— Предать забвению, — хором ответили близнецы.
— Верное решение, — сказал Нимрод и взмахнул руками. Автомобиль тут же исчез. — Ну а что делать с экскаватором?
— Мы взяли его взаймы, — сказал Джон.
— Я так и думал. На ваше произведение не похож. Выглядит слишком достоверно. Да и оранжевый — не твой цвет, Филиппа. Ты наверняка предпочла бы розовый, верно? Кстати, когда вы что-то одалживаете, всегда старайтесь возвратить предмет в лучшем состоянии, чем получили его сами. Просто из вежливости. — Он еще не закончил говорить, а «тата-хитачи» уже покрылся слоем новенькой оранжевой краски, приобрел новые гусеницы, новую коробку передач и полный бак бензина.
Забравшись наконец в свой любимый «кадиллак», Нимрод достал из отделения для перчаток портсигар и с наслаждением затянулся. Дым получился в форме «кадиллака».
— Вы даже не представляете, как я мечтал об этом моменте! — сказал он, попыхивая сигарой. — Если честно, уже думал — не суждено…
Вся компания забралась в машину и медленно поехала вслед за экскаватором, которым Джон по-прежнему управлял с помощью пульта. Наконец они выбрались на дорогу, и движение чуть ускорилось. Вернув «хитачи» на стройку, они со спокойной совестью устремились на север, в Каир.
В Старый город они попали сильно за полночь, но на улицах, как обычно, еще толпился народ. Оставив Масли, Джалобина и лампу с господином Ракшасом в машине, Нимрод с близнецами отправились в гости к Хусейну Хуссауту. Едва попав в узкий, мощенный булыжником переулок, что вел к антикварной лавке, они почувствовали неладное: уж слишком много здесь было людей. Полицейские в белой форме охраняли вход в магазин и никого туда не пускали.
— Что здесь случилось? — спросил Нимрод по-арабски у какого-то зеваки.
— Хозяина магазина мертвым нашли. Его звали Хусейн Хуссаут.
— Отчего он умер?
— Одни говорят, ограбили и убили. А другие говорят, что его змея укусила.
— Когда это произошло?
— Да недавно. Меньше часа назад.
Нимрод взял племянников за руки и отвел в соседний переулок. Там, пройдя сквозь узорчатые двери, они вошли в церковь. Усадив детей на скамьи, Нимрод сообщил им новость.
— Убит? — У Филиппы задрожали губы. — Бедный Бакшиш.
— Надеюсь, мальчика они не тронули, — сказал Нимрод. — Нам очень важно проникнуть в магазин и достоверно узнать, что именно произошло. Но не исключено, что за домом следят ифритцы. Кроме того, мне совсем неохота провести ночь в полицейском участке, отвечая на разные дурацкие вопросы. А именно это и произойдет, если мы сейчас появимся на пороге магазина и объявим, что знали беднягу Хусейна лично. Каирская полиция известна своей редкостной беспомощностью…
— Почему ты называешь его беднягой? — возмутился Джон. — Он же хотел тебя убить.
— Возможно, — согласился Нимрод. — Но действовал он явно по чьему-то принуждению. Я как раз собирался выяснить почему. Вот что, слушайте внимательно. Чтобы попасть в магазин, нам надо самим превратиться в полицейских.
Джон и Филиппа озадаченно переглянулись.
— Как же это сделать? — спросила девочка.
— Наши тела останутся здесь, в церкви. — объяснил Нимрод. — Их никто не тронет, все будут думать, что мы просто молимся. Мы же перенесемся обратно и проникнем в телесную оболочку трех полицейских. Как с верблюдами, помните? Это совсем не сложно.
Джон кивнул. По сравнению с верблюжьим эпизодом предстоящее превращение в полицейского казалось ему большим шагом вперед. Зато Филиппе было явно не по себе. В прошлый раз она была все-таки верблюдицей, а не верблюдом, а в случае с полицейским выбирать не приходилось… Попасть в тело взрослого мужчины, пусть всего на несколько минут, она как-то опасалась.
— Может, лучше просто полетаем вокруг? — предложила она. — Почему надо обязательно залезать в чье-то тело?
— А вот почему: так гораздо легче задавать вопросы и получать ответы. Еще можно что-то взять в руки, рассмотреть. К тому же, если долго оставаться вне тела, можно вовсе раствориться в пространстве. Тело, оно вроде якоря. Крепко держит тебя на этой планете. — Нимрод ласково улыбнулся племяннице. — Филиппа, если тебе неуютно, оставайся здесь, посторожи наши тела.
Филиппа огляделась. Церковь была маленькая, тесная, свод ее напоминал перевернутую лодку. Сверху на длинных цепях свисали канделябры со свечами, откуда-то доносилось не то пение, не то молитва. Наверно, ей не меньше тысячи лет…
— А вдруг, пока нас не будет, с нашими телами что-нибудь случится? — спросила Филиппа.
— В церкви? — Нимрод опустился на колени — на специальную молитвенную подушечку — и склонил голову. — Ты осмелишься побеспокоить кого-то, кто принял такую позу?
— Нет, — согласилась Филиппа. — Ладно. Я согласна.
— Вот и умница! Ты — настоящий боец! Да не забудьте: пока мы находимся вне тел, лучше помолчать. Мундусяне ужасно нервничают, когда слышат голоса ниоткуда.
— Кто нервничает? — не понял Джон.
— Мундусяне. От латинского слова mundus, что значит «мир». Мы так иногда называем людей… Ну что, запомнили? Вне тела — ни звука. Многие бытующие на земле суеверия — результат беспечности и шалости джинн, которые, не имея телесной оболочки, заговаривали с людьми. Так что, уж пожалуйста, не совершайте подобных ошибок, потом самим будет неловко. Ну что еще?.. Ах да! Старайтесь ничего не сдвигать и не опрокидывать. Вернее, делайте это только в том случае, если вы и вправду хотите напугать людей. Потому что они непременно подумают, что рядом — привидение. Кстати, когда не видишь собственных рук и ног, двигаться меж предметов, не сбивая их, довольно сложно. Так что следите за собой… Ага, и еще один совет! Сегодня-то вечер теплый, но на будущее запомните: если вы оказались вне тела, держитесь подальше от сквозняков и вообще от любых потоков холодного воздуха. Холод всегда оказывает пагубное воздействие на джинн-силу, а на сквозняке вы можете оказаться частично видимыми полупрозрачными, и тогда вас точно примут за призраков.
— Значит, на самом деле призраки не существуют? — спросила Филиппа.
— Почему? Очень даже существуют. Но это призраки-люди. В основном совершенно безобидные. Они опасны только в одном случае: если ими завладеет дух умершего джинн. Такова моя научная концепция. К счастью, наяву мне с ними сталкиваться не приходилось. Сами джинн, как правило, призраками не становятся. Но я полагаю, что дух умершего джинн, его нешамах, вполне может завладеть призраком человеческого происхождения — точно так же, как мы сейчас проникнем в тело человека… Однако мы пустились в рассуждения, которые не имеют ни малейшего отношения к нашему сегодняшнему делу. — Нимрод улыбнулся. — Попытайтесь расслабиться и получить удовольствие. Оказаться вне тела очень приятно, хотя поначалу ощущения будут необычные. Впрочем, мы скоро найдем себе подходящие тела, и все будет позади. Все будет отлично, обещаю! Итак… — Нимрод кивнул детям, приглашая их принять подобающую для молитвы позу.