— Помогите!
Аке и Ильмо схватили его за пояс и рывком вытащили из обломков клетки.
— Рука! — стонал Ахти. — Не чувствую! Где моя рука?
— Да вот она, — сказал Аке, ухмыляясь. Потому что в правой, мгновенно онемевшей руке Ахти была крепко зажата золотистая коса пленницы.
— А вот теперь, — скомандовал Ильмо, выволакивая девушку из разрушенной клетки, — бежим!
— Туда! — Хиттавайнен показал в проход. — До конца, направо, а потом — вверх! Там северный выход из берлоги Карху. На поверхность альвы не полезут…
— Северный выход из берлоги?!
— Да, мы уже миновали перевал. Скоро выйдете по ту сторону гор — если успеете! Бегите, я их задержу!
Больше не останавливаясь, они бросились в указанном направлении. По пятам за ними, отражаясь эхом от стен, несся ужасающий вой Хиттавайнена — оборотень вышел на охоту.
Ильмо стоял перед раскидистой елью, невесть как выросшей посреди каменной осыпи, и ругался, мешая карельские и варгские слова. Еще ни разу с начала похода он не был так зол.
— Сволочь, людоед! Ахти, скажи ему — я от него такого не ожидал! Я думал, он достойный доверия воин, а не хищный зверь, который не может сдержать голод! Слышишь меня, Хиттавайнен? Я к тебе обращаюсь! А я-то за тебя всегда заступался, когда мне твердили, что тебе нельзя верить! Всё, уходи куда хочешь. Я не хочу иметь с тобой дела!
Ахти старательно переводил, украшая брань Ильмо забористыми варгскими ругательствами. Остальные сидели у костра, угрюмо глядя в их сторону.
— Что толку ему говорить, все равно он не признается. — сказал Ахти, отворачиваясь от елки. — Конечно — он и сожрал, больше некому. Что ему тощий мальчишка — на один зуб!
— Хиттавайнен, ты меня слушаешь или нет? — закричал Ильмо.
Из-под еловых лап донесся громкий зевок.
Оборотень лежал под елкой — прятался под колючими лапами от утреннего солнца. Больше всего ему хотелось завалиться спать на весь день. Накануне ночью он славно поохотился, живот его был полон, свежий горный воздух вгонял в дрему — а настырный Ильмо никак не мог успокоиться.
Повод для ругани, правда, был серьезный. Только-только они выбрались из подземелий и, отойдя сколько возможно от входа в пещеру, устроились на ночлег под открытым небом — как на заре обнаружилось, что пропал Калли. Исчез бесследно.
— Да не ел я его, не ел! — слышалось из-под елки сварливое ворчание. — Ваш мальчишка сбежал сам. Ушел на юг, к перевалу. Что я его, вместе с припасами, спальным мешком и копьем сожрал, что ли?
— Он разве ненормальный — убегать? — недоверчиво сказал Ахти. — Один, через перевал? Там небось уже столько снегу навалило…
— Мне-то откуда знать, что ему в голову стукнуло. Может, он передумал с вами идти.
— Нашел время передумать! Нет, тут что-то другое…
Оборотень снова зевнул:
— Отстаньте от меня, я спать хочу!
— В самом деле, Ильмо, — окликнул его Йокахайнен. — Ну сам подумай, зачем волку Калли, когда накануне он так обожрался альвами, что у него едва куски из пасти не вываливаются?
— Пусть докажет, что он тут ни при чем, — буркнул Ильмо.
Из-под елки донеслось громкое сопение:
— В твоем спальном мешке — его вещь. А теперь оставь меня наконец в покое.
Ильмо и Ахти поспешили к костру. Охотник вытряхнул спальный мешок, и на землю упало нечто странное — переломленная посередине стрела.
— Наверно, он мне на грудь положил перед уходом, — сказал Ильмо, растерянно вертя в руках стрелу. — Что бы это значило?
Аке и Йокахайнен дружно пожали плечами.
— Это воинский знак, — задумчиво сказал Ахти. — Нечто вроде сообщения. Но не варгский. Где-то я его встречал. Может, потом припомню…
— Калли вчера весь день был какой-то странный, — добавил Йокахайнен. — До самого вечера ни слова не проронил, только бормотал себе под нос.
— Что бормотал, не помнишь?
— Про оружие да про богов. Наверно, огорчился, что мы не нашли сокровищницу…
Сломанная стрела вселила в душу Ильмо непонятную тревогу. Ой, не нравилось ему это исчезновение! Одно утешение — теперь было ясно, что Калли действительно ушел сам. Зачем же он это сделал, дурачок? Чтобы, пройдя такой путь под горами, замерзнуть насмерть на снежном перевале или погибнуть под лавиной? Что могло случиться в подземельях такое, чего они не заметили, но именно это подтолкнуло парня повернуть назад?
— Эй, Хиттавайнен, — мрачно окликнул он оборотня. — Извини!
Из-под елки донесся раскатистый храп. А от костра, словно в ответ, — сладкий зевок.
— Что творится? — спросил сонный девичий голосок на языке варгов. — Вы кто, воины?
— Она очнулась! — воскликнул Йокахайнен.
Калли вместе с оборотнем были мгновенно забыты. Путешественники собрались вокруг девушки. Освобожденная пленница лежала в спальном мешке, точно в коконе, и щурилась на солнце. Казалось, она не вполне осознает, что уже не в клетке. И неудивительно. Йокахайнен опасался, что девушка вообще не проснется.
Весь вчерашний день они несли ее по очереди — дева была не слишком тяжела. Йокахайнен сокрушался: будь он колдуном посильнее, снял бы чары вмиг, а так приходилось ждать, пока они спадут сами. Колдовство развеивалось, но медленно. До вечера девушка оставалась труп трупом, только что не коченела. А как зашло солнце, начала дышать — сначала редко, затем чаще… Перед рассветом Йокахайнену показалось, что колдовской сон перешел в обычный. И вот — проснулась.
Она была очень красива — благородной северной красотой, которую так ценили в Норье. Высокие скулы, длинное лицо, брови вразлет, прямой нос, решительный рот. Сразу видно — нрав у девы не подарок. Фигура статная, стройная, крепкая. Явно не теремная девушка.
— Она наверняка из наших, из варгов, — говорил Аке. — Вот увидите.
— Бывают такие девы и в землях эсти, — возражал Ахти. — Да и у карьяла попадаются. Вот моя последняя невеста тоже смотрелась словно верховная жрица самого Укко…
А потом смотрел на деву и о невесте забывал, умолкал на полуслове…
Девушка приподнялась на локте. Ее затуманенный взгляд остановился на снежной вершине правого Клыка.
— А-а-а… Врата Похъёлы… — Взгляд скользнул по лицам обступивших ее парней. — Где Белый Карху?
— Карху — это медведь-то? Его здесь нет, — сказал Ахти. — Он куда-то ушел. Нам всем повезло.
Девушка попыталась сесть, но сил у нее не хватило, и она упала бы, если бы Ахти ее не поддержал.
— Спасибо, воин, — слабым голосом сказала девушка и осмотрелась вокруг. — Так вы меня вытащили из клетки! Как вам удалось? Среди вас есть искусный маг или вы кем-то пожертвовали?