— Я гляжу, отче, змея-то у Вас! — крикнул юноша, поправляя на скаку застившую глаза прядь соломенных волос.
— Дымом пропахла, Федя! — отозвался отец Модест. — Ты вот чего, скачи на гору Куличик, она там упала! Корзинку я руками не трогал, там и валяется под сосенкой. Много уж народу в поиски выступило?
— Я — первый, а с дюжину за мною будут.
— Ладно, мы с Ильею сейчас проводим девочку и тож вдогонку!
— Встретимся! — Юноша поскакал дальше во весь опор.
Разговор уж не складывался: вслед за Федором на равнине показались еще два всадника с собаками, и вид их вверг Нелли в негодование. Это были княжна Арина и Катя, первая с ружьем, а вторая с пистолетами.
— С чего бы им в погоню, а меня домой провожать? — поинтересовалась она.
— Нелли, Арина местная жительница, — возразил отец Модест примирительно.
— А Катька?!
— Ох уж мне эта Катерина. Ладно, будь по-твоему.
— У вас змея? — как и Федор, крикнула издали Арина.
— На Куличик упала! — Ветер относил слова, и отцу Модесту пришлось кричать. — Федины собаки, может, след возьмут, а может, и нет. Уж и не знаю, как лучше: то ли к Куличику ворочаться, то ль просто лес чесать.
— Княсь Андрей Львович велел всем разбиться по округе, а кто первый наткнется, чтоб два выстрела дал. Он и сам поехал, а с ним франк, тот в вифлиофике сидел, не поспел с нами.
— Ладно, княжна, уж возьмите в свой отряд амазонок маленькую Нелли, а мы с Ильей Сергеичем поскачем вправо от Эрликова логова.
— Хорошо, а мы уж тогда слева, — Арина хлестнула лошадь.
Нелли, разворачиваясь на скаку, успела еще озадачиться вопросом, что делал Филипп в вифлиофике. Потом стало не до того.
— Ленушка, конь у тебя не устал? — Арина усмехнулась. — Вишь каков, он вить тебя с нами определил, думал, если кто и найдет лазутчика, так не мы. А еще поглядим!
— Конь не устал, мы мало галопом скакали.
— А они ж без собак, — удивилась Катя.
— Так еще неизвестно, пригодятся ль собаки-то? Некогда лясы точить, вперед!
И весенний голый отлог понесся внизу под стук копыт.
— Самоуверенной, как пень, и всегда таким был, — бормотала себе под нос Арина, и Нелли прыснула, когда наконец уразумела, что сие относится к отцу Модесту. — А поспорю, что не все ты уж помнишь под горою, ох, не все…
Всадницы миновали священный кедр, но то был не первый Неллин знакомец, а другой, выше и старше: уж мало оставалось ветвей, до коих можно было дотянуться хоть бы и с лошади. Некоторые ленты опоясывали ствол.
— Отсюда свернем за валуном к ручью, — распорядилась Арина. — Небось коли и была у него фляжка, да опустела.
Еще не спрятанный травою родничок бился о камни, разбрызгивая вокруг себя влагу сплошной сверкающей на солнце пеленою.
— След! — возбужденно крикнула Катя, указывая хлыстом.
На мокрой земле по другую сторону ручья виднелась четко выдавленная подошва мужского сапога.
— Ай, хорош след, хоть вынимай! — У Кати разгорелись щеки. — Молодец ты, княжна!
— Не здешней работы сапог, — нагнувшись с седла, заметила Арина. — Наши носят ойротские.
— След, Белоух, след!!
Собаки залились лаем. Лошади перескочили ручей.
— Взял! Ей-же-ей, Белоушка взял след! Ах ты, умница! — звонко кричала Арина. — Волчек! Лобан! Ну же, вперед, яхонтовые мои!
Лошади мчались за собаками, собаки летели вперед лошадей. Сердце в груди Нелли отчаянно колотилось. Собаки скрылись в кедровом молодняке. Исхлестываясь ветками, всадницы последовали за ними. Лай звенел все громче.
— На помощь! — отчаянно закричал мужской голос в глубине зарослей. — Помогите кто-нибудь!
— Теперь не уйдешь! — Арина засвистала, отзывая собак. — Катюха, второй пистолет Ленушке отдай!
Катя перекинула оружие на скаку, и Нелли успела его поймать.
Вскинув ружье в небо, Арина выстрелила. Переждала немного, затем выстрел повторила.
— Тихо! Тихо!
Возбужденные, дрожащие от ярости собаки никак не могли уняться, обступив кольцом молодого человека в дорожном наряде. Наряд сей между тем пострадал: кровь выступила на лохмотьях штанины, где только что прошлись собачьи зубы. Рядом валялся на земле дорожный мешок, сам же незнакомец стоял нагнувшись к ране и с усилием выпрямился, только когда всадницы подскакали.
— Для чего травите людей собаками? — укоризненным, хоть и ослабшим голосом спросил он, поднимая лицо. Нелли не без изумленья узнала московского студента Сирина. — И из чего ты, мальчик, грозишь мне пистолетом?
Катя вправду держала свой пистолет нацеленным в грудь пришельца.
— Человече, — со сдерживаемым гневом ответила с седла Арина, — разве тебя сюда кто-нибудь звал?
— Я много странствую по этим краям, — с достоинством отвечал студент, — и везде доводилось мне доселе убеждаться, что нечаянному гостю ради.
— Те пределы ты уже прошел, — сурово произнесла Арина. — Россия позади, впереди дикия орды. А между ними — мы. Здесь правит наш закон, и он карает любопытствующих.
— Неужто вправду вы не выдумка? — Сирин впился глазами в лицо княжны, затем перевел взгляд на лица Нелли и Кати. — Похоже, что так, юная дева, ты кажешься не чужеземкою, но и не русской. В России таких, как ты, нету. Ты не крестьянка и не барышня и слишком повелительна для полу твоего и для твоих лет. Ты словно явилась из прошлого, верней сказать, я ехал в другие места, а попал в другие времена. Но этих мальчиков я встречал прежде, хоть и не помню где… Нет, не помню.
Катя, как Нелли приметила, давно уж неудобно шарила левою рукою по карманам. В лице девочки проступило недоброе торжество.
— Чего б ты ни искал в этих краях, — воскликнула она, — а нас повстречал там, где потерял вот это! Признаешь свою вещицу?
В пальцах ее оказался зажат ободок, украшенный мертвою головою.
Сирин с отвращением отшатнулся.
— Ты — франкмасон! — воскликнула Нелли, обратившись мыслями к незаконченному рассказу фон Зайница. — И ты сие скрывал, иначе б носил кольцо на пальце, а не в кармане!
— Видит Бог, мне есть чего скрывать, — хрипло прошептал Сирин.
Нелли услышала между тем за спиною треск и шорох ветвей: за ними следом пробивался всадник, но лица она, обернувшись, не различила.
— Худо, что ты знаешь о нас, — морщинка меж бровями Арины углубилась. — Хуже того, что ты каменщик.
— Никак поймали змеиного наездника? — Роскоф, а это был он, расхохотался, но тут же помрачнел. — Стало быть, сударь, Вы нашли то, не знали что.