Я выскочил в коридор и торопливо пошел к выходу из здания. Обогнул раскрытую настежь дверь по правую сторону. Скользнул равнодушным взглядом и двинулся дальше. Но тут в мозгу щелкнуло, вспыхнула идея. Я вернулся и заглянул в комнату. Когда-то давно здесь была мастерская. Посреди комнаты остовы токарных станков, разбросаны детали, гайки и шестерни. Пахло застарелым машинным маслом, металлом. В углу целая куча железной стружки. А у фундамента одного из станков лежали несколько больших, с кулак размером, ржавых шарикоподшипников. То, что нужно!
Мысль уцепилась за железяки, проникла внутрь. Перед глазами появилась картинка: цветные пятна, узоры… Я интуитивно направил усилие, начал говорить с металлом. Получилось! Подшипники подпрыгнули в воздух словно живые, завертелись и закружились в хороводе. Сначала медленно, затем быстрей. Воздух взвыл, засвистел. Посреди комнаты возникло мутное сероватое колесо. Через секунду рассыпалось, подшипники зависли в ожидании.
Ко мне! – мысленно приказал я. – Защищать!..
Шарики стремительно подлетели. Шесть штук, неплохо… Каждый выбрал орбиту, закружились как спутники вокруг планеты. Я сразу стал похож на схематичное обозначение атома.
Вышел из мастерской, осмотрелся. Коридор пустынный. Но из кабинета Данилова доносились грозные команды, крики. Со стороны лестницы доносился громкий топот. Я все-таки упустил момент, застать врасплох не получится…
Дверь в конце коридора с грохотом распахнулась, выскочили три дюжих спецназовцев. Без брони, лишь в камуфляже, но с автоматами в руках. Передний застыл на полусогнутых ногах, крикнул:
– Бес, не дури! Оставь свои штучки и сдавайся! Иначе будем стрелять!
Я промолчал, двинулся навстречу. Бросил взгляд на руку. Кожа посерела, выдвинулись когти. Замечательно!.. Тотемный облик… Время замедлилось, стало тянуться, будто густая клейкая патока. Мышцы запели от нахлынувшей мощи и силы. Я почувствовал легкость, в душе полыхнула злобная радость. Да! Теперь можно сражаться!..
На лицах бойцов сменялись выражения: удивление и опаска, страх, затем угрюмая решимость. Солдаты напряглись, взяли меня на мушку. Первый опять крикнул:
– Стоять! Еще шаг и открываем огонь! Ребята, цельтесь в ноги!..
Я проигнорировал предупреждение. Загрохотали выстрелы. Наконечники стволов в руках бойцов расцвели огненными цветками. Подсознательно я ожидал боли, толчков пуль. Но вместо этого перед глазами возник сероватый смазанный купол, вспыхивали и затухали искры. Стальные шары закружились быстрее, образовали вокруг тела непреодолимый щит. Пули сталкивались с подшипниками, сплющивались, рикошетили в пол, потолок и стены, выбивали фонтанчики каменных крошек и сероватой пыли.
Один подшипник сменил траекторию. Оставляя светящийся след, с воем устремился навстречу спецназовцам. Покраснел и раскалился, превратился в огненный болид. Спецназовцы выпучили глаза, и бросились врассыпную, закричали. Стальной шар просвистел над головами и врезался в двери. Громыхнуло, пол под ногами содрогнулся. В конце коридора вспухло густое облако пыли. Бойцов накрыло ливнем мелких камешков, кусков штукатурки и мела. До меня докатилась воздушная волна, взъерошила волосы. Мельчайшие песчинки укололи лицо, пыль забилась в нос.
Вместо дверей образовалась огромная дыра с неровными краями. Снаружи клубился туман, журчала вода. Виднелись деревья, небольшой участок двора. Пол усыпан обломками, кусками бетона, кирпичей. Среди мусора как обмороженные мухи ползали трое бойцов присыпанные мелом и штукатуркой. Челюсти отвисшие, глаза невидящие – сильно оглушены. У двоих лилась кровь изо рта и ушей.
