Эти слова застали Гарриса врасплох, и Эспиноза довольно улыбнулся.
– Что с тобой? Ты должен радоваться тому, что наши звезды наконец уладили свои маленькие разногласия. Честно говоря, сегодня днем она поразила меня. Я не ожидал от нее такого огня. Хотя недаром говорят, что от любви до ненависти один шаг.
Он кивнул в сторону монитора, и Гаррис увидел на нем миниатюрное изображение кровати. Мышцы на его лице невольно напряглись. Уэбб и Анна. Лежа в объятиях друг друга среди смятых простыней, они целовались.
– Ты это записывал?..
– Конечно. Это было весьма впечатляюще. Особенно ее реакция на его довольно грубый натиск. Какое-то время я думал, что не обойдется без насилия, но потом… – ему явно доставляли удовольствие мучения, которые испытывал Гаррис при этих словах. – Интересно, как к этому отнесется Анна-Мария? Он же ее прогнал, и она, похоже, не очень-то рада этому.
– Какого черта нужно этому Карнагану? – в голосе Гарриса слышалась плохо скрываемая ярость. – И каким образом он затащил ее в свою комнату? Зачем ему это понадобилось?
Поймав на себе недоуменный взгляд Эспинозы, он постарался взять себя в руки и замолчал.
– Думаю, что наш друг доктор опрометчиво оставил дверь открытой. Можно лишь предполагать, что именно руководило Карнаганом. Скорее всего, любопытство… и злость. Ведь она действительно пыталась убить его! Я думаю, что он дождался, пока Брайтман не отправился на поиски тебя, и решил выяснить, чем именно вызвано ее столь необычное поведение. К сожалению, я поздно включил комнату Брайтмана, но когда они пришли к Карнагану, он задал ей довольно много вопросов. Думаю, что некоторые из них заинтересуют тебя.
– Да? – Гаррис нахмурился, но почти тотчас же заговорил снова: – Наверное, ты прав. Между встречей с Брайтманом и поисками Анны у меня было два довольно любопытных телефонных разговора. Сначала позвонила Кэрол: Маркхем вместе с Парментером прилетают в следующие выходные. Она постарается приехать за день до них. А вот второй звонок был от одного нашего друга с весьма полезными связями и касался он Уэбба Карнагана, – голос Гарриса зазвучал резко и неприятно: – Так о чем он спрашивал Анну? И что она ему сказала?
– Она не могла ему сказать ничего интересного, хотя бы потому, что сама почти ничего не знает. Так, всякие мелочи. Но они лишний раз подтвердили слова о том, что наш друг Карим слишком болтлив. А что тебе сказал Брайтман? Ему удалось выяснить что-то интересное?
Несмотря на бесстрастный тон, которым был задан этот вопрос, глаза Эспинозы внимательно следили за Гаррисом, и от них не укрылось едва заметное колебание, которое предшествовало его ответу.
– Ему удалось выяснить очень много интересного, поэтому он обратился ко мне за советом и даже оставил пленки, чтобы я их спрятал в безопасное место. Честно говоря, – тонкие губы искривились в недоброй улыбке, – у нас теперь более чем достаточно материала для того, чтобы полностью обезвредить Риардона. Сегодня вечером мы это обсудим.
– Обязательно! – Эспиноза кивнул и вежливо улыбнулся, продолжая размышлять над тем, что именно Гаррис счел нужным скрыть. Он мысленно порадовался тому, что сумел предусмотрительно припрятать небольшой отрывок видеозаписи. Это сможет пригодиться впоследствии. Гаррису пока незачем знать, что Карнаган, до того как разбудил Анну, успел отыскать комнату Брайтмана и прочитать его записи. Сал по собственному опыту знал, что никому не следует полностью доверять, независимо от того, является этот человек твоим партнером или нет. Всегда полезно припрятать собственного туза в рукаве. Так, на всякий случай…
Анне хотелось вечно пребывать в этом состоянии полусна и никогда не возвращаться к действительности. Здесь не было вопросов и ответов, ненависти и страха, грязи и мерзости. Не было прошлого и будущего – только настоящее. Только они с Уэббом. Только слияние их тел и губ. Заснуть и ни о чем не думать… Она нерешительно попыталась отстраниться от него, но Уэбб тихо прошептал:
– Останься со мной, Энни. Не уходи.
