Любая другая женщина поспешила бы избавиться от такой подруги, но только не Джорджиана. Напротив, герцогиня постаралась, чтобы Уильям и Бесс почаще бывали вместе, в результате герцог помог вернуть Элизабет ее крошек и… влюбился. С тех пор они всюду появлялись втроем, и, похоже, герцог неплохо чувствовал себя в маленьком гареме.
Свет был в шоке, поскольку герцог Девонширский принял опеку над детьми Элизабет, не отказываясь, однако, и от Джорджианы, которая все же родила супругу долгожданного сына. Сына и дочь родила Кавендишу и Бесс.
В результате по дому с визгом носилась ватага из детей Элизабет, двух старших дочерей Джорджианы, дочери и сына Элизабет и Уильяма и племянницы Джорджианы Каролины, которую все звали Каро. Самый маленький, Уильям Джордж, пока бегать со всеми просто не мог, он единственный находился под опекой нянек.
Не участвовала в общем веселье еще одна дочь Джорджианы — Элиза Кортни, именно о ней шла речь у сестер, сидевших в беседке на берегу пруда.
— Уильям был зол, что я повезла дочерей познакомиться с сестрой.
— Вообще-то, неудивительно, Джи, немногие мужчины порадовались бы такому.
Герцогиня снова всхлипнула и поднесла платочек к глазам:
— Но ведь я ничего не имею против его детей…
Элизу Джорджиана родила от своего любовника Чарльза Грэя. Все шло как обычно, герцоге Бесс уехали в поместье, забрав с собой всех детей, а герцогиня с любовником отправилась развлекаться в Бад, получив на прощанье от супруга твердое обещание не заплатить ни шиллинга из ее будущих долгов. Уильям Кавендиш прекрасно понимал, что это не остановит неистовую картежницу, но ему совершенно не хотелось тащиться вместе с Джорджианой на курорт и наблюдать, как она милуется с любовником у всех на виду.
Возможно, он простил бы и новые долги, и любовника, но герцогиня, поняв, что беременна, не удосужилась поспешить к мужу, чтобы хоть как-то удержаться в рамках приличия. Вместо этого она провела весь сезон за карточным столом на курорте, дав пищу новым сплетням. Скрыть беременность не удалось, пошли новые гадкие слухи, и герцог категорически отказался признавать будущего ребенка своим. Особенно Кавендиша беспокоило возможное рождение сына, который, случись что с его собственными детьми, унаследовал бы все состояние, титул и имения герцогов Девонширских.
Отношения между супругами (но не между Джорджианой и Элизабет) стали натянутыми, когда родилась девочка, Кавендиш вынудил супругу отдать малышку в семью Чарльза Грэя. Вероятно, по его мнению, это было справедливо, хотя сам он воспитывал детей Бесс.
Джорджиана пылала к малышке куда большей любовью, чем к старшим детям, часто навещала ее, чем вызывала недовольство супруга. Постепенно герцог проникался к неистовой и неугомонной супруге тихой ненавистью, потому что за почти два десятка лет не знал ни минуты покоя, потратил целое состояние на оплату ее дурного пристрастия и был рогат на потеху всему Лондону.
Вот в этой странной семье и воспитывалась младшая дочь Генриетты Бессборо Каролина, которую все называли Каро.
Каролина была ровесницей второй дочери супругов Кавендиш — Харриет. Незадолго до рождения ребенка Генриетта перенесла нервный срыв, а потому все сочли за благо поручить малышку заботам добросердечной Бесс. А потом как-то само собой стало подразумеваться, что Каро растет в доме, где и без нее много детей, а потому обузой не является.
Так и было, герцога мало волновали девочки, для него существовали только два сына — наследник Уильям Джордж и рожденный Бесс Август Клиффорд, причем, несмотря на всю любовь к Элизабет, Уильям Джордж был более любим и ценим, чем Август Клиффорд, поскольку был законным. Но именно Уильяму Джорджу, как наследнику герцога, впоследствии пришлось всю жизнь выплачивать карточные долги своей неистовой матери.
Леди Бессборо вполуха слушала жалобы сестры и рассказы о том, какая хорошенькая Элиза, размышляя, не забрать ли свою Каролину, но она просто не представляла, что станет делать с дочерью, поскольку за столько лет отвыкла от девочки совершенно. Да и как можно отвыкнуть от ребенка, к которому не привыкала?
Сестры вполне стоили друг дружки, обе отнюдь не были примерными женами, куда в меньшей степени были примерными матерями и уж совсем никудышными хозяйками. Джорджиану спасало только состояние мужа и большое количество слуг, а также помощь Элизабет, которая, хотя и любила жизнь на природе, хозяйкой тоже оказалась плохой.
Дети были предоставлены сами себе, носясь веселой ватагой по окрестностям и приводя своими манерами в отчаянье всех родственниц и наставниц. Мальчиков ничему не учили, потому что те были еще слишком малы, а девочек… девочек не учили просто потому, что они не были никому нужны.
Прошли годы, маленькая Каро превратилась в весьма интересную девушку, довольно экзальтированную и непредсказуемую, но способную очаровать кого угодно.
В семнадцать лет она из всех очарованных выбрала своего дальнего кузена Уильяма Лэма, сына леди Мельбурн, близкой приятельницы герцогини Девонширской. Уильям был разумен, спокоен, достаточно хорош собой, богат и без памяти влюблен.
Узнав о решении Уильяма, леди Мельбурн пришла в ужас, она слишком хорошо знала нрав неистовой Каролины, чтобы желать себе такую невестку.
— Это самая большая ошибка в твоей жизни, мой дорогой, — вздохнула леди Мельбурн, с обожанием глядя на сына. Уильям действительно был ее любимцем, лорд Мельбурн любил старшего из сыновей, более похожего на него самого, а его супруга младшего, похожего на… впрочем, герцогиня умела скрывать свои любовные связи даже в этом. Конечно, супруг догадывался, что отец Уильяма лорд Эгремонт, но леди Элизабет была исключительно осторожна, и никто не смог бы упрекнуть ее в дурном поведении. А что до похожести… мало ли кто на кого похож!
Умница, красавица, настоящая светская львица, равной которой в Лондоне не сыскать, она, казалось, не знала возраста и с годами становилась только привлекательней.
Но воспитательница из леди Мельбурн отвратительная, мать баловала младшего сына до безобразия. Это особенно сказывалось на фоне откровенного пренебрежения отца. Результат не замедлил сказаться, Уильям давно делал все, что желал, нимало не смущаясь какими-либо правилами, к счастью, разумностью и осторожностью он удался в мать, только в любви осторожен не был.
Сын познакомился с юной дочерью Бессборо давно — шесть лет назад. Умная мать не стала препятствовать юношескому увлечению, надеясь, что со временем оно пройдет, а когда Каролина повзрослеет, то сама даст отворот тихому сыну лорда Мельбурна.
Старшему сыну лорд Мельбурн ни за что не позволил бы даже смотреть в сторону беспокойной девчонки, но Уильям для него не существовал, потому герцог был даже рад, чтобы материнский любимец женился на особе, которая свернет ему шею.
— Знаю, но еще большей было бы не совершить ее.
— Но Каролину едва ли можно назвать ангелом, спустившимся с небес… Боюсь, тебе придется проверить это на собственном опыте.