Данька отрицательно помотал головой и отошел от окна.
– Кать, а чего мы с тобой в четырех стенах, как в заточении, сидим? Может быть, лучше на свежий воздух выйти?
– Пойдем, – согласилась Катя и поднялась.
Данька подошел к столу и взял трубку.
– На всякий случай, – пояснил он и открыл перед Катей дверь.
О том, что он берет трубку в качестве приманки, Данька решил пока не говорить, хотя очень рассчитывал на то, что у каппы, если тот притаился где-нибудь неподалеку, появится возможность увидеть трубку и попытаться ею завладеть.
Данька огляделся, но ничего подозрительного не заметил.
С высокого крыльца было хорошо видно, как Катина бабушка развешивает на протянутой от яблони до яблони веревке выстиранное белье.
Данька поднял голову и взглянул на небо. Солнце, которое, казалось, без движения застыло высоко над дачным поселком, на самом деле уже готовилось начать свое неспешное движение вниз.
Вокруг было удивительно тихо, лишь время от времени безмолвие летнего дня нарушало посвистывание какой-то пичужки. И вдруг в кустах недалеко от ворот раздался треск, словно кто-то наступил на сухую ветку. В это же время Даньке показалось, что краем глаза около забора он уловил едва заметное движение. И тут он почувствовал, как пальцы Кати осторожно коснулись его плеча.
– Ты тоже это слышал?
Данька кивнул, легонько подтолкнул девочку к двери и следом за ней шагнул в дом.
Получалось, что пока все шло именно так, как он и предполагал.
Повернув ключ в замочной скважине на два оборота, Данька первым делом бросил взгляд на чердачный люк. Тот был плотно закрыт. Комната родителей тоже оказалась заперта. Это немного успокоило Даньку. Впрочем, в глубине души он был уверен: в том случае, если тревога на этот раз не окажется ложной, монстр, слепо подчиняясь своим примитивным рефлексам, постарается проникнуть в дом не иначе, как через окно бывшего профессорского кабинета.
Данька перебросил глиняную трубку из левой руки в правую и повернулся к Кате. В полумраке холла лицо девочки показалось Даньке таким же белым, как и ее футболка, в которую она была сегодня одета.
Данька открыл было рот, но Катя опередила его.
– Я иду с тобой!
Она произнесла эти слова едва слышно, но с такой твердостью, что Данька даже не попытался с ней спорить. Он кивнул и, стараясь ступать как можно тише, медленно двинулся по узкому коридорчику в сторону своей комнаты.
Осторожно заглянув внутрь, Данька крепче обхватил гладкий стержень трубки и поднял свободную руку в предостерегающем жесте. Чутко прислушиваясь, он замер на пороге. В комнате было тихо. Данька терпеливо ждал. Стрелка ручных часов с едва уловимым щелканьем отсчитывала время. Минута, вторая, третья… Ни-че-го! Ни скрипа, ни шороха… Но вот именно эта мягкая и безмятежная тишина вызывала у Даньки какое-то необъяснимое подозрение. Хотя в любом случае бесконечно стоять на одном месте было просто глупо! В конце концов, за то время, пока они шли сюда от входной двери, водяной вряд ли успел бы пробраться в комнату. Да и мелькнувшая в кустах у забора тень запросто могла оказаться лишь игрой Данькиного воображения. И вообще, почему бы не допустить, что этот жуткий монстр, как и предполагала Катя, еще вчера покинул окрестности поселка и благополучно исчез в неизвестном направлении?
Данька вздохнул. Конечно, ему тоже очень хотелось в это поверить, хотя он прекрасно понимал, что на самом деле все обстоит совсем не так!
Еще немного помявшись у входа, Данька переступил порог комнаты. Катя вошла следом, встала рядом с дверью и прислонилась к стене.
– Он где-то рядом, – неожиданно сказала она.
