Металл, который по определению предназначался ей?
Она, не отрываясь, смотрела на дройда, откровенно не понимая, как тот вообще может говорить или двигаться, ведь его программное ядро располагалось в грудной полости, которую навылет прошил с десяток осколков?
— Все вопросы потом, — андроид поднял руку, указывая на два темных лаза в их убежище. — Ты контролируешь правый, я — левый проход. Главное — отбить атаку. Потом будем выбираться отсюда и попробуем выйти на связь.
Она смогла лишь кивнуть и попыталась встать, опираясь на иззубренную стену.
Было больно.
Очень больно, но еще сильнее оказалось желание ЖИТЬ…
Перебравшись на ту сторону баррикады, Андрей наконец увидел «Хоплита».
Много ли прошло времени после того рокового боя?
Два месяца… А в груди саднило, словно душа начала оттаивать от вселенского безумия, в ней просыпались чувства, те, о которых он не думал в череде боев.
Есть ли на свете любовь? Осталось ли место для нее среди кровавого хаоса воспоминаний, которыми по инерции жил рассудок?
Вид обожженной, покореженной серв-машины, являвшейся на протяжение многих лет частью его тела и разума, вызвал не вспышку яростной ненависти, а глухое щемящее чувство ностальгии.
Знаки менялись.
Менялась сама жизнь. Той долгой ночью на Элио он просто не сумел осознать наступившие исподволь перемены.
Все он мог. Мог спокойно прийти с утра в офис «Нового Века» и решить вопросы, без ствола, приставленного к башке оппонента.
Коней на переправе не меняют. Сделанного уже не вернешь. Да и осталось немного — забрать кристалломодуль с Натали и навек покинуть этот мир, попробовать все сначала, не утратив памяти, но спокойно переосмыслив ее…
Сканеры скафандра, слабенькие, непривычные, фиксировали смутные тепловые контуры машин где-то на пределе своего восприятия, вернее всего — на соседней улице, которую его штурмовик зачистил огнем перед самой посадкой.
Далеко. Не достанут. Не успеют.
Мысль подстегнула, заставила очнуться от созерцания и двигаться.
Перебравшись через вздыбленные плиты дорожного покрытия, Андрей попал в узкое пространство между двумя обломками «Нибелунга».
В свете плечевых фонарей искрился свежевыпавший
снег, на котором четко пропечаталась ровная цепочка следов.
Совсем недавно здесь прошел андроид.
Земцов прибавил шаг, стараясь побыстрей выбраться из лабиринта обломков.
В рубку «Хоплита» через внушительные пробоины в корпусе, одну из которых расширили, чтобы вытащить раненого пилота, намело снега.
Мертвые приборные панели со следами пожара искрились инеем.
Натали!..
Нет ответа.
Лишь за стенами рубки, на соседней улице, внезапно взъярились звуки плотного автоматического огня.
Почему же ты не отвечаешь?!
Андрей точно знал, бойцы, вытащившие его из обломков «Хоплита», не забирали модуль ядра кибернетической системы.
Он присел, осветив основание консолей.
Ниша, предназначенная для кристалломодуля «Одиночки», была пуста, лишь два технических манипулятора, выдвинутые в крайнее положение, торчали из нее, будто согнутые руки карлика.
Земцов воспринял удручающую картину с непонятным самому стоицизмом.
Чувства опять отхлынули, будто и не возвращались вовсе.
Злой рок, преследующий его, продолжал гримасничать, но Андрей не мог опустить руки. Он понимал: у каждого следствия есть причина, рассудок действительно отказывался принимать поражение, — тут же вспомнились следы андроида, отпечатавшиеся на снегу, и пришла догадка: это он забрал Натали.
Иного объяснения Земцов не находил.
Спрашивать себя, зачем андроиду пехотной поддержки понадобился кристалломодуль с серв-машины, он не стал, потому что был хорошо осведомлен о технических особенностях человекоподобных машин, входивших в состав серв-соединений.
Все андроиды Альянса имели специальное гнездо для интеграции кристалломодуля «Одиночка». В подобном конструктивном решении был заложен чисто практический смысл — подразделение дралось до последнего: погибали пилоты, но благодаря «Одиночкам» «Хоплиты» и «Фалангеры» продолжали бой… Разбиты все серв-машины — не беда — андроиды пехотной поддержки перехватывают инициативу, извлекая из развороченных исполинов драгоценные модули, получая новую степень свободы действий…
Проклятая унификация. — Земцов все же не выдержал, мысленно выругавшись в адрес конструкторов, которые в жестких условиях войны экономили на всем, стандартизируя детали с тем, чтобы можно было воспользоваться узлами и агрегатами с подбитых серв-машин противника для ремонта собственных.
Потому и кристалломодуль с «Хоплита» Колоний пришелся впору андроиду Альянса…
Он не мог уйти далеко.
Снег выпал накануне, следы совсем свежие.
Земцов выбрался наружу и несколько секунд стоял, прислушиваясь к ритмике автоматического огня.
Бой шел неподалеку, в этом же квартале, и в нем принимали участие пехотные подразделения.
Андрей пошел на звук, стараясь не уклоняться от цепочки четко пропечатавшихся в снегу следов.
Ольга чувствовала — им не выбраться.
Можно было сколько угодно сдерживать андроидов, обороняя выгодную позицию, но таял и без того скудный боекомплект, к тому же к месту столкновения вскоре подтянутся новые сервомеханизмы.
Нет.
Это агония, отсрочка…
— Магазин! — Знакомый голос уже не пугал своими человеческими интонациями.
Ольга подтянулась на ослабевших, трясущихся руках.
Несколько недель беспамятства, проведенных под контролем систем поддержания жизни, хоть и зарубцевали раны, но истощили организм. Она не могла вести бой, оставалось лишь подавать магазины дройду, не пытаясь угадать, каким чудом тот продолжает функционировать.
— Держи!
Она протянула руку… и в этот миг увидела его: дройд стоял, припав на одно колено за глыбой стеклобетона, служившей ему укрытием. Лунный свет, прорываясь сквозь разлом рухнувшего перекрытия, освещал поверженные наземь фигуры трех сервомеханизмов, но две уцелевшие человекоподобные машины продолжали атаковать, по непонятной причине покинув выгодные позиции.
Они шли между накрененных сложившихся «домиком» плит прямо на нее…
— Держи же!..
Не услышав ответа, она поняла: все… конец.
Ее спаситель не шевелился, лишь в наступившей внезапно тишине было отчетливо слышно, как скрежещут его перебитые сервоприводы.
В глазах у Ольги помутилось.