Воин Алара обратился в сгусток огня, метнулся на нового врага. Но демон не сплоховал. Отступил, обрушил черный клинок. Раздался скрежет металла. Широкое аспидное лезвие смяло голову солара, раскроило грудь. Тугими струйками брызнула кровь… но тут же обратилась искрами. Птица объяло жаркое пламя. Проникло внутрь, испепелило мышцы и кости. Парень закричал, забился в агонии. Но через миг разум просто отключился. Мир словно стерли, замазали черной краской. Послушник ухнул в пропасть без дна. Но и там чувствовал отзвуки непереносимой боли. Ждал смерти, но Костлявая почему-то не спешила…
Удивление родилось первым. Издалека долетали звуки шагов, чьи-то натужное пыхтение и ругань, стук копыт. В нос ударили запахи лошадиного пота, снега. Из глубин бездонной пропасти долетел свежий ветер. Словно ладонь бога, подхватил тщедушную искру сознания и потащил наверх. Ни боли, ни страха, ни злобы… как же хорошо! Все чаще до послушника долетали смутные искаженные звуки и ощущения, подпитывали маленький огонек разума. Звали в иной мир, вырывали из блаженного сна. Ирн сопротивлялся, отмахивался… Но когда рядом несмело замурлыкало и большой пушистый кот мягко поманил за собой, парень подчинился.
…Покачивание оказалось обычной дорожной тряской. Конь шел неровно, подпрыгивал. Жесткое седло больно било под дых. Птиц застыл между явью и сном. Чувствовал пронизывающий ветер, слышал цокот копыт и далекие голоса. Иногда пахло едой и дымом, в губы утыкалось нечто горячее. И тогда во рту появлялся восхитительный привкус наваристого бульона. Проносились путаные мысли, наполненные удивлением. Где он? Что произошло?.. Должен был умереть от руки солара или демона. Хотя почему-то жив…
…Пред взором плескалось расплавленное золото. Кожу пощипывал морозец. Слышались треск, шлепки. Где-то над головой весело попискивала синица. Пахло дымом, жареным мясом… Ирн очнулся совершенно внезапно. Долго лежал, привыкал к собственному телу. Голова кружилась, в мышцах поселились ноющая боль и слабость. Но в общем и целом послушник чувствовал себя довольно неплохо. А если учесть, что буквально искупался в огне, так вообще замечательно.
«Пить!» — подумал Ирн. Рядом раздались вздох, скрип снега. Золотистое марево притухло. К губам прикоснулось нечто гладкое — горлышко фляги. Послушник жадно глотнул. Булькнул и фыркнул, выпил еще. Вода показалась очень сладкой и вкусной, хотя и отдавала талым снегом. Но помогла окончательно прийти в себя, вернула способность мыслить.
— Просыпайся! — проворчали рядом.
— Отстань, — с нарочитой ленцой сказал Птиц. — Дай птичек послушать.
— Успеешь, — сварливо парировал Лохматый. — Передумал умирать?
— Угу, — промычал парень. Собрался с силами и приподнял голову.
В невообразимой вышине светлели бледно-голубое небо с вкраплениями перистых облаков, далекий раскаленный глаз солнца. Чуть ниже виднелись белые, словно присыпанные хрустящей пудрой, ветви деревьев, множество стволов. Лес… Глубокие сугробы, заросли кустарника… Спокойствие вечности… Слышались хлопки крыльев, среди ослепительной белизны мелькали мелкие птицы. Весело перекликались, гонялись друг за дружкой.
Ирн глубоко и с наслаждением вздохнул. Осторожно выбрался из кокона теплых шкур и одеял. Ощупал лицо, заглянул под рубаху. Встряхнулся, зевнул и с любопытством осмотрелся… Широкая прогалина в лесу, множество деревьев. Сугробы, испещренные вереницами мелких и крупных следов. В двух шагах сочился дымом и искрами костер. На вертеле золотилась тушка зайца. Мясо плевалось жиром, исходило ароматным дымком. Чуть дальше стоял привязанный к дереву знакомый гнедой мерин. Конь вдумчиво хрустел овсом, помахивал хвостом. Снег вокруг оказался притоптан, рядом сложены мешки с поклажей, ножны с мечом, посох.