Я аккуратно прошел между поверженными спецназовцами, выбрался на порог. Тут мусора гораздо больше, воздушная волна шла наружу. Пока сообразил, как поступить и куда бежать, вернулся шарик. Раскаленный, светящийся и даже немного прозрачный. Уменьшился в диаметре, оплавился. На поверхности появились глубокие выбоины, трещины. Подшипник сделал широкий круг над головой, вписался в узор остальных спутников.
Послышались тяжелые шаги. Я увидел завихрение тумана, прорезаемое синеватыми разрядами. В то же мгновение прямо в воздухе родилось пламя, сухо и утробно застучал автомат. Почти одновременно зарокотало оружие слева. Предо мной заплясали злые искры, взвизгнули пули. К пыли и крови прибавился запах порохового дыма.
Зарычав, я спрыгнул с крыльца, кувыркнулся и помчался через пустырь. Но не пробежал и четверти пути, как увидел, что навстречу движутся еще шесть или семь вихрей. Послышались автоматные очереди, засверкали и засвистели пули. Злость перелилась через край, затопила душу и тело. Я остановился и выбросил руки вперед. С ладоней с резким неприятным шипением сорвались две ослепительные ветвистые молнии. Мазнули по солдатам. Раздался треск, взанялось жирное темное пламя. Из пустоты вывалились два тела, закованных в черненую броню. Трубки и провода весело полыхали, дымились. Отвратительная густая вонь паленой резины и человеческой плоти пощекотала ноздри. Солдаты дымными головешками распростерлись на земле. Один еще шевелился, надрывно и протяжно кричал. Второй не подавал признаков жизни.
Остальные бойцы взревели, усилили огонь. От административного здания бежали еще пятеро, кроме тех двоих, что были у крыльца. В полной боевой экипировке, но с выключенной маскировкой. Похожие на неуклюжих насекомых благодаря чересчур большим очкам. Один вовсе без шлема. Густой туман расступился, и я увидел мохнатую волчью морду с горящими желтыми глазами и оскаленной пастью. Оборотень… Спереди наступали другие. Наученные горьким опытом, перебегали с места на место, прыгали и перекатывались. На бегу стреляли, безуспешно пытались пробить щит из вращающихся подшипников.
Я увидел разрыв в оцеплении, помчался туда. Выбрался и побежал к стене, каждую секунду ожидая, что защита не справится и в спину вонзится горячий металл.
Предо мной уже маячил забор. Я видел трещинки и потертости, глубокие выемки. Осталось совсем немного. Перепрыгнуть и сделать последнее усилие, добежать до города. А там спрячусь среди улиц и дворов, спецназовцы потеряют след… Неожиданно уши уловили подозрительный свист. Тело среагировало быстрее разума. Ноги подкосились, и я упал прямо в мокрую росистую траву, пропахал носом. Волосы дернуло ветром, я почувствовал тепло. Впереди у забора раздался оглушительный взрыв. Меня приподняло раскаленной взрывной волной, отшвырнуло и поволокло по земле. Последовало несколько неприятных толчков. Горячие камни и земля, впивались в спину, грудь, плечи…
Приподняв голову, я сплюнул обрывки травы и грязь, что набились в рот. У стены дымилась и шипела большая воронка. По краям плясали маленькие язычки огня, с неба падала пыль и сор. В ушах звенело, голова слегка кружилась. Если бы не Тотемный облик, то… Меня должно было изуродовать и убить осколками, но лишь оглушило. Я встал на колени и огляделся. В тумане проступали зыбкие фигуры бойцов, метались черные тени, плясали огоньки выстрелов. Молочно-серую мглу прорезали короткие раскаленные росчерки. Но гораздо выше над головой, спецназовцы палили только для успокоения души.
Подшипники лежали в траве, безжизненно поблескивали. Но едва я встал на ноги, сразу воспарили. Поспешно и виновато бросились ко мне, вновь закружились в плавном завораживающем танце.