Чи-Чи меня пугает, пугает всерьез. Я никогда не пила ни с кем из этих людей. Я никогда не носила того, что могло бы понравиться членам «герл-группы» или «бой-бэнда». И я далека от центра чего бы то ни было.
На утреннем семинаре мы докладываем о товарах, которые придумали, используя матрицы. Я быстренько рассказываю про своего персонажа — инопланетную лягушку-бандитку, — и уношусь мыслями куда-то вдаль, пока все остальные выкладывают свои идеи. В голове у меня крутится одна лишь фраза: ты счастлива? Я правда не знаю.
Время ланча; мы с Дэном берем сэндвичи и термос чая и карабкаемся к форту на вершине холма. Я уже собираюсь было поделиться с ним новостями о шифрованных посланиях, о Жорже и всем прочем, но Дэн перехватывает инициативу.
— Батлер, а какой ты была, когда была тинейджером? — спрашивает он.
— А? — говорю я. — Что? Тинейджером? Почему ты спрашиваешь?
— Ну, просто я… Да ладно, колись: какой ты была?
— Это что, исследование целевой аудитории? — с подозрением спрашиваю я.
— Ну да, типа того. Я совершенно не представляю, о чем думают девушки-тинейджеры, как они смотрят на вещи, чем вообще живут. Мне нужна хотя бы парочка намеков, чтобы всерьез начать разрабатывать товарный план.
— Мы же весь день сегодня будем этим заниматься, нет? — спрашиваю я. Сегодня к нам придет лектор, чтобы поговорить о новых тенденциях в молодежной культуре. Он — исследователь, один из соавторов эпохального труда под названием «Заклейменные брендами: как 13–17-летки распознают и одобряют потребительские бренды и проявляют к ним лояльность». Мы познакомимся с этой работой еще до ее публикации в форме книги, и «Попс» этим «очень взволнована», как сообщалось в памятке, которую все мы получили вчера.
— Мне нужны реальные факты, — говорит Дэн. — Что называется, из первых рук. Ты — девушка, поэтому…
— Но я не была нормальным тинейджером. Абсолютно.
Дэн смеется:
— И почему это меня не удивляет?
Сегодня над болотом висит туман. Жарко по-прежнему, но видимость близка к нулю. Внизу я вижу, что все будто покрыто неощутимой пленкой, мерцающей, словно искристый шлейф, который феи оставляют при полете. Если бы враги напали на нас в такой вот денек, мы бы не узнали об этом, пока они не подобрались бы близко-близко.
— Чем ты занималась, когда тебе было… ну, я не знаю, скажем, четырнадцать? — спрашивает Дэн.
— Четырнадцать? Господи. Э-э, вставала, шла в школу, возвращалась домой, делала уроки, ложилась спать.
— Батлер!
— Что?
— Ну а кроме этого ты чем занималась?
— Много читала. Помогала дедушке во всяких его проектах. Училась составлять кроссворды…
Он качает головой:
— То есть, по сути, ты и впрямь была самым скучным тинейджером в мире.
Он шутит, но во мне вдруг просыпается гнев.
— Ну а чем, по-твоему, должен четырнадцатилетний подросток заниматься в свободное время? Мир спасать? С инопланетянами общаться? Шпионом работать?
Похоже, он не врубается, шучу я или нет.
— Не знаю. Когда мне было четырнадцать, я, насколько помню, в основном смотрел всякие клевые передачи по ТВ.
— Ой, ну конечно. ТВ.
Теперь я точно разозлилась. Ничего не могу с собой поделать.
— А что? Что ты имеешь против ТВ?
— ТВ тебя одурачивает, и ты веришь, будто у тебя есть жизнь, которой у тебя на самом деле нет. Ты что, не понимаешь? По крайней мере, у меня была жизнь, пусть и скучная, как ты изволил выразиться.
— Боже мой… Алиса, успокойся.
— Нет. Ненавижу все это. Эту ретро-чушь, с которой все нынче носятся. Помните, как мы смотрели эту программу в семидесятых и сколько в ней было иронии? Я даже не знаю, как эти программы назывались, потому что у нас не было телевизора. Все это сильно смахивает на идиотскую ностальгию по тому, чего никогда не существовало. По пятнам на экране. Кажется, именно ты давеча говорил о том, что все на свете — только картинки. Ты должен понимать, о чем я говорю.
— Я понимаю. Но я не согласен. — Он спокойно прихлебывает чай.
— Что? Ты считаешь, во всей этой чуши есть какой-то смысл?
— Да. Я считаю, не существует разницы между повествованием на экране и повествованием в книге. И то и другое на самом деле излагается картинками, просто маленькие картинки на странице — буквы — складываются в слова, а картинки на экране — визуальные отсылки. Но только не говори мне, что сесть и прочитать историю чем-то принципиально лучше и полезнее, чем увидеть, как она разыгрывается на экране. Это чистый снобизм.
— Нет, не снобизм. Когда ты в последний раз видел телесериал длиной в пятнадцать часов, без рекламы и не по примитивному сценарию, который даже ребенку понятен?
— Что? Я не…
— Или телесериал, который ты смог бы сам срежиссировать? Выбрать места съемок на свой вкус? Смонтировать по своему усмотрению? Это происходит, когда ты читаешь книгу. Ты должен на самом деле в нее вжиться. Ты не просто сидишь себе и пассивно…
— Ты такой сноб, Батлер!
— Нет, я не сноб. Как бы то ни было, для протокола: я не утверждаю, что книг и всегда лучше фильмов. Я только знаю, что в общем и целом предпочитаю книги, хотя должна признаться, что лучше уж посмотрю какую-нибудь киноклассику, чем стану читать дерьмовый роман. И, разумеется, мне нравятся некоторые видеоигры. Но это просто мой выбор. Мне наплевать, что делают все остальные…
— Сноб.
— Дэн!
Он улыбается:
— Что?
— Надеюсь, ты знаешь, что вот-вот доведешь меня до белого каления.
— Хорошо, хорошо. Прости. И все же ты ужасный сноб.
— Дэн.
— Ох, ладно. — Он бросает корку сэндвича какой-то невидимой птице. — В любом случае, я даже не помню, с чего все началось.
— Ты сказал, что я была скучным тинейджером.
— Ой, точно. Прости.
— Потом я сказала, что ты едва ли был интереснее.
— А я и не был. Я только и делал, что все время дрочил.
— Ф-фу!
— И мечтал стать пилотом истребителя или астронавтом. — Дэн подливает нам обоим чаю из термоса, а я принимаюсь сворачивать сигарету. — Ну а о чем ты мечтала? Каковы были твои тинейджерские фантазии?
— Интервью продолжается, — говорю я со вздохом. — Фантазии? Ты имеешь в виду сексуальные?
— Ты прекрасно знаешь, что нет.
— Хорошо. Ну, большинство девушек-тинейджеров фантазируют о мужчинах, или о парнях, или как уж там в этом возрасте они называют лиц противоположного пола. О бойфрендах, настоящей любви, браке, детях… Или о дружбе. Это важная часть жизни.