Гриша явно не понимал той ахинеи, которую нес. Поэтому, выругавшись, Мейер положил трубку. Скрипнул зубами: они за это поплатятся. Все.
* * *
Нет ничего приятнее возвращения домой. Выходя на перрон родного вокзала, я с наслаждением вдыхал теплый летний воздух. Да, жарко. Но с духотой Бразилии не идет ни в какое сравнение. Даже жара у нас другая — потому что наша.
— Вон он! — сказала Вика, увидев уже идущего к нам Сергея. — Слава богу!
— Привет! — улыбающийся Сергей пожал мне руку, затем мы обнялись. Что и говорить, он теперь для меня был как брат.
— Здравствуй, Оля, — улыбнулся Сергей моей амазонке. — Хорошо выглядишь. Привет... — Он взглянул на Вику.
Мне уже давно казалось, что отношения Вики и Сергея перешли ту грань, которая отделяла просто дружбу от чего-то большего. Вот и теперь они несколько секунд смотрели друг на друга, я кожей чувствовал, что Вике нестерпимо хочется броситься Сергею на шею. Но она сдержалась.
— Здравствуй, Сережа, — улыбнулась девушка. — Все в порядке?
—Теперь да...
Так оно и было. Сергей подхватил чемодан Вики, я взял багаж Ольги, и мы все вчетвером отправились на новую квартиру — увы, вернуться к себе домой мы пока не могли.
Выяснилось, что Сергей снял не квартиру, а дом.
— В доме удобнее, — пояснил он, открывая калитку. — Я не люблю квартир.
Дом встретил нас прохладой. И, что говорить, было невероятно приятно почувствовать себя в безопасности. Даже не так: почувствовать себя свободным от всех проблем, хотя бы на сегодняшний вечер. Да, завтра у нас будут новые дела и новые проблемы. Но все это будет только завтра...
Это был один из лучших вечеров в моей жизни. Мы успели сполоснуться в душе и немного отдохнуть, затем собрались вокруг праздничного стола: Сергей готовил все лично, запретив девушкам подходить к столу и велев им отдыхать. В итоге наварил целую кастрюлю картошки, нарезал селедки, огурцов и помидоров. Дополняли стол ветчина и копченая скумбрия. Разумеется, не обошлось и без спиртного.
— Я не любитель выпить, — пояснил Сергей, ставя на стол водку и бутылочку вина для девушек. — Но иногда можно.
Признаюсь, при виде этого стола у меня потекли слюнки. Я был по горло сыт бразильскими разносолами, мне хотелось простой русской еды — той самой, что приготовил Сергей. Картошечка с селедочкой, да с чернушечкой, да под стопочку — это же поэзия!
В общем, ели мы с огромным аппетитом. И, когда я наконец наелся, то удовлетворенно вздохнул и подумал о том, что теперь остается только как следует выспаться — и утром можно снова в бой.
Разумеется, мы не могли не поговорить о наших последних приключениях. Сергей рассказал о шамане и о своей ошибке — когда не смог правильно истолковать слова старика о двух крыльях. Затем повторил девушкам наш с ним разговор о подключении к потоку Православия: Сергей сознательно называл его именно потоком, а не маятником.
— Для меня маятник — это все-таки нечто негативное, — пояснил он. — То, что активно на нас влияет, втягивает в свои игры. При этом большинство маятников являются удивительно уродливыми по своей сути структурами. Их основная задача — качать из нас энергию, при этом они стараются использовать самые негативные человеческие качества. С религиями же все немножко иначе: в них есть направленность на улучшение человека, на очищение его сознания. Религии еще никого не сделали хуже.
— А как же ислам? — не удержался я. — Та же Чечня, все эти террористы? Они же все мусульмане.
— Просто это как раз яркий пример того, что человек способен извратить что угодно. Ислам по своей природе — мирная религия. Я бы сказал, одна из самых чистых. Но есть те, кто просто использует веру в своих интересах. Так появляются извращенные толкования Корана, в которых борьба с «неверными» преподносится как священный долг каждого мусульманина. Сначала людей превращают в фанатиков, потом им дают в руки оружие и призывают умереть во имя Аллаха. Идет прямая подмена ценностей, и многие люди не могут этого осознать. При этом не замечают и того, что никто из их лидеров никогда сам добровольно на смерть не пойдет. Лидеры как раз живут припеваючи, а на смерть посылают оболваненных фанатиков. В данном случае, чем меньше у человека знания, тем проще им управлять.
— Ну, хорошо, ты считаешь, что нам помог именно поток Православия?
— Считаю. Мейер задействовал против нас всю силу своего Ордена, сами мы с ним справиться не смогли бы — чисто энергетически. В данном случае побеждает тот, кто сильнее. Но подключение к потоку Православия не только уравняло наши шансы, но и склонило чашу весов на нашу сторону. Один из моих знакомых немножко цинично называет Православие «зонтиком». Он неплохой маг, но частенько лезет туда, куда лезть не следует. И когда чувствует, что перегнул палку, что появляется реальная возможность каких-то неприятностей, болезней, а то и вовсе гибели, то он ныряет под зонтик Православия. И сила этого потока защищает его от всех негативных последствий.
— И потом он опять лезет в грязь? — спросила Вика.
— Совершенно верно, — кивнул Сергей. — К слову, мы с ним много спорили на эти темы. Он пользуется одним хитрым методом: входит в поток, берет то, что ему нужно, и выходит из него. Дело в том, что потоки обладают одним свойством: входя в поток, ты получаешь некий энергетический бонус. Нечто вроде аванса, благодарности за то, что ты пришел. Но, если ты останешься, эту энергию придется вернуть, и с лихвой. Хитрость заключается в том, чтобы получить от маятника порцию энергии и удрать до того, как придет время ее возвращать. Метод хорош, его вполне можно использовать на практике. Но применять его к религии я считаю неправильным, потому что в данном случае ты обманываешь не просто извращенный человеческими страстями маятник, но Бога. Обманываешь ту изначальную силу, что правит миром, — ведь религии обращены именно к ней. Она открывается тебе, а ты ее кидаешь. Подобные шутки могут кончиться плохо. Как минимум, человек теряет Бога.
— И ты всерьез уверен, что Бог существует? — спросил я.
— Да, Кирилл. Разумеется, я не имею в виду извращенное толкование, когда Бога представляют в виде мудрого старца с бородой. Для меня Бог — это правящая мирозданием сила. Только очень невнимательный человек может не заметить ее существования. Те же ученые пытаются объяснить устройство мира с каких угодно позиций — лишь бы не говорить о Боге. Как сказал кто-то из вели4 ких, «в гипотезе Бога не нуждаюсь». Сказать такое, конечно, можно. