— Дай руку...
Его прикосновение отозвалось во мне волной необъяснимого тепла, мне показалось, что я с головой окунулся в горячую воду. Хотел было что- то спросить, но не успел: стены тюрьмы растаяли, растворились, через мгновение на их месте возник обрывистый речной берег, в лицо пахнуло ветром. Я ощутил озноб.
— Не бойся. Иди за мной...
Незнакомец выпустил мою руку и шагнул вперед. Оглянувшись на бурлившую под обрывом реку, я торопливо пошел следом.
Идти пришлось несколько минут. Сначала тропинка привела нас в лес, затем впереди показался широкий ручей с кристально чистой водой. Потом я увидел поляну и дом.
Странный это был дом. Только подойдя ближе, я с удивлением понял, что он построен из живых деревьев. Впрочем, слово «построен» не совсем отражало суть того, что я увидел, — правильнее было сказать, что дом выращен.
Стены этого поразительного сооружения были образованы стволами впритык растущих деревьев. На высоте крыши они загибались, образуя мощнейшую зеленую крону. В этом доме были и окна — не прорубленные, а устроенные между стволами: деревья в этих местах выгибались в стороны, оставляя место высоким овальным окнам; сами окна были «застеклены» колдовским льдом. Вокруг окон ство-
лы сильно деформировались и сжались, сросшись воедино и образовав выступающие наружу волны,— отчего окна казались утопленными внутрь. Дверь была довольно узкой. Точнее, двери как таковой не существовало вообще—был дверной проем, прикрытый большой зеленой веткой. Сначала я решил, что технология постройки этого дома напоминала технологию выращивания бонсаи — миниатюрных деревьев, которые подрезали, гнули, обвязывали проволокой и мучили прочими варварскими способами, добиваясь их карликовости и декоративности. Но, войдя вслед за хозяином внутрь дома, я понял, что здесь все обстояло совсем по-другому. Дом был живым, он не воевал с хозяином, не боялся его — на каком-то необъяснимом уровне я почувствовал это, понял, что дом и его хозяин находятся в полной гармонии. Об этом говорила даже мебель, ничего подобного я в жизни еще не видел. Стол, кровать, несколько полок — все это было выступами и выростами стволов, переплетением ветвей и корней. Потолок как таковой отсутствовал, вместо него я увидел купол из плотно сросшихся стволов. Только пол в этом доме не был деревянным, его выстилали обожженные глиняные плитки кирпичного цвета.
— Сядь... — произнес хозяин, указав мне на стул, точнее — на вырост ствола близ стола.
Я сел, стул оказался довольно удобным — анатомическим, как сказали бы у нас. Хозяин сел по другую сторону стола.
Теперь мне стало ясно, кто вытащил меня из рук Мастера и его своры. Это был Виго — тот самый знаменитый колдун, о котором упоминал Альварос. Да и Мастер назвал его по имени, лишь сильная боль не позволила мне тогда сообразить, кем был этот человек. Сейчас боль заметно поутихла, и лишь огромная солоноватая дыра в челюсти, которую я даже боялся трогать языком, напоминала о произошедшем.
Виго молчал, задумчиво глядя на меня, под его взглядом я чувствовал себя маленьким и ничтожным. Это было даже не ощущение, а некое глубинное понимание. Я сравнил себя с этим человеком, и сравнение оказалось явно не в мою пользу. Молчание было для меня настолько тягостным, что я поспешил его нарушить.
— Я благодарен вам за то, что вы меня оттуда вытащили. Спасибо...
— Не стоит. Но при случае поблагодари Альвароса. Это он попросил помочь тебе.
Я всегда считал себя достаточно неблагодарным существом — в силу скупости своих чувств, холодности характера. Но, услышав слова Виго, я почувствовал, как в душе у меня что-то шевельнулось. Выходит, Альварос меня не бросил...
— А Алина? — вырвалось у меня.
— С ней все в порядке. Сварги — мастера по части медицины. Даже вам до них далеко.
Я заморгал, мои глаза стали влажными. Выходит, все получилось, и Алина жива, мое новое тюремное путешествие не было напрасным. Когда первый шквал эмоций прошел (странно, и с каких это пор я стал таким чувствительным?), мое сознание оценило вторую часть ответа Виго, касающуюся нашей медицины. Он о ней знает — значит, бывал у нас?
— Вы были у нас? Там, в моем мире?
— Пару раз, — ответил Виго и поднялся со стула. — Выйдем, мой дом не принимает тебя. Думаю, ты сегодня еще не завтракал...
Я не совсем понял его слов насчет дома, но от упоминания о еде меня передернуло: развороченная челюсть все еще ныла и кровоточила.
— Спасибо, но я не смогу сейчас есть... — произнес я, торопливо поднявшись вслед за Виго, но мой ответ его уже явно не интересовал.
Выйдя из дома, колдун подошел к ручью, я остановился позади него. Нагнувшись, Виго похлопал по воде ладонью и стал ждать. Не прошло и минуты, как я увидел подплывающую рыбину. Довольно большую — чистая вода ручья еще увеличивала ее, — вот она подплыла к руке Виго и ткнулась ему в ладонь, колдун аккуратно вынул рыбину из воды. Рыба не билась, лишь легкий трепет прошел по ее телу.
— Возьми.—Виго передал мне рыбину, она оказалась довольно увесистой — килограмма два, не меньше. — Вон там, — колдун указал рукой вниз по течению, — увидишь доску и нож. Почисти рыбу и неси за дом, там очаг.
Вздохнув, он стряхнул с рук капли воды и пошел к дому. Посмотрев ему вслед, я пожал плечами
и пошел искать указанное колдуном место.
# * ♦
Дучо не заметил, когда именно исчез вогнавший его в пот страшный колдун. Осознав, что стало очень тихо, он наконец осмелился поднять голову.
Мучо стоял рядом, бледный и растерянный, его руки заметно тряслись. На стуле, глядя в никуда помертвевшими глазами, сидел Мастер. Ни колдуна, ни гасклита в пыточном зале не было.
Поднявшись с пола, Дучо шмыгнул носом, потом очень медленно подошел к Мастеру. Он давно ждал этого момента, но не мог и представить, что все произойдет именно так.
— Мертвый? — шепотом спросил Дучо, вглядевшись в лицо Мастера.
— Да, — отозвался Мучо.
— Это Виго его?
— Нет. Вроде сам умер.
— Это хорошо... — устало вздохнув, Дучо огляделся.
Огляделся на правах хозяина: именно его Мастер прочил в преемники. То, что раньше являлось собственностью Мастера, теперь принадлежало ему. Это кресло с кожаными ремнями, стол, поднос с инструментами. Почти новая дыба, пилы, жуткая машина с винтовыми зажимами — все это и многое другое теперь было в его распоряжении. Мясник... Мастер был несправедлив к нему. Жаль только, что гасклит сбежал. Ну да ничего, даст Бог, еще свидятся.
— Куда его теперь? — Голос растерянного Мучо звучал несколько глухо, нечетко. — Или тоже в ров?
— Не знаю. — Дучо пожал плечами и снова посмотрел на Мастера. — Можно и в ров. Кому он теперь нужен.
Говорить было трудно: почему-то сдавило горло, во рту пересохло. Тяжело сглотнув, Дучо подошел к окну, взял с подоконника кувшин с водой, сделал несколько глотков. И почувствовал себя еще хуже.