Гладиаторы-лжецы пользуются в Атлантисе гораздо большей любовью, нежели представители любых других жанров эстрадного искусства, и приравниваются чуть ли не к богам. Их именами называют школы и обсерватории. Кроме того, имя новоиспеченного короля Лжи запечатлевается на каждой буханке, с тем чтобы оно было у всех на устах. Самым популярным гладиатором-лжецом был Нусрам Факир Оригинальный, которому удалось удерживать титул двенадцать лет подряд, после чего он добровольно удалился на покой.
Мегатеатр. Мегатеатр представлял собой стадионоподобный открытый театр с многочисленными ступенчатыми рядами и крошечной ареной посредине, вмещавший в себя около ста тысяч зрителей. Толпа затекала внутрь через ворота, устроенные со всех четырех сторон, и расползалась по стадиону в поисках своих мест. Мы, естественно, — самых дешевых. Все билеты были распроданы подчистую, что на дуэлях гладиаторов-лжецов случалось практически постоянно. На самом верху, куда билеты отдавали почти задаром, потому что там почти ничего не было видно и слышно, как правило, восседали зельцы и йети, которые жутко орали, дудели, свистели и закидывали остальных зрителей в нижних рядах обглоданными початками кукурузы, ее, как и теплое пиво, продавали при входе, что должно было поднимать настроение и усиливать удовольствие, получаемое публикой от дуэлей.
Первые ряды занимали натифтофы и выдающиеся личности города, на самом почетном месте сидел Реганаан Салиас Третий, тогдашний губернатор Атлантиса. Места в серединке пестрели самой разнообразной публикой, здесь можно было встретить представителей всех групп, подвидов и исторических меньшинств: драконов, венецианских человечков, вольтерков, гаянов, древесных гномов и лесных ведьм — дуэли гладиаторов не оставили равнодушным никого. Одни только люди-невидимки на представления не ходили, хотя и про них нельзя сказать точно, ведь они невидимки.
Наверху, по кромке круглых стен стадиона, на некотором расстоянии друг от друга сидели грифы и гаргирры, призванные обеспечивать порядок во время состязания. Ведь сражения гладиаторов вызывали в зрительском зале нешуточные страсти. Нередко стадион посещали и группы склонных к вандализму фанатов, особенно отличались все те же зельцы, использовавшие любую возможность покалечить стадионные кресла, а заодно и кого-нибудь из зрителей.
Кукуруза и пиво. С кружками парящегося пива и благоухающей кукурузой в руках, мы с Гемлутом расположились в двадцатом ряду. Мой друг был не в духе. Он только что порвал с очередной девушкой, потому что она пришла на свидание с новой модной короткой стрижкой. В сущности, поэтому мы и оказались в Мегатеатре. По словам Гемлута, нет лучшего средства от душевной тоски, чем горячее пиво, вареная кукуруза и захватывающая дуэль гладиаторов.
Мне все это страшно понравилось еще прежде, чем успело начаться. Возбужденный гул многотысячной толпы, грохот дулдуффов в оркестровой яме, запах вареной кукурузы — все это создавало атмосферу, с первой минуты завладевшую всем моим существом. Я беспрестанно ерзал на месте и все спрашивал Гемлута, когда же наконец начнутся дуэли. Он-то сам был совершенно спокоен, потому что присутствовал на представлении уже не в первый раз.
— Будут тянуть. Га. Они любят помучить.
Но вот оркестр в оркестровой яме заиграл на дулдуффах национальный гимн. Публика поднялась с мест и запела хором, зельцы, само собой, громче всех:
Замония, Замония, в океане звезда.
Море и скалы вокруг, ты такая одна.
Жизнь моя, боль моя и отрада,
Родина моя…
И так далее в том же духе.
Исполнив свой патриотический долг, публика снова расселась по местам. Затем на сцене было разыграно несколько натифтофских пантомим, невыносимо скучных и страшно затянутых, рассказывающих о жизни нынешнего губернатора Атлантиса, — правда, публика в первых рядах встретила их с неподдельным восторгом.
Затем на арену вышел церемониймейстер и с благоговением объявил имена главных кандидатов: Словохот Зинг, индийский дервиш, и Денг По, бывший демон-рикша. Церемониймейстер обстоятельно зачел длинный список побед и поражений обоих участников, подробно описал их физические данные и хобби, назвал даты рождения вместе с принадлежностью к знакам зодиака, а также перечислил и предпочитаемые литературные жанры. Потом, без всякого аккомпанемента, откровенно демонстрируя полное отсутствие слуха, исполнил песню на древнезамонианском, давно умершем, не понятном никому из присутствующих языке. Во время этого ритуала в зале, как всегда, поднялся нетерпеливый гул, публика заерзала и зашептала, но что поделаешь, именно так открывались гладиаторские бои в Атлантисе уже много-много веков подряд.
И наконец началась разминка. Как по форме своей, так и по содержанию она не имела ничего общего с настоящими гладиаторскими боями. Цель ее заключалась лишь в том, чтобы дать молодым, еще неопытным гладиаторам возможность попробовать свои силы на большой арене, а заодно и подогреть настроение в зале перед выступлением ассов. Два юнца неуверенно вышли на сцену, встали друг против друга и начали обмениваться неуклюжими репликами.
Сначала они рассказали по нелепой историйке, а потом принялись обоюдно обвинять друг друга во лжи, что в результате не привело ни к чему хорошему и закончилось диалогом типа:
— А вот и неправда!
— Правда, правда! Еще как правда!
— Нет, неправда!
— А я говорю — правда!
И так далее в том же духе.
Я совсем сник. Стоило устраивать такую шумиху из-за подобной ерунды. Представление мне совсем не понравилось. Особенно жалко было денег, потраченных на билеты, лучше бы мы купили на них добрую порцию меда. Я не удержался и поделился своими сомнениями с Гемлутом.
— Потерпи немного, га! Эти совсем еще желторотые. Надо же им тренироваться, — шепнул он мне.
Дуэль. А потом пришло время настоящих гладиаторских боев. Для этого на арене сначала установили два массивных позолоченных и украшенных драгоценными камнями трона, над высокой спинкой каждого из которых возвышалась длинная стрелка, напоминающая часы или тахометр. Кроме того, оба кресла были сверху донизу обмотаны какими-то проводами. Затем на сцену выкатили еще один непонятный прибор — огромный серебряный ящик, по бокам которого были закреплены два позолоченных рельефа, отдаленно напоминающих уши.
— Это измеритель громкости аплодисментов. Чем громче овации, тем больше очков набирает гладиатор.
Оказывается, мнение зала играло здесь не последнюю роль. Прибором измеряли громкость аплодисментов в очках или баллах, которыми и оценивались достоинства участников.
И вот наконец настал торжественный момент — на сцену вышли сами гладиаторы, облаченные в традиционные бархатные мантии, первый претендент на роль короля Лжи — в синюю, а сам король — в пурпурную. Публика повскакивала с мест и заревела, перебирая пальцами или ребром ладони по нижней губе, в результате чего получилось очень громкое многотысячное «бр-бр-бр-р-р-р». Так на гладиаторских боях было принято выказывать свой восторг.