Book.

Если бы вампиры действительно были настолько трусливы, как утверждает молва, то они бы уже давно покинули поле брани. Только нет, они продолжали упорствовать: какой бы силы оплеухи на них ни сыпались, сколько бы раз я ни швырял их об пол, они только на мгновение исчезали в темноте, чтобы в следующую секунду возобновить атаку.

У них была своя простая, но действенная тактика: они нападали по очереди, непрерывно сменяя друг друга. Одна группа отступала, чтобы передохнуть и зализать раны, и на ее место тут же заступала другая. В то время как мы с Гемлутом не могли отвлечься ни на минуту, у них то и дело появлялась возможность отдышаться и набраться новых сил. Вскоре стало ясно, что долго мы так не протянем.

Одной из кошек удалось зайти с тыла и вцепиться мне в спину, другая сделала ловкий выпад и чиркнула меня когтем-бритвой по лапе, третья в прыжке лязгнула зубами у самого носа. И тут я почувствовал, что силы покидают меня. Я еле стоял на ногах, а в голове вертелась одна-единственная мысль: прекратить бессмысленное сопротивление, и будь что будет. Но тут вдруг вампиры, как по команде, отступили и растворились в темноте.

Вконец измотанные и изрядно потрепанные, жадно хватающие ртами воздух, мы в гордом одиночестве остались стоять посреди зала. Незнакомые мне до сих пор, но явно не предвещающие ничего хорошего звуки электрическим разрядом прокатились по храму. Они отдаленно напоминали стрекотание гигантского сверчка.

— Караул! Бежим! — завопил Гемлут.

— Что?!

— Крысехвостые. Га. Много. Очень много.

Крысехвостые. Метрах в десяти от нас пол собора пришел в движение. Кишащее море натыкающихся друг на друга существ расползалось по залу, быстро приближаясь к нам. Тут и там из черной волны высовывались тонкие дрожащие тараканьи усы. Иногда какая-нибудь из тварей, взмахнув крыльями, на мгновение взмывала в воздух, и можно было рассмотреть в лунном свете отвратительные очертания ее безобразного тела.

— Здесь нет никаких крысехвостых! — зло рявкнул я, передразнивая моего друга.

— Понимаешь, крысехвостые, они такие хитрые, — не сдавался Гемлут, — всегда появляются в самый неподходящий момент.

Тут Гемлут был не совсем прав, ведь это именно крысехвостые спасли нас от смерти. Хотя скорее всего только для того, чтобы мы достались им самим, но тем не менее вампиры скрылись, что в первую очередь свидетельствовало о разумности этих существ.

— Не дрейфь! Бежим к выходу!

Ну да. Я так и понял.

КРЫСЕХВОСТЫЕ [продолжение]. Повстречавшему на своем пути крысехвостого следует дать один простой, но очень ценный совет — не паниковать и не бросаться бежать сломя голову, а, напротив, постараться двигаться как можно более плавно и медленно, словно скользя по волнам. Крысехвостые реагируют лишь на резкие движения. Эти безмозглые твари настолько глупы, что любое плавно движущееся существо принимают за скользящий по волнам кораблик.

Хороший совет, нечего сказать. А если на вас надвигается тираннокит Рекс или несется опустив голову разъяренный единорог, стойте на месте, не двигайтесь, авось пронесет, — так, что ли? Не очень-то получается верить таким советам. Интуиция подсказывает: хватай ноги в руки и беги, беги как можно скорее. Однако я сделал над собой усилие и постарался двигаться как можно медленнее, как лодка, плывущая по волнам.

— Двигайся плавно и медленно, — сообщил я приглушенным голосом Гемлуту, — тогда они примут нас за лодку.

— Га? — Гемлут вытаращил на меня глаза. — За лодку? Ты спятил?

— У меня в голове «Лексикон», он иногда подсказывает мне, что делать, — прошептал я, медленно скользя вниз по лестнице, как эквилибрист по натянутому под куполом цирка канату.

— «Лексикон» в голове? Га. Понимаю.

— Правда, это не совсем «Лексикон», а идеет. С семью мо́згами. Он видит в темноте, а еще может открыть банку консервов одной лишь силой мысли. Вот он-то и говорит у меня в голове.

У Гемлута на лице появилось выражение, как у человека, слушающего бредни душевнобольного.

— Э-э, друг, — покачал головой он, — да ты и вправду спятил. Ну ничего, не переживай. С кем не бывает. От такого-то ужаса! В общем, слушай мою команду: сейчас мы хватаем ноги в руки и бежим, бежим как можно быстрее.

Я взглянул вниз:

— Нет. Этого мы делать не будем.

— Что?! Это еще почему?

— Потому.

Я показал глазами на нижнюю ступень лестницы. Оттуда уже карабкались вверх новые полчища крысехвостых. Тысячи и тысячи животных-насекомых широкими черными волнами наводняли собор. Они лезли изо всех дыр, через раскрытые окна и трещины в стенах, быстро растекаясь по полу. Вскоре мы оказались зажатыми в кольце.

— Нам конец, — констатировал я.

— Ты прав, нам конец, — согласился Гемлут, что было на него совсем не похоже.

И все же я почувствовал, что он усиленно ищет выход, какую-нибудь лазейку из создавшейся ситуации.

Только она не находилась.

Кольцо крысехвостых вокруг нас постепенно сужалось. Электрический треск их тараканьего стрекотания усиливало многократное эхо от стен собора.

Под ногой у меня что-то зашевелилось. Неужели наступил на одного из крысехвостых?! Я с брезгливым вскриком отшатнулся и схватил осколок кирпича, чтобы размозжить череп насекомому. Уже занеся камень для страшного удара, я вдруг понял, что под ногами у меня никого нет. Одна ступень лестницы осела и ушла вниз, за ней другая и третья.

Посреди лестницы теперь зияла огромная дыра, в которую пролез бы даже слон.

Гемлут, не задумываясь, бросился в пролом.

— Эгей! — послышался его голос. — Дуй за мной! Га! Прыгай! Неглубоко.

Я швырнул камень в море крысехвостых, где он с отвратительным треском расколол чей-то панцирь. И это была роковая ошибка. Несчастная жертва издала звук, похожий на визг пилы, которую саму режут на части. Тысячи насекомых подхватили этот вой, взметнулись вверх и бросились на меня.

Я прыгнул в дыру.

Полет был недолгим. Пролетев не более двух метров, я приземлился, лишь слегка отбив пятки. Пролом в лестнице над головой моментально закрылся, ступени вернулись на прежнее место. Один крысехвостый сунулся было следом за мной, свесил голову вниз и тут же пожалел об этом, потому что уже в следующий миг был разрублен пополам тяжелыми каменными плитами. Воцарился мрак, сравнимый лишь с темнотой в темной камере Филинчика.

— Теперь вы в безопасности, — произнес голос, по которому трудно было определить, принадлежит он мужчине, женщине или какому-нибудь демоническому существу. Он звучал скорее как говорящая труба.