Данька внимательно, сантиметр за сантиметром, ощупал взглядом все, что их окружало: стены, потолок, мебель… Ничего, ну абсолютно ничего не вызывало подозрения! И тем не менее чувство тревоги продолжало усиливаться…
Данька на цыпочках пересек комнату, подошел к окну и, стараясь не делать лишних движений, выглянул в сад. И в это время тишину рассек срывающийся Катин крик.
– Данька! Сзади!
Данька вздрогнул, резко обернулся и мгновенно понял, что ноги могут делаться ватными, а волосы на голове начинают шевелиться не только у книжных персонажей…
Так жутко Даньке не было еще ни разу в жизни!
Несмотря на то что мысленно он постарался подготовить себя к разным неприятным неожиданностям, сейчас, охваченный ужасом, мальчик просто не мог поверить своим глазам…
Из стоящей на столе вазы, разбрасывая цветы и разбрызгивая во все стороны воду, выкарабкивался отвратительный уродец! Он опирался о края медного сосуда длинными когтистыми пальцами, крутил вытянутой головой и, выкатывая круглые глаза, широко скалил пасть в недоброй зубастой улыбке!
В следующее мгновение многострадальная посудина резко качнулась и, извергая оставшуюся в ней жидкость, рухнула на стол. Мерзкий уродец, кубарем выкатившийся из упавшей вазы, резко вскочил, замер в разлившейся по столу луже и, быстро оглядевшись, уставился на обомлевшего Даньку.
Сейчас монстр меньше всего напоминал Чебурашку или Телепузика… Короткие темные волосы на загривке стояли дыбом, крылья клювообразного носа хищно раздувались, а огромные зеленые глаза излучали жажду убивать.
Словно разминаясь, водяной потряс перепончатыми ладонями, еще больше растянул в отвратительной гримасе тонкие губы и полностью обнажил два ряда острых, как расплющенные иглы, зубов. После этого он неожиданно присел и вдруг, будто подброшенный в воздух упругой невидимой пружиной, совершил какой-то немыслимый гигантский прыжок.
Сколько раз за сегодняшний день Данька представлял, как лицом к лицу столкнется с чудовищем в жестком поединке, энергично взмахнет своим оружием, с разворота обрушит на голову водяного всю силу удара и повергнет злобного монстра к ногам восхищенной Кати…
Но то, что происходило сейчас, совсем не походило на созданную в его воображении великолепную боевую сцену! Единственное, что Данька успел сделать, когда увидел стремительно метнувшегося к нему водяного, это резко, не теряя ни секунды, шагнуть ему навстречу и выставить вперед старинную глиняную трубку, на которую с ходу налетел разъяренный монстр. И если бы Данька оказался хоть немного дальше от стола, трубка неминуемо выскользнула бы из его рук! Но сейчас, под тяжестью извивающегося на ней злобного уродца, она с глухим стуком ударилась о край столешницы и зацепилась за него своим загибающимся концом. Данька напрягся и сумел удержать сверкающий метровый стержень в горизонтальном положении.
Пронзенный трубкой, как насаженный на шампур кусок мяса, водяной выпучил глаза, издал громкий чавкающий звук и, конвульсивно подергав конечностями, неожиданно быстро затих. Но не успел Данька с облегчением перевести дух, как коварное чудище устрашающе заверещало, вновь судорожно рванулось вперед и, скользнув по трубке к Даньке, оказалось всего в нескольких сантиметрах от него. Каппа угрожающе протянул к мальчику жуткие конечности с хищно шевелящимися пальцами, вперил в него полный ненависти взгляд и вдруг, издав короткий булькающий звук, принялся стремительно уменьшаться в размерах. Вскоре он стал похож на спущенный воздушный шар, который прямо на глазах, словно под воздействием высокой температуры, начал плавиться. С трубки сорвалось несколько крупных зеленоватых капель, и в течение считаных секунд то, что еще совсем недавно было страшным и злобным существом, стекло с трубки на пол и превратилось в небольшую, источающую зловоние лужу…