– Кто у них главный? – шепчу я ему на ухо.
– Парень с зеленой тряпкой на башке, – сипит он сквозь гримасу чревовещателя. – Зовется Аспид.
На дороге нашей встает одно из меньших светил в созвездии Змеи.
– Эй, Орбек, ты в порядке? – интересуется он, верно, полагая, что это забавно. – Коготок не болит? Здорово он тебе ручки-то заломал, а?
Я холодно гляжу на него поверх великанского плеча.
– Хочешь попробовать?
«Змей» хихикает.
– А ты куда собрался, калека?
– Пить хочу. К воде собрался.
«Змей» тычет Орбеку под ноги.
– Вот тебе и вода.
– Шутишь? Воняет, как жопа твоей мамаши.
Заключенные ржут, «змей» слегка алеет лицом.
– Для калеки у тебя язык больно длинный, старина, – глумливо бросает он. – Интересно, если его намотать мне на хер, ты им сможешь болтать?
– Эй, малыш, я всего лишь хочу выпить. Чистой воды. С этим тут сложности?
Ну вот, дождались: в свару вступают Аспид с присными, вон – тащатся, лыбятся. Поверить не могут, что у меня дури хватило сунуться к ним в лапы.
– Нет-нет, – великодушно замечает «змей». – Сложностей никаких. Но у нас тут правила такие, старина. На все своя цена. Вот сейчас у нас такой обменный курс: за глоток воды ты мне отсосать должен. Ничего личного. Закон такой, въезжаешь?
– Решил на халяву потащиться? – Я разражаюсь хохотом. – Я тебе не педофил какой, малыш. Подрасти сначала.
– Да у меня уже кое-что растет, – отвечает он, потирая пах.
– Да хрен ли тебе, Динни, – хрипло цедит Орбек передавленным горлом. – Меня-то пусти, а? Он же меня грохнет.
– Не моя проблема, – отвечает «змей», но Аспид из-за спины хлопает его по плечу.
– Нет, пропусти, – говорит он, изображая благородного рыцаря. – Кейн у нас знаменитость, Динни. В его честь можно и нарушить немножко правила. – Он отвешивает мне насмешливый полупоклон и поводит рукой в сторону источника. – Добро пожаловать, Кейн. Будь гостем.
– Спасибо. Ты очень любезен, – отвечаю я, пока Орбек тащится мимо. – Хочешь оказать мне еще большую услугу? Убери отсюда этого холощеного говноеда, когда я слезу.
– Орбек подчиняется мне, – говорит Аспид, – и не побеспокоит тебя, если я ему велю. Правда, Орбек?
– Как скажешь, Аспид, – сипит огриллон.
– Ну вот, Кейн. Здесь ты в полной безопасности. Жаль только, что о твоем прибытии не известили заранее. Мы бы начистили столовое серебро.
Черт, сплошные клоуны.
– Ага, как же. На колено, козел!
Приказ я подкрепляю мучительным на вид рывком за вывихнутый коготь, и Орбек со стоном опускается на колени. Я соскальзываю с его спины, и огриллон с рычанием вскакивает.
– Ублюдок! – орет он. – Твоего отца в жопу!
Он заносит для пинка здоровенную когтистую ступню, но Аспид останавливает его резким окриком. Интересно, что бы он сделал, если бы Аспид его не остановил? Должно быть, вышиб бы из меня дух.
Теперь уже не узнаешь.
Орбек отступает, бережно держа на весу раненую руку и бормоча под нос проклятья. Аспид наклоняется ко мне, опершись о колени, ровно настолько, чтобы я не мог до него дотянуться.
– Ну, Кейн, ты же понимаешь, что я не могу совсем отменить правила? Ладно, я тебя впустил. Но заплатить-то тебе все равно придется. – Он торжествующе скалит зубы цвета дерьма. – Надеюсь, ты не против.
– А я сопли не дам за то, что ты делаешь, если не получу воды.
– Все по порядку, – замечает он, хватаясь за пояс.
– Что, боишься в дураках остаться? Куда я денусь, по-твоему – убегу? – Я перекатываюсь к краю чаши, чтобы отхлебнуть воды. Вода вкусная: холодная, кристально чистая, насыщенная минеральными солями, профильтрованная сквозь сотню футов пористого известняка. Делаю глубокий, славный глоток.
Тишина в Яме становится мертвой.
– Знаешь, Кейн, – говорит Аспид, ухмыляясь, словно дружелюбный аллигатор, – отсосом дело не обойдется. Для тебя – вряд ли. Мне тебя придется по-иному упетушить. В задницу. Это, понимаешь, типа наценка. За кредит.
– Да что с вами такое, ребята? – интересуюсь я. – Не понимаю я ваших пидорских игр. Ну то есть к мужеложцам-то у меня претензий нет – чем бы меч ни вострить, как говорится, въезжаешь? – но вот с какого рожна психи вроде тебя нормальных парней опускать повадились? Я же не пытаюсь трахать лесбиянок? Что вам с этого за радость?
Аспид выпрямляется все с той же ухмылкой и начинает расшнуровывать штаны.
– Может, это благоприобретенное? – отвечает он.
– Берн был такой же, – неторопливо замечаю я. – Слыхал про Берна? Я так и не понял, отчего. Собирался его спросить, – я поднимаюсь на локти и одариваю его оскалом, – а он возьми да помри .
Аспид смотрит на меня с тем же выражением на лице.
– Тогда тебе повезло. Я, наверное, смогу удовлетворить твое любопытство.
Некоторые совершенно не понимают намеков.
– Ага. Ну ладно, я уже наслушался. – Я подтягиваюсь, чтобы взгромоздить себя на каменную скамью у основания стены, рядом с родником. Приходится изрядно поерзать, прежде чем мне удается сесть так, чтобы обозреть всю Яму.
Все до единого стоят на ногах, едва дышат в ожидании – должно быть, такого развлечения, как собравшийся меня насиловать Аспид, здесь не было неделями. Даже стражники выстраиваются на мостках, ухмыляясь и подталкивая друг друга. Иные, надо полагать, не забыли еще, как я побывал здесь в последний раз, и любят меня едва ли больше «змей». Вижу я и Делианна, совсем недалеко, за обступившей нас толпой «змей». Видно, как он встревожен, но чародей держится и не вякает. За ним стоит т’Пассе и ее банда приживалов.
– Ладно, задницы! – ору я, набрав в грудь воздуха побольше. – Заткнитесь и слушайте!
Можно подумать, что на меня не все смотрели…
– Мне тут объясняли, как у вас дела обстоят – правила вот толкуют. – Я поворачиваюсь к Аспиду, предлагая ему посмеяться вместе со мной: – Знаешь что? Говно ваши правила.
Он открывает было рот, но я поднимаю руку и продолжаю говорить.
– У меня для вас новые правила. Мои.
Я показываю всем один палец.
– Правило номер раз: наедешь на меня – умрешь. Без предупреждения. Без вопросов.
В толпе заключенных возникает изумленный гул. Аспид пялится на меня, словно я свихнулся на его глазах.
Я разгибаю еще один палец.
– Правило номер два: мое слово – закон. Я сказал – делай. Нарушил закон – отвечай. Нарушил дважды – сдохни.