Теперь он мог восполнить данный пробел, используя информацию, хранящуюся в многочисленных компьютерах Башни. Здесь имелись полноценные каталоги звезд, и Джон сформулировал кибернетической системе глобальную задачу поиска: вычислить ту точку пространства, которую занимала система Рая три миллиона лет назад, затем совершить аналогичную операцию для всех звезд, которые можно было наблюдать из исходной точки посредством невооруженного глаза, и сравнить полученные результаты с данными пластин.
Расчеты по временной экстраполяции заняли у кибернетической системы почти трое стандартных суток, но титанический объем вычислений был оправдан, хотя его результат ошеломил Джона.
Компьютеры смогли идентифицировать всего лишь пятнадцать звезд, в то время как на пластинах было запечатлено шаровое скопление, насчитывающее десятки, если не сотни тысяч светил.
Взглянув на данные совмещения, Джон в первый момент не поверил своим глазам — полтора десятка звездных систем, твердо опознанных компьютерами, располагались вдоль печально известного Рукава Пустоты, — огромного черного провала, пересекающего спиральное завихрение галактического диска.
Там, где сейчас зияла пустота, по выводам поисковых систем, должно было располагаться шаровое скопление звезд.
Это являлось ошеломляющим открытием. Конечно, Джон не мог ответить, куда подевалось шаровое скопление, но он прекрасно отдавал себе отчет, что звездная масса не могла исчезнуть без следа.
Мысль о том, что искомые светила просто не видны из-за какого-то препятствия, возникла у него сразу, как только стали ясны конечные результаты сравнительного анализа.
Выходит, в Рукаве Пустоты присутствует нечто, не пропускающее свет? Такой вывод напрашивался сам собой, но ответить на вопрос, что представляет собой предполагаемое препятствие, создано оно искусственно или возникло естественным путем, можно было, лишь побывав там…
…Джон взял мобильный коммуникатор и включил канал связи с «Вороном».
— Инвар, нам нужно поговорить. Встретимся внизу, на площадке внутреннего космодрома.
* * *
Откровенно говоря, Джону было немного не по себе, когда он поднимался в рубку «Ворона» по автоматически выдвинувшемуся трапу.
Все в жизни выворачивалось наизнанку, было непонятно, входит он внутрь боевой серв-машины или теперь нужно полагать, что, поднимаясь по покрытым пенорезиной ступеням, он попадет…
— Заходи… — знакомый, легко узнаваемый голос прозвучал одновременно с тем, как входной люк скользнул в сторону, спрятавшись между двумя слоями бронеплит. — Ноги можешь не вытирать. — Инвар пытался шутить, но что означал этот признак? Устойчивость его сознания или, наоборот, отчаянное балансирование на грани срыва?
Внутри «Ворона» царил полумрак, разгоняемый лишь тусклым светом обзорных экранов да контрольными, огнями приборных панелей.
Под самым сводом с едва слышным шелестом повернулся сферический корпус видеодатчика.
— Вот доработал немного, — произнес Инвар. — Теперь вижу не только то, что находится снаружи.
Джон чувствовал себя скованно, в рубке было тесновато, но Инвара, похоже, это не смущало.
— Садись на подлокотник, Джон.
Он сел, ощущая, как один из выступов закрепленного в кресле цилиндра впился ему в бок.
— Все в порядке, можешь мне поверить. — На этот раз голос Инвара прозвучал совершенно серьезно, без ноток иронии. Учитывая, что все интонации воспроизводились синтезатором бортовой аудиосистемы, стоило признать, что рассудок Зори-Магира и кристаллосфера центрального модуля боевой машины находятся не просто в тесной взаимосвязи, — они успели обрести общность, составить единое целое, состоящее из живой и кибернетической половин. Насколько знал Джон, подобной гармонии удавалось добиться далеко не каждому пилоту боевой серв-машины.
— Да, я вижу, что ты поладил с «Вороном».
— Это было несложно, — ответил Инвар.
— Почему?
— Ты забыл, что моя родина — Ганио. Колыбель Раздоров, планета наемников. Как ты думаешь, что я постоянно видел на улицах Ганиопорта?
— Откуда мне знать? — пожал плечами Джон. — Я никогда не бывал на твоей планете.
— Я видел калек. Много калек, Джон. Эти люди когда-то были сильными бойцами но, получив увечья, стали никому не нужны. У моей родины свои законы, там правят кланы, и для наемника жизнь обычно оканчивается либо на родовом кладбище, либо на паперти космопорта. Никто из моих родичей ни разу не получал второй жизни, хотя они истово верили в Шииста и верно служили законам кланов.
— Тебе действительно комфортно, Инвар?
— Еще как, — ответил ганианец. — Ты ведь сам прошел через смерть, и, наверное, радовался, получив здоровое тело?
Джон кивнул.
— Мой случай все же отличается от твоего, — не удержавшись, заметил он. — Да и эйфория быстро прошла. Люди помогли…
Видеокамера под потолком чуть повернулась, нацелившись на лицо Джона.
— Ладно, давай пока оставим эту тему, — предложил Инвар. — Я хотел всего лишь поблагодарить тебя.
— Рад, что ты адаптировался. — Джон извлек из нагрудного кармана кристаллодиск. — Собственно, я позвал тебя по делу.
В ответ на панели пульта управления беззвучно открылся приемник считывающего устройства. Получив диск-кристалл, он втянулся обратно, и спустя несколько секунд на центральной панели осветился резервный дисплей, куда спроецировался считанный с источника информации фрагмент спирального рукава Галактики, перечеркнутый черным провалом пустоты.
Джон не стал ничего пояснять — кристаллодиск содержал все расчеты вкупе с исходными данными, и Инвар благодаря прямому соединению с кибернетической системой «Ворона» не нуждался в дополнительных комментариях.
— Ты считаешь, что Рукав Пустоты скрывает в своих глубинах шаровое скопление звезд? — нарушив тишину, спросил Зори-Магир.
— Да. По крайней мере, оно существовало в этом пространстве три миллиона лет назад, об этом прямо свидетельствуют пятнадцать опознанных звезд, которые в ту пору являлись периферийными светилами отображенного на пластинах скопления.
— И, по-твоему, существа, сначала спровоцировавшие вспышку звезды, а затем контролировавшие ускоренную эволюцию выживших обитателей Рая, пришли именно оттуда?
Джон кивнул.
— Мне непонятно, зачем они создали чудовищ и почему бросили на произвол судьбы плод своего эксперимента, — задумчиво произнес он. — Гея считала, что монстры являются не просто вершиной приспособляемости, — они были задуманы как особый вид оружия, способный противостоять любому мыслимому организму.
— Тем более непонятно, почему их бросили там?
— На мой взгляд, существует два варианта развития событий, — ответил ему Джон. — Либо эти гипотетические существа не успели завершить эксперимент, либо угроза, с которой они собирались бороться, миновала.