— Ты же догонишь нас? — дрожащим голосом спросила Серафина и еще сильнее сжала плечо Нэша, подталкивая его в направлении фойе.
Ния кивнула, незаметно вздохнув. Затем, когда они ушли, она нырнула в темноту арьерсцены и догнала детей, которые как раз направлялись к коридору, расположенному позади сцены.
Она осторожно приблизилась к последнему ребенку из этой вереницы и шепотом, склонившись к самому его уху, спросила, куда они идут. Но он, так же как и остальные дети, спокойно продолжал шествие с бесстрастным лицом, шагая в ногу со всеми, не подавая никаких признаков того, что он ее слышит. Наконец они дошли до маленькой черной двери, ведущей в крохотную квадратную комнатку, обитую черной материей.
Ния расслышала приближающийся звук шагов и спряталась за фиолетовые драпировки, которыми были оформлены арьерсцена и коридор.
Из полутьмы решительным и быстрым шагом вышли два человека. Те самые, голоса которых слышал ночью в театре Нэш и которым приносил обед в баре Артур. Те самые иностранцы, которые так внимательно следили за ходом спектакля вовсе не потому, что их интересовали фокусы.
Они прошли мимо занавесей, за которыми скрывалась Ния, и приблизились к детям прежде, чем те успели войти в маленькую черную деревянную дверь.
— Пегасо, помоги мне. Они околдованы. Проследи, чтобы никто из них никуда не отошел, — прошептал один из них. Пегасо вздохнул и встал в коридоре, загородив проход своей широкой грудью.
Нию бросило в жар, она почувствовала, что стоит перед загадкой, которую во что бы то ни стало необходимо разгадать, но ей не удается этого сделать.
Ей захотелось выйти из своего укрытия и встать на защиту детей, однако это было бы очень неосторожно. Сейчас она, оставаясь невидимой, могла только наблюдать за происходящим.
Не успела Ния все это обдумать, как в коридоре послышались еще чьи-то шаги.
— Быстрее, — сказал Пегасо, внимательно всматриваясь в слабо освещенный коридор. — Кто-то идет!
Человек, которого Пегасо никогда не называл по имени, встал напротив детей и поднял вверх обе руки, сложив большой, указательный и средний пальцы в какой-то магический знак.
Было заметно, как усиливалось напряжение в его руках, словно ему приходилось преодолевать какое-то сопротивление. Затем руки расслабились и он широко развел их. После этого он быстро оглядел одного за другим всех детей. В это самое время яркое сияние холодного, голубоватого оттенка осветило его фигуру и, отскочив от него волнами, обдало детей.
Спустя секунду тринадцать подростков поднесли руки к глазам и принялись тереть их, словно только что проснулись.
— Что случилось?
— Ничего не видно… где мы?
— Ник, это ты?
— Но как мы сюда попали?
Голосов раздавалось все больше и больше, и они становились все громче.
Ния стояла за драпировками, затаив дыхание.
Неизвестный человек сумел вывести детей из гипнотического состояния, в которое они впали, когда исчезли со сцены и появились в непроглядной тьме за кулисами. Он применил нечто вроде противодействующей магии. Это означало, что кроме тех двух персонажей, за которыми сейчас следила Ния, был еще кто-то другой, совершивший этот магический акт. Легко себе представить, кто это мог быть. Судя по поведению ни о чем не подозревающих детей, это было делом рук того, кого не ожидаешь встретить на улицах Думвиля: одного из Темных.
Постепенно дети пришли в себя, незнакомцы исчезли, скрывшись за занавесом и, вероятно, выйдя в одну из множества дверей.
Внезапно появился человек гигантского роста, водитель Маскераде, он быстро шел по дощатому настилу арьерсцены. Доски едва не проламывались под его весом.
— Что-то пошло не так? Дети здесь. И они очнулись! — заорал великан.
За его спиной появилась Медуза, идущая, как всегда, бесшумными шагами, словно летя в нескольких сантиметрах над землей. Она остановилась в полуметре от того места, где пряталась Ния.
— Болван, — процедила она сквозь зубы. — Гипноз — то немногое, что ему следует уметь делать, не длился и пары минут! Все это никому не нужно!
Затем она повернулась к детям и обратилась к ним приторно-ласковым голосом:
— Все в порядке, ребята, вы оказались за кулисами. Сеанс Великой Магии удался. Теперь, чтобы завершить номер, следуйте за этим человеком, он отведет вас к входу в зал, публика будет удивлена…
Она бросила взгляд на гиганта, который ее моментально понял и пошел с детьми по коридору, соединявшему арьерсцену с входом в партер.
Затем, оставшись одна (так по крайней мере она думала), Медуза поднесла руки к лицу и легонько надавила на него пальцам. Поверхность лица отделилась, словно это была маска.
Ния застыла, затаив дыхание.
Теперь рыжеволосая женщина держала лицо в руках, но на его месте возникло другое лицо. Это другое лицо было почти такое же, оно отличалось лишь несколькими деталями — другой цвет глаз и шрам в форме полумесяца на левой щеке.
Вдруг лицо, находившееся в руках, пришло в движение и прервало молчание:
— Я говорило тебе, что он пустое место. Это же катастрофа! Мы не можем устраивать этот фарс во второй раз, чтобы проверить всех детей города. Не получается. Дела плохи, а причина всему — это ничтожество во фраке. Что скажешь, будь он трижды проклят! — обрушилось оно с руганью.
Второе лицо Медузы возразило:
— Нет, это не его вина. Я видело, как он работает. Он все делал правильно, ни одного преждевременного или неуверенного жеста. Но что-то пошло не так. Что-то произошло потом, когда дети оказались уже здесь.
— Не важно, — возразило лицо, находящееся в руках. — Мы имеем то, что имеем, бесполезно выдумывать что-то, чтобы его оправдать. Мы бы уже смогли проверить этих детей и выявить обладателя Дара, как и договорились. И никто, ни они сами, ни их родители, ничего бы не заподозрили, поскольку все видели только трюк, фокус, во время которого дети исчезли со сцены… Никто не узнал бы о том, что происходит за кулисами. Однако все пошло прахом. Мы можем лишь попробовать вернуться в этот городишко в конце нашего турне с надеждой, что подобное больше не повторится! — закончило говорящее лицо, сорвавшись почти на крик.
В действительности это невероятное зрелище, свидетелем которого оказалась Ния, было для нее не столь уж невероятным, напротив, оно даже показалось ей знакомым.
Она понимала, что ничего не может предпринять, поэтому стояла неподвижно, надеясь, что незнакомка уйдет и она сможет наконец догнать своих.
В это время Нэш и Серафина добрались до пустынного фойе театра.
— Мама, что-то случилось? Что-то опасное? Почему Ния осталась там? Объясни мне, наконец! — взмолился Нэш.
Сетт присоединился к просьбе, нервозно виляя хвостом, правда, с улыбчивым выражением на морде.