– Война закончилась. Это произошло больше тысячи лет назад…
Он говорил, ощущая как безучастные ко всему, холодные взгляды постепенно, очень медленно наполняются осмысленным выражением, они внимали ему, слушая историю окончательного поражения Альянса, изоляции Земли, карантина планет, до сих пор напичканных боевой техникой.
Он просто рассказывал им все, без утайки, как получалось, как видел, как мог, пока не подошел к главному:
– Вы остались людьми. Неважно, что ваши души, вместе с частицами воспоминаний заточены сейчас в искусственных нейросетях кристалломодулей. Вот перед вами три человека, люди современности. Рейчел – мнемоник. Она носит семь имплантов с подключаемыми кибермодулями и обладает воистину уникальными способностями. Рядом – он повернулся, указав на Эрни Рориха, – мой давний друг, у которого было тяжелейшее ранение. Ему имплантировали нейросети, аналогичные тем, что содержит «Одиночка». Мы все люди, потому что осознаем себя, оцениваем свои поступки не с точки зрения рациональности существования, а с позиции морали. Да у каждого она может быть своей. Чем-то, а может и в корне отличающейся друг от друга, но морали, поэтому вы – не машины. У каждого механизма есть свое узкое предназначение, вы же выбирали свою судьбу, когда, сами того не ведая, проходили тест в лаборатории «Линии Огня».
Вадим Петрович смотрел, как оттаивают, теплеют некоторые взгляды, и вдруг, сбившись с темы начал рассказывать им про Юнону, где они столкнулись с одичавшими формами кибернетической жизни, механизмами которые ведут борьбу за существование, потом коснулся других планет Линии Хаммера и вдруг заключил:
– У каждого осознающего себя существа, есть неотъемлемое право на жизнь. Но после Галактической войны, сохранилось множество фобий, которые постепенно превратились в догмы. Одна из них касается «Одиночек». Вас. Мерфи, расскажи о себе.
Алан не стал говорить вслух.
Он в полной мере мог воспользоваться аппаратурой полигона, чтобы передать свои собственные сомнения, те, что болезненно, резко возникли в душе, когда он стоял, прижав ладонь к лобовому скату брони БМК, и решал, кто он есть – машина, призрак человека, или нечто третье, способное не только примирить форму и содержание, но найти в этом новые перспективы жизни.
Его беззвучная речь была коротка, но Алан за несколько секунд поведал фантомным личностям больше чем Вадим Петрович, потому он знал главное – они должны пробудить свои чувства, снова испытать жгучую боль и пьянящую радость от того, что сохранили этот бесценный дар – сомневаться, спорить с собой, принимать решения и действовать, сообразуясь не с рамками программ, а с собственным пониманием ситуации.
После него слово неожиданно взяла Рейчел:
– Ребята, мы пробивались сюда, чтобы встретиться с вами, и просить о помощи. Мы не можем обещать многого взамен, но тысячи спасенных человеческих жизней заставят задуматься тех, кто привык измерять историю общим шаблоном. Если же мы не предпримем ничего, то с Везувия начнется новая экспансия машин, – вновь активированный стратегический резерв, приступит к реализации боевых программ. Там нет таких, как вы. Кибернетические механизмы Везувия – это машины, попавшие на склады РТВ прямо с конвейера. Их модули «Одиночек» содержат серийные программы, основанные на суммарном опыте нескольких десятков пилотов, отличившихся не только искусством боя, но и своей непримиримостью к врагу. У них нет души. Есть лишь цель и средства для ее достижения. Если эта сила вырвется в открытый космос, начнется новая война и тогда уже никто не станет разбираться в тонкостях нейросенсорного контакта, сортировать по категориям посмертные матрицы пилотов, – всех выжгут, уничтожат… конечно в том случае, если люди смогут выдержать внезапный удар серв-соединений. – Ужаснувшись собственным словам, завершила она спонтанно начатую речь
В этот момент из молчаливого строя раздался первый голос:
– Как серв-машины Везувия смогут атаковать иные планеты? У них есть космический флот?
– Без сомнения. – Ответил Полуэктов. – Я просмотрел все архивные данные со станций слежения, сравнив их с материалами, полученными из источников времен капитуляции Земли. В последние месяцы войны на Везувий для ремонта было отправлено три крейсера, но ни один из них за истекшее тысячелетие не пытался осуществить старт с планеты. Станции слежения установленные Советом Безопасности сбивали «Нибелунги» или отдельные космические истребители, но крейсера по-прежнему находятся на поверхности планеты, отремонтированные и готовые к старту, я убежден в этом. Проникновение на склады РТВ пробудило серв-машины, а появление на орбитах Везувия боевых кораблей объединенного флота Окраины явиться достаточным поводом для активации кораблей тяжелого класса. Везувий будет защищаться, а затем его машины перейдут в атаку, попутно вскрывая резервные хранилища техники на всех мирах Линии Хаммера. С вашей помощью мы можем остановить этот процесс в зародыше, и тогда мир будет вынужден признать, что вы не пакет программ, а сознание, записанное на искусственный носитель. Что будет дальше, я не знаю, но предполагаю при успешном исходе акции, потребовать от Конфедерации присвоения Юноне статуса независимой планеты. Такой прецедент в Галактике уже был, дело касалось искусственного интеллекта, развившегося из компьютерной сети на планете Деметра. Это все что я могу обещать.
Он выдержал долгую паузу, глядя на ровные шеренги, а затем произнес:
– Кто осознает себя, отвечает за собственные поступки, и желает присоединиться к нам – шаг вперед!
Прошла секунда, другая и монолитный строй внезапно всколыхнулся.
* * *
Они держались на стимуляторах уже вторые сутки.
Тяжелые бронированные скафандры сменила легкая полевая форма, центр управления операцией, разместившийся на командном пункте «Гаммы» работал, не останавливаясь ни на миг.
Благодаря усилиям Рейчел вся система подземной компьютерной сети приняла новые командные приоритеты, беспрекословно подчиняясь приказам вернувшихся спустя тысячелетие людей.
Работа кипела не только на подземных уровнях «Гаммы» – двенадцать часов назад в космос стартовали две эскадрильи «Фантомов» – многоцелевых истребителей Альянса, последней, разработанной в самом конце войны модификации.
Ими управляли «Одиночки»
В задачу капитана Леймана входил поиск и уничтожение сенсорных систем, контролирующих околопланетное пространство Юноны. Их было необходимо обезвредить, для обеспечения скрытного выдвижения «Альфы» в зону высоких орбит.
Пять часов назад первый колониальный транспорт Земли вошел в границы системы.
Три десятилетия он двигался в трехмерном континууме, возвращаясь из слепого рывка, положившего начало теории гиперсферы. За эти годы сначала генерал Покровский, а затем, сменивший его Полуэктов посылали навстречу «Альфе» грузовые корабли с оборудованием, которое монтировали на борту специальные бригады кибернетических механизмов.
Благодаря такой схеме переоснащения на сегодняшний день колониальный транспорт являлся самым мощным кораблем из всех, когда-либо построенных людьми.