Мы прошли мимо поста охраны в гардероб, Катерина открыла шкаф с белыми и зелеными халатами и махнула ручкой:
— Выбирайте.
— Меня зовут Денис Анатольевич, — сказал я, надевая халат. — Я действительно врач, хотя и бывший…
— Я так сразу и поняла, что не профессор! — пожала плечиком девчонка. — Не пойму только, как вам удалось Петровне голову задурить? Вы что, родственник этого Воробьева?
— Нет, старый друг. И мне обязательно нужно выяснить, что с ним случилось.
— Ну, ладно, идемте.
Мы зашли в лифт, и Катя нажала на кнопку пятого этажа.
— А вы какой врач? Невропатолог? — прищурилась она.
— Почему невропатолог? — не понял я.
— Ну, друг-то ваш с инсультом лежит.
— Это окончательный диагноз?
— Окончательный ставит только патологоанатом, а у нас — предварительные, — хихикнула Катерина.
— Значит, я и есть патологоанатом, — сказал я низким вибрирующим голосом и пристально посмотрел на девчонку.
Улыбка сползла с ее мордашки как плохая косметика от дождя. Она заметно побледнела и вжалась в угол кабины.
— В-вы кто?!
— Тот, кто приходит ко всем, и к каждому в свое время, — тем же гулким голосом произнес я. — К тебе я приду попозже, лет через сорок. Жди и готовься!
Девчонка закатила глазки и съехала по стенке на пол. В этот момент двери лифта открылись и я вышел в отделение интенсивной терапии.
Постовой медсестры на месте не оказалось, и это облегчило мне задачу. Я нашел журнал регистрации и спокойно выяснил номер палаты Андрея.
Также не торопясь я прошел через все отделение и толкнул застекленную дверь с цифрой «7».
Тот, кто лежал на высокой кровати на роликах, опутанный датчиками и трубками, с кислородной маской на лице, мало походил на моего старого школьного товарища. Ввалившиеся щеки, мертвенно-бледная кожа, тонкие худые руки поверх серого одеяла, — да полноте, Андрюха ли это? Он же всегда был плотным румяным здоровяком с жизнерадостной улыбкой и неунывающим характером. Неужели за несколько часов он мог потерять двадцать или больше килограммов и заработать глубокую степень анемии и общего истощения организма? Какой же это инсульт?! Такого даже молниеносные формы рака неспособны сотворить за столь короткий срок. А уж злокачественный процесс давно снискал мрачную славу «главного вампира» среди болезней.
Вампира… Подождите-ка! Я включил второе зрение и сразу увидел ЭТО. Собственно, я предполагал увидеть нечто подобное, как только подумал о вампиризме. Больше всего эта штука напоминала силовой кабель электропитания, входивший одним концом в тело Андрюхи чуть выше пупка, в область чакры Манипуры, а другим — исчезавший во внешней стене здания возле батареи отопления. «Кабель» выглядел плотным и живым, в то время как остальные предметы потеряли четкость очертаний и стали полупрозрачными. Это окончательно убедило меня, что я вижу самый настоящий канал отсоса. Некая могучая тварь, которую я никак не мог разглядеть на тонком плане, присосалась к центру распределения жизненной чи моего друга и неумолимо откачивала ее. И это была не лярва и даже не кто-то из адов, наоборот, это явно была работа какого-то из высших существ астального плана.
Оставив попытки разглядеть хозяина, я вырастил между ладоней голубоватый шар — сгусток энергии Кундалини, волевым усилием превратил его в дротик и метнул в щупальце. Вспышка была видна и на тонком, и на физическом плане, раздался громкий треск разряда и ощутимо запахло озоном. А в следующий миг щупальце оторвалось от Андрея и, как живое, метнулось ко мне, целясь в живот. Я успел увернуться, и некоторое время мы исполняли причудливый танец по палате, ловя каждое движение друг друга. Я наконец включил энергетический Щит Шакти, и кисти моих рук оделись в радужные «перчатки». Теперь я мог хватать ими, отбивать выпады щупальца и наносить ответные удары. Рисунок боя сразу изменился. В атаку перешел я, а щупальце извивалось и уворачивалось. Наконец мне удалось обманным движением схватить его правой рукой в «перчатке», и я тут же нанес рубящий удар левой. Снова были вспышка, треск разряда, и у меня в руке остался короткий в полметра обрубок, который дернулся пару раз и стал стремительно таять, распадаясь на тонкие лоскутки. Остальная же часть щупальца резко отпрянула назад и мгновенно втянулась в стену.
Я выпал из паранормального состояния в обычное и сразу почувствовал, что зверски устал. Буквально рухнув на стул возле двери, я глянул на часы и поразился: в реальном времени весь бой занял не больше десяти секунд! А я сидел насквозь мокрый от пота, и у меня реально тряслись мелкой дрожью мышцы ног и рук. Я даже не стал пытаться прикидывать удельный расход энергии на единицу времени — и так было ясно, что он намного превысил любой предельно допустимый для нормального человека. Сейчас я тоже остро нуждался в помощи, но все же добрел до Андрюхиной кровати и посмотрел на показания датчиков жизнеобеспечения. Индикаторы большинства из них уже сменили тревожный красно-оранжевый цвет на желто-зеленый цвет надежды.
— Все в порядке, Дюха, — прошептал я одними губами — на большее не было сил. — Теперь уже все хорошо. До встречи!..
Все последующие события этого дня я запомнил какими-то обрывками. Картинки были не связаны между собой и вспыхивали в воспаленном сознании как слайды на экране.
Вот моя машина под развесистым кленом в углу больничного двора… Встревоженное лицо Ксении — она что-то спрашивает, но у меня нет сил даже говорить… Движение — то плавное, то рывками… Темнота, потом мягкий рассеянный полусвет… Сводчатый потолок с отблесками того же полусвета… Я лежу на чем-то пушистом и надо мной склоняется знакомое лицо — Рыжик?.. Нет сил даже удивляться. Наверное, это сон… Далекая прекрасная музыка… Знакомые потоки розового пламени и шепот: «Спи, любимый!..»
В реальность меня выдернула настойчивая трель телефона. Трубка лежала в изголовье на расстоянии вытянутой руки.
— Слушаю, — сказал я, не открывая глаз. Чувствовал я себя довольно сносно, но тело все равно не желало покидать уютный и безопасный мир сна.
— Жив, котяра? — Олег всегда отличался здоровым чувством юмора.
— Какой гад вздумал звонить среди ночи? — мрачным голосом поинтересовался я.
— Да ты в окно посмотри — полдень уже!
— В самом деле? А день какой?
— Среда…
— Елы-палы! — Я сел и открыл наконец глаза. — Сегодня же может быть покушение на Хилевича?
Все-таки это была Ксения. Я сидел на огромном мохнатом ложе в гостиной с камином. В квартире была полная тишина — никого.
— Очнулся, слава богу, — обрадовался Ракитин. — Ну, и горазд же ты в истории влипать.
— А ты откуда знаешь?
— Профессия такая… Ну, ты как, принимаешь участие, али нет?
— Только тапочки надеть. Говори адрес.