— При чем тут формулы? — неожиданно разозлился Юрий. — Кому нужны эти самые формулы? Разве суп варится из формул? Или вот такие котлеты, — Юрий в сердцах толкнул тарелку с котлетами, и она проскользнула по столу к стене, — жарят на формулах?
— Нет… конечно, не на формулах… но…
— У нас это делается просто! — разошелся Юрий. — Берется мясо, проворачивается в мясорубке вместе с хлебом, луком, а кому нравится, и с чесноком и зеленью — петрушкой, укропом или киндзой, обваливается в сухарях и жарится на масле или жире. Вот и все.
Шарик не выдержал, тихонько, совсем по-синичьему пенькнул и встал на задние лапы, а передними оперся о край стола.
Когда он опять увидел тарелку с котлетами, то даже задрожал. Но на него не обратили внимания — разгорался спор. Только Тэн рассеянно погладил Шарика по голове и протянул:
— Во-от оно что… У вас, значит, кухня стоит на самом низшем уровне. Во-от почему ты не знаешь формул. И, наверное, не знаешь, что при таком способе приготовления пищи человеку приходится есть в десять раз больше того, что ему нужно, что усваивает его организм.
— Но зато вкусно! А у вас все… все такое… Неясное… — Какое именно, Юрий не уточнил: он еще плохо разобрался во вкусе голубых людей. — А вы что ж, из формул свои обеды готовите? Да? Ни мяса у вас нет, ни крупы, ни хлеба. Одни только формулы и эти самые… молекулы?
Шарик не выдержал. Он вспрыгнул на стол и сразу, одним махом проглотил обе котлеты.
От такой наглости Юрий прямо-таки опешил. Никогда за всю свою жизнь он не видел, чтобы Шарик позволил себе такое. Он всегда был очень воспитанной и застенчивой собакой. А тут!.. В гостях! На космическом корабле!!!
— Ты что делаешь?! — закричал Юрий, и Шарик, поджав хвост и прижимаясь животом к столу, умильно заморгал и тихонько заскулил.
Тэна совершенно не удивило это событие, и он взял из коробки несколько карточек и сунул их в приемник.
— Если хочет есть — пусть ест! — раздраженно сказал он. — А тебе я скажу вот что: ты действительно еще очень мало знаешь. Но раз ты знаешь, что такое молекулы и что такое атомы, из которых составляются молекулы, тогда дело поправимое. Вот видишь колбы, канистры, хранилища и все такое прочее? Видишь?
— Вижу. Ну и что?
— Так вот, в них хранятся не ваше мясо, мука или крупа, а молекулы белков, углеводов, витамины, всякие микроэлементы — магний, бор, йод, железо и все такое прочее. Понимаешь? Не целые продукты, а только молекулы и даже атомы, которые их составляют.
— Ну и что? Зачем возиться с молекулами и атомами, если проще взять обыкновенные продукты, — буркнул Юрий.
— Эх ты, тумус! — разозлился Тэн. — Как ты не понимаешь? Если бы мы брали с собой в космические путешествия готовые продукты, наш корабль никогда бы не смог оторваться от нашей Розовой земли — он весь был бы загружен продуктами. А мы берем только молекулы и атомы. И когда нам нужно поесть, мы вытаскиваем… Ого! — с удивлением и уважением вдруг протянул Тэн. — Ты смотри, как он расправляется. — Тэн показал на Шарика.
Из стены на стол выскальзывали тарелка за тарелкой, и Шарик с жадностью, двумя-тремя глотками, не разжевывая, глотал все, что было на тарелках.
— Вот это проголодался… Кстати, ты знаешь, сколько он сейчас съел продуктов?
— Не знаю! Знаю только, что это — свинство! А ну, пошел вон! — прикрикнул Юрий на Шарика.
— Да не гони ты его. Раз хочет есть — пусть ест. Он сейчас съел столько не очищенных от примесей продуктов, которыми питаетесь вы, сколько… Ну, примерно… Я еще не знаю, какая у вас мера весов, но треть того веса, что весишь ты, он съел. А продуктов было немного — пять или семь тарелочек. Верно?
— Верно, — буркнул Юрий.
— Понимаешь теперь, какая экономия места и времени.
Юрий никак не мог представить себе, что Шарик съел такую уйму продуктов. Наверное, Тэн заметил его недоверчивый взгляд и предложил:
— Вот мы сейчас еще раз покормим Шарика. А ты смотри.
Тэн снова достал пачку карточек.
— Видишь на карточке отверстия? Каждое из них обозначает то или иное хранилище, в котором лежат определенные молекулы. А вот видишь — внизу черточки. Это команда-шифр. Они подскажут автомату, сколько чего нужно взять. А дальше — треугольнички. Это команда-шифр кухонному автомату: когда и в какой последовательности нужно смешивать и что делать со смесью. Варить, жарить, обрабатывать токами высокой частоты или ультразвуком и так далее. Вот и вся кухня.
— Послушай, а можно… можно сделать новую карточку, например на конфеты? Или на хлеб?
— Все-таки ты настоящий тумус. Я же тебя спрашивал с самого начала: ты знаешь формулу молекулы? Если знаешь, сейчас же составим карточку любого съедобного продукта, изготовим и попробуем. Знаешь формулы?
— Нет… не знаю. Мы еще не проходили, — с горечью признался Юрий. — У нас химию только-только начали. — Юрий помолчал и с горестным недоумением протянул: — Формулу соли знаю. Воздуха — знаю. Воды — тоже знаю. А продуктов… нет, не знаю… — Юрка встрепенулся: — Но неужели вы знаете все формулы наизусть?
— Конечно… не все, — слегка смутился Тэн. — Разве ж их все упомнишь! Они ведь бывают такие сложные, что…
— А чего ж ты хочешь, чтобы я знал! — приободрился Юрий. — Но тогда выходит, что вы ничего нового сготовить не сможете. Дали вам набор карточек — и шпарьте. А нового выдумывать уже нельзя.
Тэн вспыхнул:
— Ну это ты брось! Мы можем определить формулу любого продукта. А определив — изготовить.
— Любого?
— Любого!
Юрий хотел было броситься к своему походному рюкзаку и тут только вспомнил, что он так его и не снял с кустика на краю полянки.
С той минуты, когда корабль плавно оторвался от родной земли, Юрий ни разу по-настоящему не подумал, как и куда он направляется, не почувствовал, что с ним произошло и что произойдет. Все было словно понарошку, в шутку, которую можно по желанию прекратить и вернуться на свою милую землю, на свою привычную земляничную полянку. А если захочется, и в свой родной дом. Стоит только захотеть.
Но теперь, когда выяснилось, что рюкзак остался на опушке и хочет того Юрий или не хочет, а он все равно не сможет ни взять свой рюкзак, ни вернуться в родной дом, ни даже на родную Землю, — теперь Юрий не столько понял, сколько почувствовал, что он оторвался от всей прожитой жизни, и оторвался так быстро и так надежно, что на мгновение стало даже страшно. Глаза почему-то защипало, и в горле встал мохнатый комок.
Но Юрий знал, что настоящий мужчина, даже сделав ошибку, должен уметь держать себя в руках, быть сдержанным и собранным. Ведь он сам решал свою судьбу. Он сам забыл о рюкзаке. Он, и никто другой. Значит, нужно было держаться.