И Кейт провалилась в бесконечную череду тревожных снов. Напоследок ей приснился подземный город. Он высился в выдолбленной полости огромной горы, и здания там были такие, каких Кейт никогда в жизни не видела. Они были словно высечены в камне, как будто город был не столько выстроен, сколько выкопан. Зрелище было мощное, грубое и странным образом красивое. Внезапно земля начала трястись, и по ней пошли трещины. Здания стали крошиться. Вспыхнули языки пламени. А потом земля поглотила весь город.
Кейт проснулась, тяжело дыша, обливаясь потом. Огонь в камине погас. Дневной свет просачивался сквозь занавески. Цепи, еще недавно болтавшиеся на запястьях великана, свернутыми змеями валялись возле очага. Кейт была одна. Одежда Эммы и Майкла исчезла с веревки. Кейт ощупала свои вещи. Они были сухие. Она быстро оделась и вышла из хижины.
Яркий солнечный свет ослепил ее, и Кейт заморгала, прикрыв глаза ладонью. Хижина приютилась у самого склона горы, прямо над долиной. Стояло чудесное ясное утро. Воздух был чист и прохладен. Честно говоря, если бы не многочисленные свидетельства кругом — размокшая в слякоть земля, блестевшие от дождя кроны деревьев внизу, ее собственная рваная и грязная одежда, корка засохшей крови на руках, — Кейт могла бы поверить, что прошлая ночь со всеми невероятными приключениями — грозой, волками, внезапным появлением великана — ей просто приснилась.
— Доброе утро!
Майкл сидел на камне в нескольких шагах от нее, примостив тетрадь на коленке.
— Решил заполнить пропуски в журнале. Сейчас закончу.
Кейт огляделась, но не увидела ни Эмму, ни великана.
— Майкл…
— Секундочку.
Кейт закрыла глаза и прижала пальцы к вискам. Ей нужно было подумать. Что делать теперь? Продолжать пробираться в Уэстпорт? Но где они находятся сейчас? Как далеко они ушли этой ночью? Ладно, об этом им расскажет великан. Но где он? И где Эмма? Кейт уже собралась попросить Майкла закончить свои записи позже, но тут ее сон, улетучившийся после пробуждения, внезапно вернулся — и не так, как обычно возвращаются сны, не тусклыми, разрозненными эпизодами, а целиком, да так живо и ярко, что она будто наяву увидела все это: подземный город, распахнувшуюся пасть земли…
— Кейт?!
Майкл тряс ее за плечи. Кейт моргнула и поняла, что лежит на земле. Что с ней? Неужели она снова потеряла сознание?
— Что случилось? Ты…
— Я в порядке.
Слова Графини эхом гремели у нее в ушах: «Ты обратил внимание на старшую из них, на девчонку? Она уже отмечена книгой».
Нет, она определенно была не в порядке. Но Майкл смотрел на нее во все глаза, и Кейт с трудом выжала улыбку.
— Просто… слишком резко встала. Где Эмма?
— Не знаю, — ответил Майкл, продолжая всматриваться в ее лицо. — Когда я проснулся, ее уже не было.
Эмма проснулась перед рассветом. Тусклый серый свет просачивался в хижину. Кейт и Майкл крепко спали. Вчерашний незнакомец возился у очага, затаптывая черные остатки обугленных бревен, и туча золы колыхалась вокруг его ног. Рука у него была перевязана в том месте, где его укусил волк. Эмма видела, как он надел рубашку, взял со стены нож, лук и небольшой колчан, а потом, бросив быстрый взгляд в ее сторону, молча вышел из хижины.
Эмма тут же вскочила, оделась и выскочила наружу. Густой утренний туман висел над долиной, и она едва успела заметить, как великан скрылся в сером мареве. Эмма бесшумно пошла за ним следом.
Она вряд ли могла бы объяснить, зачем крадется за великаном. До сих пор взрослые практически не интересовали Эмму. Краткий жизненный опыт научил ее, что они бывают двух видов: с первыми приходится считаться, а вторых можно откровенно не слушаться. Абрахама она считала славным, а доктора Пима — интересным, ведь он как-никак был волшебником. Но до появления этого огромного человека Эмма еще никогда не встречала взрослого, к которому ее бы так сильно тянуло.
Великан остановился, и Эмма поспешно юркнула за большой валун. Похоже, их спаситель прислушивался к чему-то в тумане.
И тут Эмма вдруг кое-что вспомнила. Это было несколько лет назад. Какой-то богатый старик оплатил всему приюту поездку в зоопарк. Эмма тогда решила, что этот старик умирал и хотел напоследок сделать какое-нибудь доброе дело, чтобы попасть в рай. Но каковы бы ни были причины стариковой щедрости, посещение зоопарка стало лучшим днем в жизни Эммы. Там были панды, ягуары, длинношеие жирафы и пятнистые обезьяны, с визгом и гомоном скакавшие по веткам деревьев, нильские крокодилы, которым люди поклонялись в древности, гималайские ирбисы и изумрудно-зеленые змеи, способные проглотить человека целиком. Просто глаза разбегались. Но единственным зверем, который полностью покорил Эмму и заставил ее застыть в зачарованном изумлении, был лев. Огромный, вдвое крупнее любого другого льва. Шерсть у него была густая, золотая с бронзовым отливом, морда покрыта шрамами бесчисленных сражений, а глаза цвета такой глубокой, чернейшей черноты, какой Эмма никогда в жизни не видела. Вцепившись в прутья внешней ограды клетки, она любовалась силой и мудростью могучего зверя, чувствуя за его внешним спокойствием первородную животную ярость, ждущую лишь повода вырваться на свободу.
Этот огромный человек чем-то напоминал Эмме того льва.
Она увидела, как он сошел с тропинки и растаял в тумане. Выждав несколько мгновений, Эмма пошла следом. Земля под ее ногами была мокрой и скользкой, а когда Эмма прижималась к деревьям, целые каскады капель обрушивались ей на голову и плечи. Выйдя на поляну, Эмма замерла. Великана нигде не было видно.
Она как раз обдумывала, в какую сторону пойти, когда вдруг заметила быстрое движение, и из-за деревьев вышел олень. Он был высокий и сильный, с огромными ветвистыми рогами. Спрятавшись за ветками, Эмма, затаив дыхание, любовалась красотой лесного животного. Олень вытянул шею и принялся ощипывать листья с куста.
Эмме очень хотелось, чтобы Кейт и Майкл тоже были здесь. Особенно Кейт. Майкл наверняка все испортил бы, сказав какую-нибудь ерунду о своих гномах.
Внезапно олень встал на дыбы, все его тело напряглось, словно струна. Потом он стрелой сорвался с места, но в это мгновение великан выскочил из тумана, прыгнул оленю на спину и опрокинул его на землю. Сверкнул нож, в мгновение ока перерезавший глотку животному.
Эмма охнула, ошеломленная стремительностью и свирепостью произошедшего. Она молча смотрела, как великан опустился на колени и положил руку на голову оленю. Она видела, как он шевелит губами, шепча что-то. Потом великан поднял голову — и посмотрел ей прямо в глаза.
Эмма поняла, что он велит ей подойти.
На трясущихся ногах она вышла из своего укрытия. Пар поднимался из глубокого пореза на шее оленя, в воздухе стоял сильный запах крови. Эмма не боялась. За последние несколько дней в ее жизни произошло столько всего, что теперь ее было не так-то просто испугать. Но было нечто слишком откровенное во всей этой сцене, в огромном человеке, в олене и самом убийстве в притихшем лесу, и эта откровенность заставляла трепетать ее сердце.