— И я того же мнения, — пробормотал сидевший на походном стуле Лулль.
Встретившись с историком глазами, капитан ему подмигнул.
— Здесь все сложнее, — поправил историка Сормо.
Он умолк, словно решал, стоит ли говорить дальше. Собравшиеся терпеливо ждали.
— Семкийский бог уничтожен. Его разорвали на куски и проглотили. Но бывает, кусочек тела насыщен такой злобой, что она отравляет проглотившего.
Дюкр подался вперед. Наспех залеченная левая ягодица отозвалась тупой болью.
— Ты хочешь сказать — кто-то из земных духов отравился… на том пиршестве?
— Да. Почувствовал себя сильнее остальных. Захотелось власти. А другие духи… даже ничего не заподозрили.
Изуродованное лицо Балта стало еще страшнее от презрительной гримасы.
— Мы потеряли семнадцать солдат. Спрашивается, ради чего? Чтобы истребить горстку второстепенных тифанских полководцев и узнать о взбесившемся духе?
Историк вздрогнул. Раньше при нем не говорили о потерях. «Кольтен допустил первую оплошность. Представляю, как смеются над ним опонны».
Сормо этот упрек ничуть не обескуражил.
— Но потери помогут нам спасти гораздо больше жизней. Духи этой земли сильно взбудоражены. Они тоже не могли понять, кто управлял всеми налетами и засадами. Теперь они знают причину. Просто духи не догадывались искать врага среди своих. Но после этой ночи они расправятся с предателем по своим законам и в надлежащее время.
— Ты хочешь сказать, что налеты тифанцев будут продолжаться? — Балт едва сдерживался, чтобы не плюнуть на пол. — Когда-то твои союзники своевременно предостерегали нас. А что теперь?
— Теперь предатель не осмелится действовать, иначе сразу себя выдаст.
— Скажи, Сормо, почему у того семкийца был зашит рот? — спросил Дюкр.
Юный колдун слегка улыбнулся.
— У него зашит не только рот, но и все остальное. А сделано это, чтобы ничего из себя не выпускать.
— Какая странная магия, — удивился Дюкр.
— Очень древняя. Ее называют «магией кишок и костей». Мы когда-то тоже ею владели. Давно, когда еще не было Путей. Тогда вся магия находилась внутри нас.
Год назад Дюкр, услышав такое, заерзал бы на месте от любопытства и возбуждения, замучил бы Сормо вопросами. Но сейчас он невероятно устал, и слова юного колдуна были для него не более чем шелестом ветра, залетевшего в пещеру его сознания. Историку хотелось спать. Увы, его желанию суждено было осуществиться не раньше чем через полдня. Невзирая на предрассветный час, лагерь уже проснулся и готовился к новому переходу.
— Но почему же тогда этот проклятый семкиец не лопнул, как надутый пузырь, когда мы его проткнули? — спросил Лулль,
— Потому что зло, проникшее в него, прячется очень глубоко. Скажи, его живот был чем-нибудь защищен?
— Помню, у него на животе было надето несколько толстых кожаных ремней, — сказал Дюкр.
— Так я и думал.
— А что случилось с Нилом? — поинтересовался капитан.
— Семкийская магия застигла его врасплох. Он попытался перенять эти знания, но был вынужден отступить внутрь себя. Семкиец рвался и туда, но Нил умело прятался, пока злобная сила не истощилась. Это был полезный урок.
Дюкру вспомнилась ужасная смерть другого юного колдуна.
— И очень дорогой, — тихо сказал историк.
Сормо промолчал. Лишь на мгновение в его глазах мелькнула боль утраты.
— С этого дня мы будем двигаться быстрее, — объявил Кольтен. — И еще: мы уменьшим солдатам ежедневную порцию воды.
— Но у нас есть вода! — воскликнул Дюкр.
Все повернулись к нему.
— Наверное, Нил забыл рассказать, что духи сделали нам подземный проход. Мы промочили ноги, пока шли по нему. Вода сочится прямо из стен. Особо вкусной ее не назовешь, но она вполне пригодна для питья. Капитан Лулль подтвердит мой слова.
— Клобук вас накрой, Дюкр! Как же я забыл о воде?
Сормо глядел на историка во все глаза.
— Вот что значит внимание ко всему! Оказывается, мы страдали понапрасну.
Даже Кольтен заметно ожил.
— Даю тебе час, чтобы напоить все глотки и запастись водой, — сказал он Сормо.
Солдаты и беженцы спешно рыли обширные ямы. Люди пели. Животные, разбухшие от воды, молчали. Ямы наполнялись теплой, мутноватой водой.
«Хоть за этот дар духов земли нам не приходится расплачиваться смертью».
Дюкр стоял возле одной из ям, наблюдая и прислушиваясь к разговорам. Рядом стоял оправившийся Лист.
— Хорошо, что солдаты держат оцепление. Иначе дневной переход был бы сорван, и лекарям добавилось работы. Видите, как люди рвутся к воде?
— Вижу, капрал. Тело не всегда слушает голос разума. Кто-то наверняка угодит сегодня к лекарям.
Вдалеке выстроились тифанские всадники. Дюкр попытался угадать, какие мысли сейчас владели ими. Армия Камиста Рело тоже страдала от жажды, хотя им были известны все источники и колодцы этих мест.
За цепью тифанцев мелькнуло что-то белое и быстро исчезло из виду.
— Видели? — спросил удивленный Лист.
— Да, капрал. Это дикие козы. Наверное, и они почуяли воду.
Вихрь Дриджны был лишь одной из бесчисленных песчаных бурь, что проносились над склонами этих плоских гор. Песчаные струи выдалбливали ниши, которые затем углублялись и становились пещерами. Иногда песок уничтожал стенки между соседними пещерами, делая сквозные проходы. Подобно ненасытным червям, грызущим старое дерево, ветер стремился превратить горы в каменную труху. Правда, до этого было еще далеко, но пещеры и проходы множились. Еще достаточно крепкая внешне, гора покоилась на шатком основании.
Ветер превратил туннели в странный многоголосый инструмент. Каждый туннель свистел, стонал и всхлипывал по-своему. Ударяясь о склон горы, песок перемалывался в тончайшую пыль. Но, казалось, ветру и этого было мало. Он клубил ее, вздымал вверх и нес дальше.
Кульп оглянулся на ждавших его Фелисину и Гебория. Два жалких комочка среди неутихающей стихии.
Беснования вихря Дриджны продолжались уже третий день. Ветер нападал на них отовсюду, словно безумная богиня заприметила их и приказала уничтожить. А почему бы и нет? Когда эта мысль впервые пришла Кульпу в голову, он лишь усмехнулся. Сейчас он был готов поверить, что так оно и есть.
«Ветром управляет злая воля. Злая по отношению к нам. Кто мы? Враги, вторгшиеся в пределы чужой святыни. Напрасно малазанцы никогда не пытались вдуматься в смысл всех этих легенд о Дриджне. Нынешний мятеж возник не на пустом месте».
Маг вернулся к своим спутникам.