– Руслан Маратович? – услышал он глуховатый женский голос.

– Да. Кто говорит?

– Вы меня не знаете. Но у меня есть к вам дело.

– Дело? Какое дело?

– Вероника Майская – это, кажется, ваша протеже?

Шуравин оглянулся на съемочную группу и понизил голос.

– Откуда у вас этот телефон? – спросил он.

– Мне дала его Вероника, – ответил женский голос.

– Черт! Я не…

– В последнее время, благодаря определенным обстоятельствам, ваша личная жизнь стала достоянием общественности. Не так ли?

«Что за дерьмо? – яростно подумал Шуравин. – Что это за идиотские игры?»

– Послушайте, – прорычал он в трубку, – либо говорите, что вам нужно, либо я…

– Ваша любовница Вероника Майская стала жертвой похищения. Если вы хотите увидеть ее живой, вам придется заплатить.

– Вот как? – Шуравин не удержался от насмешливой улыбки. Он не любил розыгрыши, но над этим не грех было и посмеяться. – И сколько вы хотите за ее жизнь?

– Сорок миллионов рублей, – ответила собеседница.

– Сорок милли-о-нов? Хорошая шутка!

– Это не шутка, – спокойно возразила собеседница. – Ваша любовница умрет, если вы не заплатите. Так же, как умерла ваша жена.

Шуравин моргнул. По спине его пробежал холодок.

– Что-то я не догоняю, – прорычал он. – Вы что, и в самом деле вздумали со мной…

– Я перезвоню вам и назову точное место и время передачи денег.

В трубке раздались короткие гудки. Шуравин опустил трубку. Он выглядел немного сбитым с толку.

– Что, плохие новости? – поинтересовался, проходя мимо него, помощник режиссера.

– Да нет, – задумчиво пробубнил Шуравин. – Все нормально. Просто шутники покоя не дают. Но я с этим разберусь.

Он сунул мобильник обратно в карман пиджака и вернулся в свое продюсерское кресло.

…Пока Элинэ беседовала по телефону, Вероника успела дважды наполнить свой бокал. Глаза у нее возбужденно блестели, губки порозовели, на лицо упала волнистая белая прядка.

Элинэ отключила телефон и убрала его в сумочку.

– Ну? – встревоженно спросила Вероника. – Как он отреагировал?

– Не очень бурно, – сказала Элинэ.

При этом известии уголки губ Вероники поползли вниз.

– Я же говорила – это дохлый номер, – разочарованно произнесла она. – Он ни за что не выложит такие деньги. Да и есть ли у него столько денег?

– Есть, – уверенно проговорила Элинэ. – Проблема в том, сумеет ли он собрать их за пару дней.

Вероника, похоже, пропустила ее слова мимо ушей.

– Зря мы все это затеяли, – уныло сказала она. – Ничего не получится. И зачем только я тебя послушала? Хотя… – Вероника слабо улыбнулась. – Пока ведь еще ничего страшного не произошло, правда? Все это еще можно исправить?

– Исправить? – Элинэ покачала головой. – Нет. Ничего исправлять мы не будем. Мы с тобой очень умные девчонки, и мы пойдем до конца. А в конце пути нас ждут сорок миллионов рублей!

Вероника молчала, не в силах понять, шутит ее странная подруга или говорит серьезно.

– Сорок! – повторила Элинэ. – Представляешь, сколько альбомов ты сможешь записать на эти деньги? Представляешь, сколько клипов сможешь снять?

– Но… – Вероника покраснела от страха и волнения. – Но если у нас ничего не получится? Что тогда?.. Думаешь, он меня простит? – Она удрученно покачала головой. – Нет. Он меня убьет. Он просто меня убьет!

Элинэ взяла со столика бокал и бутылку, плеснула в бокал немного вина и протянула его Веронике:

– Выпей.

Вероника нахмурилась и покачала головой. Элинэ вложила бокал ей в руку и повторила:

– Выпей.

Вероника откинула с лица белокурые прядки, поднесла бокал к губам (стеклянный бутон бокала мелко подрагивал в ее пальцах) и послушно выпила все до дна.

– Молодец, – похвалила Элинэ. Протянула руку и снова ласково провела ладонью по ее щеке. – Бедная моя испуганная девочка… Тебе ничего не грозит. Если дело провалится, ты вернешься к Шуравину и скажешь ему, что тебе удалось сбежать. Вот и все. Главное – держать рот на замке. И тогда все – слышишь? – все будет хорошо.

– Ты не знаешь, на что он способен, – отозвалась Вероника подрагивающим от волнения голосом. – Он убил свою жену.

Элинэ нахмурилась.

– Ты что-то путаешь, – сказала она. – Его жена погибла в автокатастрофе.

Вероника покачала растрепанной головкой:

– Нет. Это Шуравин. Это он организовал ту катастрофу.

– Вот как? – Элинэ немного помолчала. А потом проговорила со слабой усмешкой: – Надо же… А говорят, он так плакал на ее похоронах…

– Ага, плакал. – Вероника достала из сумочки носовой платок и высморкалась. – А потом дома напился на радостях. Я сама слышала их разговор с Ингой Александровной. Они это дело вместе обстряпали.

Элинэ задумчиво посмотрела на бокал с остатками вина. А Вероника снова высморкалась и спросила:

– Слушай, Элинэ, а почему ты мне вообще помогаешь? Хочешь получить половину этих денег?

– А ты поделишься? – улыбнулась Элинэ.

Вероника растерянно опустила руку, сжимающую носовой платок.

– Не бойся, я пошутила, – сказала Элинэ. – Я хочу тебе помочь, потому что ты моя подруга. И я не позволю этому уроду унижать и бить тебя. Такой ответ тебя устраивает?

– Да, – негромко произнесла Вероника.

– И ты готова отомстить этому ублюдку? Да или нет?

В глазах Вероники промелькнул испуг, но она взяла себя в руки.

– Да.

– Не слышу.

– Да, Элинэ. Я готова!

– Вот и хорошо, – снова похвалила ее Элинэ. – Игра началась!

Она снова достала из сумочки мобильник.

3

На этот раз Шуравин говорил по телефону спокойно, без ругательств, восклицаний и яростных придыханий. Съемочная группа отправилась на обед, и Руслан Маратович остался в павильоне один.

– Ну что, убедились, что Вероника действительно похищена? – услышал он в трубке тихий, спокойный женский голос.

Руслан Маратович так крепко сжал в руке телефон, что у него побелели суставы пальцев.

– Убедился в том, что ее нет дома, – сказал он. – И в том, что она не отвечает на звонки.

– Вам этого недостаточно?

Больное веко Шуравина яростно дернулось.

– Послушайте, уважаемая, – заговорил он, едва сдерживая гнев, – допустим, вы и правда похитили девчонку. Я вполне понимаю, что вам нужны деньги, – они нужны всем. Но поверьте, это не самый лучший способ их добыть.