При этих словах Полвина плечи Сергея приподнялись. Он еще дрожал от пережитого ужаса, и звук свистящих между стволов пуль, казалось, не забудется никогда, но все, чем он мучился, за что проклинал себя, как‑то вдруг отошло на второй план… У молодого человека, возможно, отсутствовала храбрость, но зато наличествовал ум… Он увидел, с каким блеском может выйти из сложившейся ситуации. Раз с захватчиками заключен мир, то он может безбоязненно вернуться в усадьбу Полвиных и про его предательство никто никогда не узнает. Тот страшный отряд, составленный из шагающих машин, уже наверняка проследовал дальше… Он же в глазах Оли будет самым натуральным героем, мужчиной, который кинулся ее спасать невзирая на опасность…
— …Сережа, ты сделаешь это? — вторгся в его мысли голос Полвина.
— Да, Николай Андреевич, не волнуйтесь… Конечно, я поеду… Да, прямо сейчас.
Он обернулся:
— Кирилл Александрович, вас.
Лисецкий взял трубку:
— Да, Коля, не волнуйся. Да, дам. Все, до встречи…
Положив трубку, Лисецкий взял со столика ключи и протянул Сергею:
— Давай, Сережа, пулей. Ты смелый парень… — с уважением произнес он, глядя на разорванный и местами заляпанный ссохшейся грязью мундир. — Я сейчас отправлю дочек подальше к тетке и еду за тобой. Справишься?
Сергей кивнул, хотя в душе совсем не был в этом уверен. Однако его взгляд, когда он встретился глазами с Лисецким, уже не бегал, как несколько минут назад. Если его не уличат в предательстве, то спустя некоторое время он, наверное, и сам поверит в собственную ложь.
Возможно, все обернется к лучшему, и я выкручусь…
Есть такой тип людей, которые со временем умеют забывать неприятные моменты своей биографии, вставляя на их место более приглядные эпизоды… Со временем они действительно начинают верить в собственную выдуманную ложь…
Но так происходит только в том случае, если это позволяет судьба — дама капризная, а иногда — справедливая.
Он уже был на пороге, когда его догнал хозяин.
— Сережа, постой!
Он обернулся, внутренне холодея.
— Вот, возьми! — Лисецкий развернул промасленную тряпицу, и Сергей с ужасом увидел отливающий синевой, вороненый ствол автоматического пистолета.
— Зачем, дядя Кирилл?!. — отшатнулся он.
— На всякий случай. Перемирие — это в столице. А у нас леса вокруг, мало ли какая пакость… Держи. Если не понадобится, отдашь Николаю.
Сергей кивнул. Сглотнув, он взял оружие, почувствовав его тяжесть.
— Прежде сними с предохранителя, когда стрелять! — вслед ему крикнул Кирилл Александрович.
Сергей уже садился в запаркованную недалеко от крыльца машину и потому не видел, как старик, которого он час назад продал захватчикам, перекрестил его вслед…
Усадьба Полвиных. Три часа пополуночи.
Дом Полвиных стоял черной, мрачной глыбой. Вокруг отчетливо пахло гарью.
Машину, на которой ехал Сергей, несколько раз подбросило на ухабах.
Он скинул скорость, притормозил, растерянно глядя на огромные трехпалые следы, искорежившие асфальтовое покрытие дороги.
Они проходили здесь…
Сергей вороватым, быстрым движением погасил фары машины.
Тьма мгновенно облепила его со всех сторон, казалось даже, запах гари стал резче, отчетливее. На пасмурном небе не было звезд, дом впереди прорисовывался теперь смутной, страшной тенью, а тишина оглушала…
Рука Сергея медленно пошарила в темноте, двигаясь по пассажирскому сиденью, пока вспотевшая ладонь не наткнулась на холодную рифленую рукоять автоматического пистолета.
Двигатель машины работал с едва слышимым шелестом. Лисецкий всегда хорошо относился к своей технике. Слишком хорошо…
Вес оружия не прибавил Сергею спокойствия — наоборот, только усилил ощущение натянутых до предела нервов.
Удерживая одной рукой руль, он осторожно вдавил газ, тронув машину с места. Слава богу, коробка‑автомат… — подумал он, выруливая в полной тьме по смутному контуру проведенной вдоль обочины белой линии дорожной разметки.
Машина вкатилась во двор усадьбы почти бесшумно, и тут он увидел то, что до этого скрывал от него второй этаж дома.
Во дворе подле крыльца высились три шагающих робота. Их гигантские силуэты напоминали собравшихся в кружок исполинских черных лягушек.
По спине Воронина прошиб пот.
Только бы не заметили… — метнулась в голове сиротливая, отчаянная мысль.
Внезапно в тишине громко заскрипели жалкие остатки входной двери дома.
— …Ничем не смог ей помочь… — раздался незнакомый мужской голос. Я думал, что Делакруа просто бросила управление роботом, когда поняла, что застрелила сержанта, но на самом деле он тоже успел нажать спуск… — На крыльце щелкнула зажигалка, выхватив трепетным огоньком чужое, незнакомое лицо. — Страшно подумать… — произнес незнакомец, глубоко затянувшись. Всего одно попадание, одна дырочка, даже системы управления не нарушены, а человек мертв… Земные конструкторы навесили на машины слишком мощное импульсное оружие, а с броней промахнулись…
— Выходит, они застрелили друг друга? — услышал Сергей и с ужасом узнал голос Ольги Полви‑ной. Его словно кипятком обдало внутри.
— Выходит, так… Оба целились в «Беркут», а он присел. Странная машина… — Огонек сигареты очертил в темноте полукруг, указав на одного из застывших роботов.
В этот миг нервы Сергея не выдержали. Нога, застывшая на педали газа, чуть дрогнула, и его инкогнито было внезапно раскрыто шелестящим звуком увеличившего обороты двигателя машины.
На крыльце моментально вспыхнул, развернувшись в его сторону, ослепительный фонарь.
— Сережа?! — раздался изумленный возглас Ольги.
* * *
Трепетное пламя свечи возникло в черном провале выбитого окна. Задрожав, облизнуло воздух, на миг высветив бледное лицо Ольги Полвиной, затем сместилось, двигая желтое, неровное пятно света в глубине комнаты, и остановилось, притихло, озаряя колеблющимся светом круглый обеденный стол, за которым, искоса, исподлобья поглядывая в сторону окна, сидел молодой мужчина в порванной и испачканной грязью офицерской форме.
Сергей Воронин (это был он) потрогал набрякший под глазом синяк, болезненно поморщился и вдруг резко, но негромко спросил, обращаясь к Ольге, которая как раз ставила в центр стола зажженную свечу:
— Почему он здесь, с тобой?
Сергей имел в виду Рощина, который стоял около темного проема окна, разминая в пальцах неприкуренную сигарету.
Ольга укоризненно посмотрела на Воронина:
— Сережа, он спас мне жизнь, — спокойно ответила она, едва сдержавшись, чтобы не добавить: а где был ты и откуда вывернулся так вовремя?