Элли нахмурилась. Все это озадачило ее.
Марк и разбойник — это один человек. В облике разбойника он беседовал с ней, сидел с ней рядом, танцевал.
Ее сердце как будто взлетело вверх и парило в воздухе. Это было очень странно, и Элли быстро опустила голову. Она стала поддаваться обаянию разбойника, и это было очень плохо с точки зрения морали. Но теперь в их разговоре с Марком было что-то, что просто… очаровало ее. Да и понять, что ее жених и разбойник — один и тот же человек…
— Вы, кажется, очень занятой человек. Я не могу представить, как вы сможете найти в своем графике время для свадьбы, — заметила она и повернулась к окну.
— Это можно уладить, — пробормотал Марк.
Элли решила посмотреть, что за окном, и рывком подняла занавеску.
— Что не так? — спросил Марк.
Элли была не в состоянии сопротивляться. Она повернулась к Марку и взглянула на него, а занавеска снова опустилась вниз и закрыла окна.
— По-моему, я немного нервничаю. Знаете, я вспомнила свою встречу с разбойником.
Марк откинулся назад:
— Я искренне сомневаюсь, что он нападет на карету, в которой мы едем.
— В самом деле? Он достаточно смелый человек… или по меньшей мере безрассудный. Он напал на карету графа Карлайла.
— Но вы были в ней одна.
— Он не мог знать об этом.
— Может быть, этот негодяй следил за вами.
— По-моему, это просто глупое предположение.
— Глупое? Этот человек ускользнул от всех слуг закона и от графа Карлайла.
Элли удивленно подняла брови:
— Вы как будто защищаете его.
— Разумеется, нет.
Элли стала смотреть на свои руки. Она твердо решила, что не выдаст себя. Теперь она еще больше была уверена, что Марк Ферроу и разбойник одно и то же лицо. Но почему он ведет двойную жизнь, она не могла понять.
Неожиданно она схватила Марка за руки и этим очень его испугала. Делая вид, что держится за него, чтобы усидеть на месте, она рассматривала его пальцы и одновременно говорила:
— Его поймают. Рано или поздно. Но пока этого не случилось, и он вполне может напасть на эту карету. Ох! Он ведь уже нападал на нее, верно? Я слышала, что он остановил на дороге и ограбил вашего отца. И говорили, что после этого разбойник пожертвовал крупные суммы нескольким церквям в Ист-Энде.
Марк даже глазом не моргнул и почти ничем не показал, что его заинтересовали ее слова. Только его пальцы слегка вздрогнули. Он осторожно освободил свои ладони из рук Элли.
— Я забыл об этом, — пробормотал он.
— Как вы могли забыть об этом? — удивилась девушка.
Он небрежно махнул рукой:
— Мой отец был не очень расстроен. Я думаю, он решил, что этот грабитель считает себя чем-то вроде современного Робин Гуда.
— Вы очень необычная семья, — пробормотала Элли и добавила вполголоса: — Может быть, ваш отец просто растерялся от неожиданности. Если бы разбойник остановил нас сейчас, мы тоже были бы вынуждены отдать ему все, что он потребует.
— Вы думаете, я не смогу защитить себя? — спросил Марк.
Элли пожала плечами и заметила:
— Он очень умелый боец.
— Я метко стреляю, мисс Грейсон, и смогу позаботиться о себе и о вас, моя дорогая.
— Мне было бы очень тяжело увидеть вас убитым, — сказала девушка, снова понизив голос.
— А может быть, это я убью его.
Элли снисходительно махнула рукой. Она почувствовала, что задела Марка за живое. Мужчины — даже лучшие из них — так самолюбивы!
— Может быть, — ответила она. — Но я вижу, что этот разговор огорчает вас. Извините, мне очень жаль. Я не должна была его начинать. Просто… мне кажется, что мы сейчас находимся очень близко от того места, где была остановлена карета графа Карлайла.
— Вам нечего бояться! — заявил Марк, и Элли показалось, что это было сказано с раздражением. — Если на нас нападут, я не просто пущу в ход свое умение, защищая вас. Я умру за вас.
— Какая достойная смерть! Но если вы действительно умрете ради меня, я останусь наедине с этим негодяем. —
Элли как можно шире раскрыла глаза и сделала вид, что дрожит от страха.
— Мисс Грейсон, на нас никто не нападет!
— Но…
— Давайте прекратим этот разговор. Хорошо?
Элли решила, что разговор действительно надо прекратить. Она снова отодвинула занавеску и выглянула из окна. Они проезжали через деревню, и Элли с радостью отметила, что на этот раз на площади нет протестующих.
Здесь движение на дороге было оживленней, и карета замедлила ход. Глядя на жителей деревни, занятых своими обычными делами, она вдруг вздрогнула: перед витриной магазина стояла женщина в черном.
Элли напомнила себе, что многие женщины носят траур.
Но что-то в этой женщине показалось ей знакомым.
— В чем дело? — резко спросил Марк и пересел на другое место, рядом с ней.
— Я… нет, ни в чем.
— Что-то случилось?
— Это просто глупости.
— Расскажите мне о них.
Элли опустила голову:
— Мне кажется, что я постоянно вижу на своем пути женщину в черном.
— Женщину в черном?
— Я же сказала вам, что это пустяки.
— Это привлекло ваше внимание — значит, это не пустяк.
— На прошлой неделе она была на деревенской площади среди протестующих против монархии. По-моему, рядом с ней была кузина сэра Эндрю Херрингтона, Элизабет Прайн, вдова второго убитого. И вот теперь… мне кажется, всюду я вижу женщину в черном.
— Везде и всегда есть женщины в черной одежде.
— Я это знаю.
— Но все же вы невероятно наблюдательны.
Элли почувствовала на себе его изучающий взгляд.
Элли опустила занавеску, но Марк остался сидеть рядом с ней. Потом он тихо спросил:
— Неужели выйти за меня замуж — такое тяжелое наказание?
Единственные в мире глаза с серыми ободками глядели на Элли упорно и настойчиво, почти гипнотизировали ее. Марк едва ощутимо, медленно провел пальцами по щекам Элли, словно изучая контуры ее лица. Элли почувствовала, как на нее нахлынула волна жара и волнения. Ей стало страшно и в то же время невыносимо захотелось коснуться его в ответ.
— Я почти не знаю вас, — прошептала она.
— Но я хочу, чтобы вы узнали меня очень хорошо, — ответил он, и в его голосе прозвучала грустная нота.
Элли показалось, что вся карета наполнилась теплом. Она забыла, что они едут через деревню, что они уже очень близко от ее дома.