— Позвольте мне побеседовать с вашей дочерью с глазу на глаз, — сказал епископ, не сводя с нее глаз. Сказал вежливо — однако это не была просьба.

Когда за отцом закрылась дверь, епископ жестом предложил ей присесть. Она села, сложила руки на коленях и собрала всю волю в кулак, чтобы сохранить присутствие духа и спокойствие под пристальным взглядом епископа.

— Итак, леди Хьюм, давайте посмотрим, какой у вас есть выбор. — Он сомкнул пальцы куполом. — Во-первых, вы можете принять предложение Грэма. Выйдя за него, вы сохраните дом и положение в обществе.

Она открыла было рот, чтобы возразить, но тут же прикусила язык.

— Во-вторых, вы можете вернуться под опеку отца. Он, конечно же, приготовит вам богатое приданое, — значительный взгляд, которым епископ ее одарил, ясно говорил о том, что ему известны унизительные условия ее предыдущего брака, — и подберет нового мужа — я уверен, под стать первому. — Он замолчал, словно бы давая ей время оценить перспективы.

«Господи, ну пожалуйста, ну неужели у меня совсем нет выхода?»

— Я могу предложить вам третий вариант, — медленно, отчетливо проговорил епископ. Он протянул руку и положил длинные узкие пальцы на свиток в углу стола. — Я только что получил письмо от племянника. Он взял Кан.

— Да хранит его Господь! — пробормотала Изабель. Она отчаянно пыталась понять, зачем епископ рассказывает ей о военных победах короля Генриха в Нормандии. Епископ — не тот человек, который будет болтать впустую.

— Король жаждет укрепить связи между Англией и Нормандией. Следующей весной парламент будет выдавать поощрения английским купцам, которые согласятся переселиться туда.

Купцы? Но какое это имеет отношение к ней?

— Еще более важная мера — браки между представителями знатных родов. — Он постучал пальцем по свитку. — Король просит моего содействия в этом вопросе.

Казалось, мысли ее сделались тяжелыми, медленными, и от этого она никак не могла проникнуть в суть того, что говорил епископ.

— Я даю вам возможность вступить в брак, выгодный для вас — и для Англии.

У нее перехватило дыхание.

— В Нормандии?

— Ну, вам ведь придется за кого-то выйти. — Он слегка подался вперед и прищурился. — И мне почему-то кажется, что такая женщина, как вы, предпочтет незнакомого черта знакомому.

Она знала, что он мастер своего дела, но от этого знания легче не становилось.

Епископ постучал пальцами по столу.

Изабель попыталась собраться с мыслями. Вряд ли незнакомый нормандец окажется хуже Грэма. Да и в Нормандии она сможет присмотреть за братом. Но как согласиться на брак с человеком, которого она в глаза не видела?

Епископ снова постучал пальцами по столу.

— А будет мне позволено встретиться с французским чертом прежде, чем я дам согласие на брак?

На губах епископа промелькнула одобрительная улыбка, однако он покачал головой:

— Вы все равно будете связаны обязательствами перед королем. — Он вопросительно изогнул тонкую бровь. — Есть ли у вас какие-то… пожелания, которые я мог бы передать королю?

«Я хотела бы в мужья рыцаря, отважного и честного, доброго и благородного» — описание рыцаря Круглого стола было первым, что пришло в голову Изабель. Она залилась румянцем и покачала головой.

— После всех ошибок, что совершил в прошлом ваш отец, — крылья носа епископа слегка затрепетали, — подобный брак поможет вернуть вашему семейству королевское благоволение.

— Ваша светлость, у меня есть время на размышления?

— Ну разумеется. — Его глаза блеснули. — Скоро переправа станет невозможной, путь в Нормандию будет закрыт до весны, но я уверен, что вы с радостью проведете долгую зиму у отца.

О, как же он умен! Епископ встал.

— Через три дня я уезжаю в Вестминстер. До тех пор можете послать мне весточку. — Не сказав больше ни слова, он вышел из зала.

Глава 3

Герцогство Нормандия

Октябрь 1417 года

Сэр Стивен Карлтон проснулся, и тут же голову его пронзила острая, обжигающая боль. Он полежал, прислушиваясь к отдаленному шуму дождя и ветра и пытаясь вспомнить, где находится. Ах да, он в Нормандии вместе с армией короля Генриха. В Кане.

Но вот где именно в Кане?

В конце концов, он сдался и приоткрыл один глаз, тут же поморщился от тусклого света, сочившегося сквозь узкую бойницу. Так-так, значит, он где-то в замке. Но это определенно не его спальня. И что он делает в постели, если уже светлый день?..

Он застонал и осторожно повернул голову, чтобы подтвердить свои опасения. Так и есть. Голое плечо, спутанные светлые волосы. Мари де Лизьё. Господи помилуй!

Он медленно, со всеми предосторожностями высвободил руку из-под Мари, стараясь не разбудить. Вдохновленный успехом, он сел и спустил ноги с кровати — слишком, слишком быстро.

Обхватив голову руками и ожидая, пока вспышка боли утихнет, Стивен посмотрел на свой вялый член. Встанет ли он когда-нибудь еще? Эта женщина просто ненасытна! Неудивительно, что муж сквозь пальцы смотрит на ее измены. Наверное, еще и благодарит про себя небеса за передышку.

Нет, ну как его угораздило снова прыгнуть к ней в постель?

Стивен ощутил острое раскаяние, а вместе с ним — отчаянное желание выпить. Забавно, ведь именно выпивка привела его сюда. Впрочем, она помогала избавиться от видений, которые преследовали его и не давали покоя.

О да, выпивка помогала. И женщины тоже. В городе, наводненном солдатами, полным-полно людей, с которыми можно выпить. Да и женщины, готовые сойтись поближе, для него всегда найдутся. С кем из них провести ночь — ему, по сути, все равно. Он надеялся найти женщину, которая сделала бы его счастливым, еще меньше, чем снискать в этой проклятой войне рыцарскую славу.

Интересно, каково это — иметь рядом сильную, смелую, умную женщину? Могла ли такая женщина спасти его? Да и стоит ли он того, чтобы его спасали?

Он знал лишь одну такую и не рассчитывал встретить еще кого-то. И, тем не менее, он любил бывать с женщинами — разговаривать с ними, флиртовать, спать. Впрочем, даже не будучи до конца трезвым, он понимал, что та, которая с ним рядом сейчас, — ошибка.

Не сводя бдительного взгляда с неподвижно лежащей Мари, Стивен встал с кровати. Слава Богу, она спала как убитая. Он наклонился, чтобы собрать с пола одежду, и боль в голове взорвалась с такой силой, что его чуть не вырвало. Стивен подождал, пока тошнота утихнет, и только потом надел рубашку и тунику. Балансируя на одной ноге, он едва не упал, стараясь натянуть штаны. Он сгреб сапоги в одну руку, пояс и меч в другую — и бежал с поля любовной битвы.

«Боже правый, какая холодрыга в этом коридоре!»