— Я не выйду замуж за Армана. И я не собираюсь вам помогать, — заявила Лили.
— Уверен, что выйдете. У меня здесь все необходимые документы, в том числе и ваше завещание. Как только мы найдем вашего дорогого жениха, мы вас обвенчаем. А сейчас вы подпишете все эти документы. У Труссебуа сегодня удачный день. Его назначили уполномоченным, и он имеет право оформить ваш брак. Затем все ваше движимое и недвижимое имущество перейдет под мой контроль.
Лили понимала: упорствовать бесполезно, ее заставят подписать документы. Сколько бы она ни храбрилась, ее заставят силой — ей уже показали, как именно.
Она склонилась над столом и подписала все документы.
Фуше поставил свою подпись — подпись свидетеля. Подписался и охранник, начертавший размашистое «X»в строке, которую указал Труссебуа.
— Как же вы завладеете имуществом графа? Неужели вы все доверите Арману? — спросила Аили.
Фуше, изучавший документы, поднял голову:
— Я не сомневаюсь, что он проявит сговорчивость. В противном случае он, как и вы, отправится в могилу.
— А вы не боитесь? Ведь кто-нибудь может догадаться, что вы убили наследницу де Шевену, чтобы завладеть имуществом. У де Шевену было множество влиятельных друзей и покровителей. Начнется следствие, и все откроется.
— О да, следствие начнется. Его проведут для того, чтобы найти преступника-роялиста, убившего вас и покушавшегося на жизнь первого консула.
— На Бонапарта? — прошептала Лили.
— Да, на первого консула. Но я разоблачу врагов Франции.
Краем глаза Лили успела заметить, как охранник поднял руку. В следующее мгновение на ее голову обрушился огромный кулак, и все погрузилось во тьму.
— Будь проклято это задание, будь проклят отец, да будут прокляты эти дневники! — бормотал Уэбб, шагая по залитым дождем улицам Парижа.
По его расчетам, Лили должна была покинуть Париж примерно через час. И все-таки он очень беспокоился за нее — Уэбб понимал, что Фуше так просто не сдастся.
Свернув за угол, он увидел черную карету, отъезжавшую от дома на рю дю Ренар.
Переходя улицу, Уэбб заметил, что парадная дверь настежь раскрыта. В окне кабинета Анри горела одна-единственная свеча.
Где же Костары? Почему дом погружен во тьму?
Уэбб перевел дыхание и взглянул в ту сторону, куда уехала карета. Но та уже скрылась из виду. Он снова посмотрел на распахнутую дверь.
Бежать в дом? Или гнаться за каретой?
Решив, что карету он уже упустил, Уэбб обошел дом и затаился в темной аллее.
Дверь черного хода также оказалась распахнутой, а в кухне было темно.
Вытащив небольшой пистолет, который постоянно носил с собой, Уэбб осторожно вошел в дом.
«Лили! — хотелось закричать ему. — Лили, ты где?»
Осторожно, стараясь не шуметь, Уэбб обходил комнату за комнатой. Ящики всех столов и шкафов были открыты, а их содержимое валялось на полу. Похоже, что Лили и слуги в спешке покидали дом, решил Уэбб. Хотя не исключено, что здесь произвели обыск.
Пробравшись в холл, Уэбб увидел, что в кабинете Анри по-прежнему горит свеча. И тут он услышал шелест бумаг и чье-то бормотание. Затем скрип — это выдвигали ящики стола.
Бесшумно подойдя к двери, Уэбб увидел солиситора, что-то искавшего в кабинете.
— Труссебуа, — позвал Уэбб. Солиситор вздрогнул, едва не опрокинув стол.
— Господи, как вы напугали меня, месье. Я не слышал, как вы вошли.
— Прошу прощения. Я не хотел вас напугать. «Осторожно, — думал Уэбб, — здесь что-то не так.
Этого кролика можно взять только ласковым обращением и морковкой».
— Я звал, но никто не ответил. — Уэбб вошел в комнату и осторожно осмотрелся. У него все еще не было уверенности, что Труссебуа в доме один. — Вы так увлеклись, что не слышали, как я кричал?
— Да, представьте… — пробормотал Труссебуа, опасливо поглядывая на Уэбба.
— Заниматься делами в канун Рождества, да еще так поздно вечером? Какое рвение, месье Труссебуа! Снимаю перед вами шляпу.
— Ну, я думаю, мне пора. — Труссебуа быстро собрал бумаги, прижал их к груди и попытался выскочить из кабинета.
Уэбб схватил его за руку, солиситор вздрогнул, и бумаги, словно снежные хлопья, разлетелись по комнате.
— Отпустите меня, — пролепетал Труссебуа.
Уэбб усмехнулся. Подтащив солиситора к кожаному креслу Анри, он заставил его сесть.
Когда же Труссебуа сделал попытку подняться, Уэбб навел на него дуло пистолета:
— Попробуйте только шевельнуться, и я отправлю вас праотцам.
Убедившись, что Труссебуа не собирается бежать, Уэбб взял свечу и осветил разбросанные по полу бумаги.
— Что это? — спросил он, поднимая первый попавшийся под руку документ. «Последняя воля и завещание Аделаиды де Шевену». Уэбб вдруг услышал, как гулко стучит его сердце. Он взглянул на подписи внизу. Две из них он разобрал. Бернар Труссебуа и Жозеф Фуше.
— И часто завещания ваших клиентов заверяются подписью министра полиции? — спросил Уэбб, поднося документ к носу Труссебуа.
Губы солиситора задрожали. Он попытался что-то сказать, но не сумел произнести ни слова.
Уэбб ругал себя за то, что не последовал за каретой, которой, как он теперь понял, находилась Лили.
Не зная, что предпринять, Уэбб обвел взглядом комнату, и вдруг его внимание привлек документ, который он заметил только сейчас.
Уэбб наклонился, поднял бумаги и почувствовал, что кровь стынет в его жилах.
«Регистрация брака». Невеста — Аделаида де Шевену. Внизу стояла ее подпись.
В графе «жених» подпись отсутствовала.
Брачное свидетельство и завещание.
Теперь ясно, что задумал Фуше.
— Куда он увез ее? — спросил Уэбб, схватив Труссебуа за галстук и заставив его подняться на ноги. — Отвечай, иначе тебе самому придется писать завещание. — Он сунул пистолет под нос солиситору и взвел курок.
— В Тюильри, — прошептал Труссебуа. — Он увез ее во дворец.
— Во дворец? — Уэбб приставил дуло пистолета ко лбу солиситора. — Ты собираешься меня дурачить? Он хочет убить ее. Отвечай, куда они поехали?
Труссебуа заплакал:
— Пожалуйста, не убивайте меня. Я все вам скажу.
— Отвечай! Где мадемуазель де Шевену?
— В карете. Недалеко от Тюильри. Там состоится предательское покушение на первого консула. Подложат бомбу. При взрыве погибнет наследница.
Проклятие! Почему он отправился сюда пешком, почему не взял карету?