А затем грянул громовой раскат и полыхнула ослепительная синяя вспышка.

И тотчас началось превращение. Тело Бена разом съежилось и выскользнуло из одежды — рубашка вдруг стала огромной, как цирковой шатер. Его словно ухватили и потянули изо всех сил в разные стороны: с одной стороны — за нос и уши, а с другой — чуть пониже спины. И в тот же миг большие пальцы у него ссохлись до крошечных пупырышков, зато передние зубы стали просто огромные.

Слезы боли хлынули у Бена из глаз.

А мышь все визжала и визжала.

Бен испустил дикий крик.

Хвост Янтарки стал невероятно длинным и толстым. Только что Бен сжимал этот хвост двумя пальцами — а теперь не смог бы обхватить даже двумя руками.

Бен рухнул вниз вместе с Янтаркой, вверх тормашками, и приземлился — плюх! — прямо на кучу песка рядом с поилкой варана.

Он покрутил головой и ошарашенно заморгал глазами. Теперь он был не больше Янтарки, растянувшейся рядом с ним на песке. Стеклянные стены уходили ввысь отвесными скалами.

А посреди клетки, словно исполинская башня, возвышался варан. В это мгновение Бен почувствовал, каково было бы взглянуть в глаза голодному динозавру.

— Хвала Аллаху! — облизнувшись, прошипел варан. — Эх, сюда бы еще конских бобов да чашечку доброго гавайского пунша! Друзья к обеду — что может быть прекраснее?

Глава третья ВЕЛИКИЙ ИСХОД

Как бы резво ты ни бежал, все равно от собственного страха не уйдешь. Единственный способ победить его — сойтись с ним лицом к лицу.

Бушмейстер

— Я назову ее Янтаркой, — заявил Бен, усевшись в машину.

Янтарка попятилась от гигантского ящера. Черный язык Имхотепа щелкнул у них над головами, как хлыст. Янтарка потрясенно уставилась на Бена. Она никогда в жизни не видела такой красивой мыши — он был невероятно, головокружительно, идеально прекрасен.

Его ониксовые глаза мерцали бликами света от ультрафиолетовой лампы. Волоски его лоснящейся шубки переливались дивными красками: от золотисто-рыжей у корней до черной на кончиках. Гибкий хвост его был безукоризненно изящен и стремителен в каждом движении. При виде его несравненных усов у Янтарки перехватило дух.

— Что стряслось? — моргая, пробормотал Бен. — Куда подевались мои большие пальцы? И откуда на мне взялась эта норковая шуба?

Он развернулся, волоча за собою длинный хвост. Оглянулся через плечо, пытаясь толком разглядеть, что это у него там сзади… И тут, поняла Янтарка, до него наконец дошло.

— Мама! — взвизгнул Бен и завертелся на месте, ошалев от ужаса. — Мама, спаси меня! Я… Кажется, я превратился в какого-то грызуна!

Гигант Имхотеп шагнул вперед. Его черный язык со свистом рассекал воздух прямо над головой Бена.

— Ты не просто грызун, — с сильным восточным акцентом произнес он. — Ты упитанная, сочная и прыгучая мышь в полном соку, если мой язык меня не обманывает. Крепко сбитая. Отменные мышцы. Окажи мне любезность: когда попадешь внутрь, не пищи! Когда еда в глотке начинает визжать, у меня портится аппетит.

— Но… но… как такое могло со мной случиться? — пролепетал Бен.

— Обычное проклятие, — ответил Имхотеп. — Это все у нас в Египте изобрели: проклятия мумий, фараоны-маги и все такое. Кстати, мой двоюродный брат — ученик джинна.

— Но кто меня проклял? — изумился Бен.

— Вот эта юная волшебница. — Варан дернул подбородком в сторону Янтарки.

У Янтарки подскочило сердце.

— Я? — пискнула она, вытаращив глаза. — Это что, я его заколдовала?! Но я же не умею!..

Но отрицать, что мальчик превратился в мышь, было невозможно, и в глубине души Янтарка уже поняла, что старик Ячменная Борода не ошибся: она действительно обладает волшебной силой.

Бен вздрогнул и обернулся к Янтарке, словно только что ее заметил.

— Да ты же девчонка! — взвизгнул он. — А я совсем голый!

Он торопливо скрестил задние лапы, а передней попытался прикрыть грудь.

— Конечно ты, кто же еще? — невозмутимым басом заверил Имхотеп Янтарку. — Ты пожелала, чтобы он на собственной шкуре узнал, каково это — быть мышью. — Пока варан переводил дыхание, Янтарка сообразила, что и впрямь выкрикнула именно такие слова за секунду до того, как Бен бросил ее в клетку к этому чудовищу. — Ну вот он и превратился в мышь, — заключил Имхотеп. — А теперь перейдем к обеду.

— Мама! — заорал Бен. Крик отразился от стеклянных стенок эхом не громче обычного мышиного писка. — Варан хочет меня съесть!

Голова варана метнулась вперед.

Янтарка нырнула за корягу. Шерсть на ней встала дыбом. Ультрафиолетовая лампа пылала над головой, как огромный костер.

От ужаса Бен на мгновение замер, потом попытался было отступить, но запутался в собственных лапах. Плюхнувшись на живот, он пополз туда же, где укрылась Янтарка, выкрикивая ящеру:

— Подожди! Не ешь меня! Разве я плохо о тебе заботился?

— Заботился?! — проревел Имхотеп. — И ты называешь это заботой? По-твоему, мне нравилось по сто раз смотреть одни и те же дурацкие комиксы? По-твоему, мне приятно было, когда меня совали в ванну с мыльными пузырями?

— Нет, постой! — взмолился Бен. — Как насчет Янтарки? Это же она предназначалась тебе на обед?

— Кто, я? — пискнула Янтарка.

Варан немного помедлил, словно в раздумье, а затем неожиданно попятился. Ему явно стало не по себе.

— Не люблю волшебных мышей, — проворчал он. — Меня от них пучит.

И снова двинулся вперед, изогнув шею и неумолимо оттесняя Бена в угол.

Янтарка вскинула голову и увидела, что Бен оставил крышку приоткрытой. «А что, если…» — подумала она.

— Бен! — крикнула она, указывая вверх, на крышку. — Прыгай!

— До нее метров пятнадцать! — прокричал Бен в ответ. — Я не допрыгну! Вот если бы лестница была… или веревка…

Янтарка взбежала на корягу. В зоомагазинной клетке таких огромных бревен не было. Там ей не на что было залезть, чтобы попытаться допрыгнуть до верха. Но теперь — дело другое. Она взобралась на самую верхушку коряги, оттолкнулась и прыгнула. И всеми силами своей души пожелала, чтобы ей все удалось.

Она уцепилась коготками за край крышки и повисла на самых кончиках лап.

Задрав голову, Бен наткнулся взглядом на ее болтающийся хвост.

— Веревка! — завопил он.

Варан ринулся на него.

Лапы Бена сжались тугими пружинами и вытолкнули его со дна клетки прямо вверх, точно горошину из стручка.