Из дальнего сугроба вынырнула хитрая острая мордочка. Колючка заметил хозяина, радостно взвизгнул. Утопая в снегу, бросился навстречу. Забрался на колени, ткнулся носом в запястье и посмотрел с вопросом в глазах: погладишь? Птиц рассеянно провел ладонью по мокрой шерстке, почесал за ухом. Но посмотрел не на хорька, а на посох. Мрон! А ведь казалось сном!..
Бродяга сидел в двух шагах от костра на подгнившем бревне. Задумчиво скреб бороду, кривил губы. Одежда Лохматого была испятнана кровью, изорвана, кое-где в подпалинах. На бродяге были все те же синий камзол, что выдали во дворце, золоченый рыцарский пояс. Исключение составлял толстый шерстяной плащ.
— Сколько времени прошло? — выдохнул Ирн, зябко поежившись.
— Три дня, — огорошил послушника Лохматый. Улыбнулся шире, развел руками. — Ты никак не хотел просыпаться.
— Мрон! — охнул парень. Изумленно приподнял брови, осмотрелся с новым интересом. — Где мы?
— Где?! — хмыкнул бродяга, легко пожав плечом. — Хороший вопрос… в лесу, конечно. А если серьезно, рядом с восточной границей герцогства Мгевор.
— Но… — снова охнул Птиц и осекся. — Демоны! Так быстро?..
— А ехать недолго, — спокойно ответил Лохматый. — Если в обход оживленных трактов и городов. В лесах зверушки да птички, иногда разбойники. Но последние зимой в деревнях сидят, кости греют и добычу пропивают. К тому же графства и королевства совсем маленькие и дикие. При желании любое можно пересечь меньше чем за день. Одним словом, Аримион.
Нищий хмыкнул, с хрустом почесал грудь. Потянулся к костру и взял глиняную кружку из углей. Осторожно подул, сделал маленький глоток.
— Что случилось? — спросил Ирн.
— Не помнишь? — ответил вопросом на вопрос безумец.
— Нет, — признался парень.
— Ничего особенного, — будничным тоном сообщил Лохматый. Сделал еще один глоток, скривился. Из кружки ощутимо тянуло горечью и терпкими травками. — Нас задело взрывной волной. Я вытащил тебя из-под обломков и добрался до конюшни. Потом пришлось зарубить парочку невежливых вампиров, открыть ворота. А уж добраться до леса — дело десяти минут…
— Солар? — быстро поинтересовался Птиц.
— Видимо, сцепился с Баалон, — хмыкнул бродяга. — Точно не знаю. Но когда выезжал сквозь ворота, дворец пылал, как картонный домик. Во всяком случае, можешь быть спокоен, после такого никто не выживет. Дорберг свободен. Правда, понадобится время для того, чтобы жители очнулись от наваждения. Да и потом будет веселье — дележ власти, грызня… Но всяко лучше, чем оставаться домашним скотом.
Губы нищего вновь сложились в тусклую улыбку. В черных глазах таился настороженный огонек, какая-то тревога. Послушник кивнул и медленно произнес:
— Значит, мы в безопасности?..
— Вряд ли, — буркнул бродяга. — Я ошибся с дорогой… Так что советую поесть. Возможно, не доведется.
— В смысле? — спросил Птиц.
— В прямом, — отрубил Лохматый. Замер, всмотрелся в просвет между деревьев. — Тьма!
Предательский холодок кольнул сердце. Герцогство Мгевор находилось на границе с Нгаром и Морлендом! А здесь несколько лет длилась война. Верные воины Алара резали глотки непокорному народу. Гордые нгарские рыцари отбивались от легионов Скифра. Бои шли с переменным успехом. И обе стороны не упускали возможности пустить кровь врагам.