Он прикрыл глаза, мысленно сосредоточившись на виртуальном «сопровождении» зарядов. В такие секунды Найджел находил особое, извращенное удовольствие в мысленном восприятии всеуничтожающих энергий. Еще пара секунд, и помеха, вставшая на его пути, превратиться в облако газа, который уже не сможет служить препятствием для неумолимого продвижения «Карла Мерфи»
Ты, придурок, оказался не в то время и не в том месте. - Мысленно обратился он к переживающему сейчас мгновенья предсмертного ужаса капитану грузового судна.
Кто из нас придурок, еще посмотрим.
Найджел вздрогнул всем телом.
Ему отвечал мнемоник!..
Что за фатальное невезение? В прочем от плазмы не…
Мысль оборвалась, одновременно со слепящей вспышкой защитного поля. На борту грузового корабля внезапно заработали электромагнитные шиты, мощности которых могли позавидовать установки самого «Карла Мерфи».
Проклятье …
Пять плазменных сгустков «растеклись» неистовым, но бессильным заревом по площади резко обозначившейся полусферы.
Найджел в такие мгновенья вообще переставал контролировать собственный рассудок.
«Карл Мерфи» продолжал на полной скорости сближаться с небольшим транспортным кораблем, расстояние между ними катастрофически сокращалось, но капитан «Элизабет-Дельты» проявил завидное хладнокровие, похоже он совершенно не опасался огромного крейсера. Обшивка грузового судна внезапно озарилась сполохами корректирующих двигателей, и «Элизабет-Дельта», совершив филигранный маневр, устремилась на встречу исполинскому крейсеру.
Мгновенная обработка курсовых данных ясно указывала: транспортный корабль пройдет в сотне метров от корпуса «Карла Мерфи», двигаясь вдоль составляющих обшивку бронеплит.
Никогда, ни один капитан не рискнул бы подпустить малый корабль на такое расстояние.
Дистанция на которой два корабля должны были разойтись, следуя встречными курсами идеально, прямо как по каноническим учебникам подходила для операции принудительной стыковки.
Времени на противодействие уже не оставалось, сближение кораблей заняло несколько секунд, в течение которых «Элизабет-Дельта» успела совершить еще один маневр, будто кораблем управлял не человек, а какое-то существо со сверхъестественной реакцией: безобидный на первый взгляд грузовой корабль вместо того, чтобы поспешить разминуться с гигантским крейсером, поступил ровно наоборот: поравнявшись с двумя исполинскими выступами надстроек, образованными ходовой рубкой и постом локационного контроля, он еще раз отработал двигателями коррекции, уходя в «мертвую» для орудий крейсера зону.
В следующий миг «Карл Мерфи» содрогнулся.
Грузовой корабль включил систему принудительного удержания, прочно состыковавшись с обшивкой крейсера.
Во всех отсеках «Карла Мерфи» работали сигналы тревоги, призывая экипаж к противодействию.
Любой из приказов безнадежно опаздывал, но каждый участник внезапно разыгравшихся событий воспринимал их по-своему. Бойцы десантных подразделений сломя голову неслись к точке прорыва, где обшивку крейсера прорезали мощные лазеры и в образовавшиеся отверстия уже подавались гибкие секции тоннельных переходов, по которым в разгерметизированные отсеки технической палубы внезапно устремились бойцы в боевых скафандрах космической пехоты Конфедерации Солнц.
Для капитана крейсера все происходящее напоминало кошмарный сон.
Конфедераты…
Его внезапно оглушил мнемонический удар.
Схватившись руками за голову, капитан «Карла Мерфи», не выдержав, заорал, в то время как в его рассудке звучал спокойный голос:
Говорит полковник Фон Риттер. Военно-Космические силы Конфедеративного Содружества. - В сухой, официальной формулировке не чувствовалось издевки, лишь констатация фактов. - Вы нарушили семь параграфов Устава Совета Безопасности Миров. Ваши действия будут квалифицированы как вооруженное нападение на частный корабль. Советую отменить все отданные приказы, противодействие лишь усугубит степень вашей вины и ответственности.
Крик капитана оборвался.
Его настиг еще один, на этот раз беспощадный мнемонический удар, исходивший от Найджела Гревса.
Рассудок капитана не выдержал, когда его разум внезапно стал ареной столкновения двух мнемоников.
Серая мгла затопила сознание, он еще жил, дышал, но уже не мог мыслить самостоятельно, рассудок более не подчинялся ему, лишь крохотная часть самосознания, еще отражающая человеческую сущность, в оцепенении наблюдала, как из нейтральной субстанции вдруг выдавило два фантомных образа.
– Найджел Гревс, собственной персоной. - Фон Риттер усмехнулся. - Давно же я ждал этой встречи.
– Кто ты?! - в бешенстве выдавил Найджел.
– Твоя смерть. Каково звучит? - Полковник явно издевался, не отказывая себе при этом в хладнокровии. - Быть может, ты освободишь разум несчастного?
– Проваливай. Тебя сейчас приволокут ко мне в силовых наручниках!
– Вот это вряд ли.
– Много слов.
– А почему бы не поболтать? Торопишься сдохнуть?
Найджел не выдержал. Он ударил, на миг превратившись из смутно очерченной фигуры в тугой смерч.
Его противник был готов к внезапной атаке.
Он исчез, растворился в виртуальном пространстве, рассеялся, будто дым под порывом шквалистого ветра, но стоило Найджелу обуздать свой порыв, как смутный образ вновь появился в сером пространстве, но теперь уже за спиной Гревса.
– Обернись.
Найджел резко вывернулся, вновь обратившись «лицом» к противнику.
Последующий за этим удар пробил защиту полковника, Гревс вложил в него все неистовство своей натуры, помноженное на многолетний опыт мнемоника.
Фон Риттер не смог снова растворится в виртуальном пространстве, по его призрачной фигуре пробежала губительная рябь искажений: полузадохнувшемуся от ужаса капитану, ставшему невольным свидетелем поединка показалось, что два фантома на доли секунды слились в один, а затем…
Найджел отпрянул, словно ожегшись о раскаленную поверхность.
– ТЫ?!
Образ Фон Риттера вновь обрел некоторую четкость.
– А кого ты ожидал встретить Найджел? - Спросил он, словно ничего не случилось. - Ты стал скверным мнемоником. И на кибрайкера не тянешь, так серединка на половинку. Забыл, чему тебя учили? Иногда нападение не самый лучший способ защиты. - Фантом полковника вплотную приблизился к Гревсу. - Значит, узнал меня? Вспомнил?
Короткая серия точно рассчитанных мнемонических ударов, облеченных в форму слов , достигла цели.
Пространство вдруг начали заполнять туманные, призрачные образы.
Рассудок Найджела, не выдержав моментального прессинга, выпустил на волю рвущиеся изнутри ассоциативные образы, порожденные внезапным, болезненным прозрением.