— Правда? А ведь когда он протянул мне руку, я чуть было не подала ему свою, чуть с ним не уехала.
Лицо Билли жарко вспыхнуло. Мышцы напряглись, будто перед боем. Ему хотелось, чтобы Бонни почувствовала его поддержку и приободрилась.
— Поверь, — сказал он, протягивая ей руку, — ты всегда можешь на меня положиться. Эта рука никогда не уведет тебя по ложному пути.
Приняв его руку, Бонни поднялась с кровати. Ее пальцы нащупали перстень Билли с рубеллитом — подарок отца. Когда два одинаковых кольца соприкоснулись, раздался легкий стук.
— Я никогда не забуду этих слов, — тихо проговорила она, — я тебе верю.
В этот момент вернулся Уолтер, в одной его руке была белая мочалка для лица, а в другой — полотенце. Бонни с благодарностью взяла мочалку и полотенце и умыла свои залитые слезами щеки. Потом она глубоко вздохнула, и ее лицо снова засияло, как прежде.
— Давайте пойдем спать, — предложила она. — Завтра у нас начинается большое расследование.
Мистер Фоли, с чашкой кофе и желтым блокнотом, вошел в столовую. По одну сторону стола сидели Уолтер с мамой, а по другую — Бонни, Билли и его мама. Они только что вернулись из церкви и еще не успели переодеться. В их отсутствие мистер Фоли приготовил нечто вроде завтрака, остатки которого теперь украшали стол — половина холодного тоста на большом блюде, мелкие лужицы молока в глубоких тарелках и апельсиновая кожура на краях бокалов.
Мистер Фоли сел во главе стола, вытащил карандаш из-за уха и чиркнул что-то в блокноте.
— В общем, я все утро не слезал с телефона. В больничной базе данных Миссулы и вправду числится некая Айрин Коннер, находящаяся в коме. — Он отхлебнул кофе из чашки и забарабанил пальцами по столу. — Я нажал на все рычаги, но свидетельства о смерти пока обнаружить не удалось. Но это лишь пока. Сегодня все-таки воскресенье.
Он посмотрел на Бонни.
— Так или иначе, твой отец объявился, и суд не сможет лишить его родительских прав на том основании, что он оставил тебя без опеки и исчез в неизвестном направлении. Мы можем только надеяться, что он откажется от них добровольно.
Билли схватил ложку и швырнул ее в свою тарелку.
— Ну да, непременно.
— Это только значит, что мы не можем официально тебя удочерить. Пока, по крайней мере. Но это не значит, что ты должна ехать с ним. Мы можем начать дело об угрозе жизни ребенка, хотя это придется доказать, поскольку, кроме анализов крови, он ничего не делал. Стоит предположить, что он имел надлежащую квалификацию. Мы же понятия не имеем, для чего он брал у тебя кровь.
Бонни сидела, уставившись в столешницу, крепко сжав губы. Потом она кивнула, подняла голову и сказала:
— А вдруг есть хоть какой-то шанс? Разве я могу его упустить? — Она вытянула руку, показывая на запад. Ее голос задрожал. — Разве Билли не рисковал жизнью, когда отправился за мной в горы, хотя других доказательств, кроме клочка моих волос, у него не было? Неужели я не должна сделать то же самое для своей матери? — Она всхлипнула и закрыла лицо руками, пряча хлынувшие слезы.
Билли вскочил.
— Это было давно! И я ошибался: тебя не было в горах. Это не значит, что я не пошел бы туда снова. Еще как пошел бы! Но Девин одурачил нас, и, раз у него толпы сообщников, он, может быть, снова нас дурачит! Если мы все сначала не проверим, то снова угодим в его ловушку. Мы должны потребовать видеозапись или хотя бы фотографию мамы Бонни в больнице.
Он снова сел и подпер подбородок кулаками.
Обняв Бонни за плечи, мать Билли сказала:
— Ведь это совсем не сложно устроить. Пусть нам пошлют фотографию по электронной почте.
— Точно, — поддержал Уолтер. — Я согласен с Билли. Я бы вообще не подпускал этого типа ближе чем на мамину подачу.
— На мою подачу? — наморщила лоб миссис Фоли. — Как это?
— Очень просто, — ответил Уолтер, пожимая плечами. — Извини, мам, но ты вообще не умеешь подавать. Помнишь, как ты зашвырнула бейсбольный мячик в окно соседям?
— Да. И что?
— А то, что с тех пор мы того мяча не видели.
Все заулыбались и стали осыпать Уолтера градом скомканных салфеток, но тут раздался звонок в дверь, прервавший их возню. Бонни резко повернулась и со страхом посмотрела на Билли.
Мистер Фоли пошел открывать. В столовую донесся его голос:
— Да, доктор Коннер. Я — Карл Фоли. Входите. Мы вас ожидали.
— Благодарю вас, мистер Фоли. Зовите меня Мэт. Бонни сказала вам, что я имею медицинское образование?
— Да, вы ведете научную работу на факультете фармакологии в университете Монтаны. Если не ошибаюсь, вы там новый декан. Должен признаться, что я наводил о вас справки.
Мужчины вошли в столовую и сели за стол с остальными. Доктор Коннер одернул рукав и сказал:
— Я вас отлично понимаю.
— Да, — продолжал мистер Фоли, — еще Бонни мне рассказала, что между вами состоялся краткий разговор, когда она встретила вас во время своей вечерней прогулки.
Взглянув на Бонни, доктор Коннер улыбнулся.
— Во время прогулки?
Бонни вспыхнула и подтянула рюкзак повыше.
— Мистер Фоли, — поспешил вмешаться Билли, — Бонни, кажется, говорила, что просто вышла подышать свежим воздухом.
— Ну да, — согласился мистер Фоли, — а что тут непонятного?
Доктор Коннер снова одернул рукава и поправил часы.
— Да ничего. Только она летела как бешеная, когда я ее увидел. Я бы не назвал это прогулкой.
Толстые пальцы доктора Фоли забарабанили по столу. Прочистив горло, он сказал:
— Доктор Коннер, мы с Бонни обсудили это, и вы, я полагаю, согласитесь, что в такой ситуации с нашей стороны было бы разумным попросить вас предъявить доказательства ваших слов. В конце концов, вы не являетесь ее законным опекуном. Она давно числится в воспитательной системе.
Доктор поджал губы и ответил изменившимся, жестким тоном:
— Я должен предъявлять вам какие-то доказательства, чтобы вы позволили мне забрать домой мою собственную дочь? Не морочьте мне голову вашей воспитательной системой. Ее туда поместили без моего согласия и без решения суда.
Билли должен был признать, что доктор Коннер рассуждает логично. Теперь их требования казались просто смешными.
Мистер Фоли расправил плечи.
— Если вы хотите судиться, доктор Коннер, то я к вашим услугам. Однако если вы все же сможете доказать, что мать Бонни жива, то у меня не будет права удерживать ее здесь.
Доктор Коннер кашлянул, снова принимая дружелюбный вид.
— Что ж, обстоятельства вынуждают меня согласиться на ваши условия. Вы звонили в больницу?