В комнате становилось прохладно. Сквозь жалюзи проникали последние лучи заходящего солнца. Анна еще теснее прижалась к Уэббу, и они уснули.
Темнота была похожа на мягкое одеяло – в ней было уютно и безопасно. Но ее разорвала внезапная вспышка света.
– Уэбб? Я понимаю, что это очень глупо с моей стороны, но ничего не могу с собой поделать. Я так беспокоилась о тебе… Ой!
Рия застыла, продолжая держать руку на выключателе. В свете лампы ее волосы отливали золотом. Почти никакой косметики – только немного помады. Очень открытое бледно-бежевое платье на тоненьких бретельках – она была одета к ужину. Ее удивление и замешательство казались искренними.
– Извините меня, но я не предполагала, что…
От Уэбба не укрылась злость, вспыхнувшая на мгновение в карих глазах Рии. Анна же прекрасно помнила этот исполненный высокомерия голос.
Значит, вот какая она – Анна-Мария. И она спокойно, без предупреждения входит в комнату Уэбба под тем предлогом, что «так беспокоилась о нем». Господи, как унизительно! Сколько доказательств ей еще понадобится, чтобы окончательно убедиться: Уэбб лишь использует женщин в своих целях?
Анна оказалась в совершенно дурацком положении. Прижатая Уэббом, она судорожно пыталась выбраться из постели, но он ничем не облегчал ее положения, а лишь пристально смотрел на эту женщину со странной улыбкой, не выражающей никаких чувств.
– Привет, Рия. Последнее время у тебя, кажется, появилась привычка появляться в самые неожиданные моменты. Который час?
Он говорил легко и непринужденно, как будто в этом визите не было ничего необычного. Судя по всему, они знали друг друга очень хорошо.
– Уже почти время ужина. Когда мы расстались сегодня днем, ты сказал, что хочешь спать. Поэтому я не могла предположить, что ты не один.
– Мы с Энни решили обсудить кое-какие проблемы. Правда, любовь моя? Кстати, вы не знакомы?
Оставив свои попытки освободиться, Анна постаралась принять такой же невозмутимый вид, как у этих двоих:
– Нет, мы не знакомы. Но вы, наверное, подруга сеньора Эспинозы?
– Меня зовут Анна-Мария де Леоне. А вы, наверное, Анна Мэллори? Прошу прощения за мое внезапное вторжение, но я не знала… – она метнула на Уэбба быстрый взгляд и спокойно продолжала: – Мы с Уэббом старые друзья, иначе я бы никогда не вошла без стука. Наверное, мне лучше уйти.
Анна сама поразилась своему приторно-сладкому голосу:
– Нет-нет, что вы! Это мне давно пора уходить. Я просто не могла предположить, что уже так поздно. Надеюсь, Гаррис еще не успел снарядить поисковую партию. Было очень неосмотрительно с моей стороны не оставить даже записки.
– Черт побери! – в голосе Уэбба прозвучал неожиданный гнев. Так же неожиданно он отпустил Анну и резко вскочил на ноги, напоминая обнаженного сатира. – Если я не ошибаюсь, то Рия и есть небольшая поисковая партия из одного человека. Правда, дорогая? А теперь, коль скоро вы уже познакомились, почему бы тебе не стать хорошей девочкой и не позвонить в дом, чтобы Анне прислали какую-то одежду? – Нагнувшись, он подобрал с пола свои брюки и ухмыльнулся прямо в испуганное, злое лицо Анны.