— В прежние времена я бы забился в припадке, поглядев на этот камешек поближе. Помнится… — Он вдруг повернулся к Билли со вспыхнувшей страстью в лице и сунул камень ему под нос. — Откуда это у тебя?
Билли машинально отпрянул, удивляясь внезапной перемене, произошедшей с отцом, и снова почувствовал тошноту, кипящую глубоко в желудке.
— С… с улицы. Н-наверное, доктор Уиттиер обронил.
Отец вперил в него пристальный взгляд. Затем смутился и обеспокоенно спросил, убирая ладонь с зажатым в ней камнем:
— Ты хорошо себя чувствуешь, сынок?
Билли вздохнул и положил руку на живот.
— Да, сейчас лучше, но все равно какое-то странное чувство, — не стразу ответил он.
— Какое чувство?
Билли посмотрел на святящуюся панель, читая показатели, как будто ждал, что загорится лампа аварийной сигнализации.
— Как будто что-то не так. Когда я садился в самолет, мне стало не по себе. А теперь снова.
Отец рассматривал камень, но в стороне от Билли. Он медленно проносил его у себя перед глазами, потирая пальцами гладкие ребра каждой грани.
— Нет никаких сомнений, — наконец заключил он тихим, дрожащим голосом, — это кэндлстон самого Мерлина, который затем, наверное, унаследовали потомки сэра Девина. — Он сунул камень в карман и снова повернулся к Билли, на этот раз со своим обычным выражением, менторски подняв брови и поджав губы: — Это означает, что доктор Уиттиер, похоже, прямой потомок сэра Девина по прозвищу Бич Драконов.
— Как бы его ни называли, Клефспир, а был он самый лучший среди охотников, — раздался позади грубый голос.
От изумления у Билли перехватило дух.
— Доктор Уиттиер!
Охотник стоял и с вытянутой руки целился из пистолета в отца Билли.
— Я не успел собрать свое пророческое войско, дракон, но готов поспорить на круглую сумму, что сейчас моя меткая пуля убьет тебя.
Мама Билли вскрикнула:
— Джаред! Падай!
Она толкнула Билли на пол и пригнула ему голову. Но он слегка приподнялся над сиденьем, только чтобы видеть, что происходит.
Доктор Уиттиер выстрелил. Пуля прожужжала над головой Билли и ударилась о приборную доску. Отец поднял руку и закричал:
— Что тебе надо?
— Это был предупредительный выстрел! — рявкнул охотник, целясь теперь прямо в Билли. — Отдай мне кэндлстон, и я не стану убивать твоего щенка. Я просто спрыгну с парашютом, и все дела. — Он махнул рукой, показывая что-то у себя за спиной, скрытое в тени. — На войне я был десантником, так что это для меня не проблема.
Отец Билли поднялся и сделал знак рукой. Билли, уловив намек, схватил рычаг управления второго пилота. Отец шагнул к охотнику, нагнув голову, чтобы не удариться о потолок.
— Тебе нужен только я. Их оставь в покое.
Охотник перевел прицел на него:
— Конечно, ты один из падших духов, но и твой сын тоже проклят. Растолковал ли ты ему это или все кормишь его сказками о плохих и хороших драконах? Может быть, ему так спокойнее чувствовать себя ублюдком?
Билли заметил, что отец на миг скосил глаза в его сторону.
— Давай камень, и я пристрелю только тебя.
— Зачем он тебе нужен? Ведь он больше на меня не действует.
Лицо убийцы покраснело, на виске вспухла и синей змейкой задергалась вена.
— Не испытывай мое терпение, Клефспир, — злобно зашипел он сквозь зубы. — Я мог бы покончить с вами сразу после взлета. — Он сделал глубокий вдох, чтобы остудить свой гнев, и продолжил: — Но я решил повременить и подслушать вашу болтовню. Теперь я знаю, что кэндлстон у вас, и также уверен в том, что ты последний живой дракон. Я уже давно догадывался, что остался всего один, и теперь мне предстоит беспокоиться только о ваших ублюдках. — Он протянул вперед раскрытую ладонь. — Тебе, наверное, не нравятся мои методы, но ты знаешь, что я не лгун. Отдавай камень, и я не буду стрелять в них. Что ты на это скажешь, Клефспир? Если ты веришь в пророчество, ты должен принять мое предложение.
Билли видел решительность в глазах отца. Неужели он пойдет на это? Неужели он позволит этому мерзавцу его застрелить?
Отец вынул камень из кармана. Осторожными шагами он двинулся по проходу, протягивая камень убийце, но доктор Уиттиер пятился, выставив вперед пистолет в дрожащей руке.
— Стой! — Он махнул пистолетом в сторону Бонни. — Отдай его ведьме.
Бонни сидела скорчившись на полу между креслом второго пилота и двойным пассажирским сиденьем, но, когда убийца обозвал ее ведьмой, она поднялась с вызывающим видом и протянула руку за камнем. Мельком взглянув на кэндлстон, отданный ей отцом Билли, она сжала кулак. Но когда она обернулась к охотнику, храбрый блеск в ее глазах погас, лоб болезненно наморщился. Глубоко вздохнув, она пошла по узкому проходу, вытянув руку с камнем, лежащим на ладони.
Доктор Уиттиер сцапал камень и сунул его в карман но, когда Бонни повернулась, чтобы вернуться на место, он схватил ее сзади за левое предплечье, а другой рукой приставил дуло пистолета к голове. Раздался хруст мнущихся между их телами крыльев. Девочка вскрикнула от боли, но даже не пыталась бороться.
— Открой грузовой люк! — потребовал охотник.
Отец Билли тяжело шагнул вперед и остановился, пристально глядя на пистолет доктора Уиттиера.
— Ты сказал, что никого больше не застрелишь. Но оружие может выстрелить.
— Не выстрелит, если ты будешь делать, что тебе говорят.
Отец обернулся к Билли:
— Ты удержишь Мерлина, если я открою люк? Будет сильно трясти.
— Думаю, да. — Билли напускал на себя уверенность, хотя совсем не был уверен, что справится. Он думал внезапно дать резкий крен, чтобы отец смог этим воспользоваться, но опасался, что тогда убийца разозлится и расстреляет всех.
Отец Билли обогнул охотника и открыл люк. Холодный, жесткий ветер трепал троих, находившихся в грузовом отсеке, пока Мерлина отчаянно швыряло во все стороны. Держа штурвал, Билли все время оглядывался назад. Его мать успела подняться с пола, и, поскольку света в салоне прибавилось, он видел ужас в ее обращенных к нему глазах, где застыл крик о помощи. Также он видел парашют на спине доктора Уиттиера. Это был знакомый парашют. Такие лежали на складе в ангаре.
Зверски ухмыляясь, убийца прицелился в приборную доску и выстрелил. Билли бросился вправо, уклонившись от линии огня. Каждый выстрел отдавался у него в ушах, как залп фейерверка.
Бух! Одна пуля угодила в ветровое стекло, проделав в стекле маленькую аккуратную дырочку, от которой во все стороны брызнули трещины. Чанк! Чанк! Пули врезались в приборную доску, гнули и корежили металл и пластик. Чпок! Четвертая пуля пробила ковер и застряла где-то в брюхе самолета.