стволом бархатный занавес, вбежал в зал. За командиром, сокрушив многоэтажную подставку с посудой, вломились злые с мороза бойцы.
Чинно жрущие и пьющие криминальные мальчики не успели и рта открыть, как были уложены на пол. Они поняли, что не менты приехали в гости, а народ посерьезнее.
Артем прошел по залу — бойцы сработали на отлично. Снизу донесся возмущенный вопль и глухой звук ударов: в зал втолкнули еще одного. Обслугу наглухо блокировали в полуподвале. Кто-то из лежащих принялся орать насчет прав человека в России, за что справедливо получил берцем по ребрам. Задержанных обыскивали: стволы и ножи летели в угол.
Слышно было, как на стоянку прикатили ментовские ГАЗы-«воронки» — сразу два-три, не меньше. Группе снайперов под командой Багратиона работы не нашлось.
Артем потянул ко рту микрофон рации, и тут случилось неожиданное. Со стороны запасного входа, из-за сгрудившихся официантских тележек, прогремела очередь. Тарасов машинально упал на живот, по звуку он понял, что стреляли из «узи». Один из бойцов был убит на месте, еще одному подрезало пулями ноги…
— Огонь на поражение! — рявкнул Артем.
Пули решетили лепнину карнизов, со звоном отскакивали от прутьев тележек. «Узи» заткнулся. Вытянулось на полу в кровавой луже тело в костюме-тройке.
— Туда! — указал Тарасов.
Перепрыгивая через труп, бойцы вбежали на темную лестничную клетку.
Артем указал стволом автомата вниз, и под увесистыми берцами застонала витая лестница. Толкнув наугад первую попавшуюся дверь, Тарасов наткнулся на что-то мягкое, дышащее…
— Начальник, не стреляй! — прошелестел тревожный шепот. — У меня мама больная!
Артем посветил фонариком. Скорчившись в углу, погребенный под грудой хозяйственного хлама, в подсобке притаился человек незавидной наружности — тощий, с залысинами и воспаленными круглыми глазами.
— Иди в зал. Менты с тобой разберутся! — так же негромко приказал Тарасов.
— Товарищ лейтенант, отпусти! Не сдавай ментам проклятым! — мгновенно просекая ситуацию и разглядев в полутьме зеленые звездочки на бушлате Артема, захныкал тощий. — По ошибке здесь оказался, мамой клянусь! Ну, той, которая больная!
Решив, что стрелять и вообще представлять опасность этот придурок не мог, Тарасов отступил в сторону и кивнул: вали, мол, отсюда… Сейчас Артем не отпустил бы того человека — просто из вредности, а тогда были идеалы, мораль, желание хоть в чем-то отличаться от мента поганого, и все такое…
— Номер телефона моего запомни, — обернулся на лестнице тощий. — Жиганом меня кличут…
Как Жиган проскользнул тогда через служебный ход мимо бдительных бойцов в черных масках, Артем так и не узнал.
Это было лет десять назад, а то и больше. Все тогда были живы — и комбат Мезенцев, и Багратион… И он сам, боевой офицер Тарасов.
Не хотелось звонить по старому номеру, а вот ведь пришлось.
— Торговая группа «Менора Плюс», слушаю вас, — ответил на удивление приятный женский голос.
— Пардон, мне Жигана надо, — буркнул Артем. — Я вроде номером не ошибся…
— Представьтесь, пожалуйста, — как ни в чем не бывало чирикнула девушка.
— Майор Тарасов…
— Перенаправляю ваш звонок… Спасибо…
Девушка умолкла, и вместо ее обволакивающего голоса в трубке раздалось тяжелое сопение. После минутного молчания хриплый голос отозвался:
— Ну?
— Здорово, бандит, — бросил в трубку Тарасов. — Вот твой телефон и пригодился…
— А-а, здорово, начальник! Помню тебя, помню! Уже майор, надо же! — хихикнув, отозвался Жиган. — Старые долги помню… Давай встретимся, перетрем это дело…
— «Начальником» только меня не зови, — попросил Артем. — Я не мент, если помнишь… Мама-то как, выздоровела?
— Детдомовский я, — все так же хихикнул Жиган.