Миниатюрное изображение исчезло, оставив семерых джедаев обмениваться взглядами, полными дурных предчувствий.
— И еще даже полпути по минному полю не прошли мы, — сказала Йадль.
Снова раздался мелодичный сигнал комлинка.
— Связь со сторожевой линией Асмеру, — объявила пилот. — Сторожевые корабли «Невидимого фронта» не представляют явной угрозы, но истребители правящего дома Вандрон отходят, не желая вмешиваться.
В иллюминатор Куай-Гону было видно, как обтекаемые тикиары грациозно уходят в сторону от «Протуберанца». Когда он повернулся обратно к столу, в конусе голубого света над голографическим проектором наблюдался гуманоид с крупными чертами лица, варварским изгибом рта, грубой, словно выдубленной кожей с расширенными порами и бритым черепом — только плетеная косица свисала с затылка на плечи. Куай-Гон успел подумать, что он впервые наблюдает одного из рабов-изгнанников Асмеру, но тут гуманоид заговорил:
— Корабли Республики, идентифицируйте себя, или мы откроем огонь,
Саэссие Тийн расположился перед камерой и откинул капюшон, явив собеседнику гладкое обтянутое кожей лицо и загибающиеся вперед рожки.
— Мы — члены дипломатической миссии, направленной Корускантом.
— Это не пространство Республики, джедай. У вас нет здесь власти.
— Мы признаем это, — спокойно ответил Тийн. — Но нам удалось убедить правителей сектора провести нас к Асмеру, чтобы мы могли начать переговоры.
Гуманоид продемонстрировал зубы.
— "Невидимый фронт" недоволен Торговой Федерацией, а не Корускантом. И мы можем с этим своими способами разобраться. И вообще, мы очень хорошо знаем, как вы, джедаи, «ведете переговоры».
Тийн наклонился вперед, к камере, сузил и без того узкие глаза.
— Тогда позвольте мне объяснить, почему мы здесь. Корускант недоволен «Невидимым фронтом» с тех пор, как они предприняли по пытку покушения на высокое должностное лицо Республики.
Гуманоид заморгал в замешательстве.
— Я не улавливаю, джедаи. Чья жизнь была под угрозой?
— Жизнь верховного канцлера Валорума, — веско произнес Тийн.
На грубом лице гуманоида проступило беспокойство.
— Тебя неверно информировали, джедаи. Как я сказал, у нас нет разногласий с Республикой.
— Мы выследили нескольких участников покушения. Они направились на Асмеру, — настаивал Тийн.
— Может, вы и проследили их путь сюда, но мы ничего о них не знаем.
Тийн не сдавался.
— Пусть кто-нибудь из членов командования поднимется к нам на борт.
Гуманоид издевательски усмехнулся.
— Космос помутил твой разум, джедаи.
— Тогда позволите ли вы нам опуститься на поверхность, чтобы мы могли поговорить?
— А у нас есть выбор?
— На самом деле — нет.
— Так я и думал, — мрачно кивнул гуманоид. — Сколько вас, джедаи?
— Семеро.
— А приставов?
— Порядка двадцати.
Гуманоид посовещался с кем-то вне поля зрения камеры.
— Пусть один из крейсеров, в порядке подтверждения ваших добрых намерений, останется на орбите вместе с большей частью приставов, — ответил он наконец. — Две наших «невидимки» проводят второй крейсер вниз.
Тийн покосился на Йадль, потом на Биллабу. Обе женщины кивнули.
— Мы будем ждать ваш эскорт, — сказал он в камеру.
* * *
— У кого-нибудь есть добрые предчувствия? — спросила Вержер.
Крейсер миновал тонкий облачный слой, едва скрывавший морщинистую поверхность Асмеру. Никто не ответил. Тогда хрупкая пернатая Вержер покачала непропорционально большой головой.
— Я, признаться, просто боюсь.
Куай-Гон выразительно посмотрел на своего ученика. Они вдвоем покинули салон и направили стопы в рубку. К тому времени, когда они туда добрались, в иллюминаторы уже можно было разглядеть детали ландшафта — заснеженные горные пики, пустынные плоскогорья, запутанные лабиринты обрывистых террас в отрогах гор, уступами поднимающихся над лентами черной воды и покрытых светло-зелеными побегами злаков.
— Что мы будем делать, если возникнут проблемы, учитель? — тихо спросил Оби-Ван.
Куай-Гон не отрываясь любовался пейзажем.
— Если тебя застанет в пути ливень, ты попытаешься побыстрее добраться до укрытия. Но все равно промокнешь.
— То есть лучше заранее смириться, что сухим не останешься, — сообразил Оби-Ван.
Куай-Гон кивнул.
На горизонте появились развалины древнего каменного города — цельные монументы, прямоугольные фундаменты, ступенчатые пирамиды вырисовывались на фоне неба, словно гряда холмов. Прямо под ними вечно выжженную землю покрывали гигантские геометрические фигуры и изображения животных. Город был обнесен стеной из циклопических булыжников, выложенных в форме зигзага.
Вокруг развалин простирался лабиринт примитивных лачуг, построенных из грязи и высушенной на солнце глины. В пыльных проходах между домами (язык не поворачивался назвать их улицами) тут и там виднелись крошечные фигурки. Некоторые катили повозки, другие гнали стада вьючных животных, по размерам не уступающих бантам. К северу от поселения виднелось обширное озеро сложной формы, усеянное крошечными скалистыми островками и чем-то напоминающее большую неряшливую лужу.
— Вон посадочная площадка, — сказала пилот.
Она показала на огромную площадь в центре развалин, шириной с ангарное крыло грузовоза Торговой Федерации и в два раза длиннее. Такой площадки хватило бы, чтобы принять флотилию. По периметру площади стояли усеченные пирамиды.
— "Эклиптика" вызывает «Протуберанец», — раздался уже знакомый голос в динамиках рубки. — Наши сканеры засекли пять неопознанных кораблей, приближающихся с ночной стороны Асмеру. Тикиары и дредноуты Вандронов сходят с орбиты.
— Это ловушка, капитан, — убедительно произнес Куай-Гон. — Прикажите «Эклиптике» отойти на безопасное расстояние.
— "Эклиптика", — заговорила пилот в микрофон комлинка, но тут в динамиках раздался взрыв помех.
Потом снова прорвался женский голос:
— "Протуберанец", они детонируют мины! Мы не можем маневрировать! Неопознанные корабли приближаются. Четыре истребителя и одна канонерка класса «буря».
У Оби-Вана глаза полезли на лоб — от волнения.
— "Нетопырка"?! — задохнулся он.
— Это мы скоро узнаем, — проговорил Куай-Гон.
Динамики принялись выть и хрипеть. И в ту же секунду «Протуберанец» жестоко затрясло.
— Нас тормозят, — изумленно проговорила пилот.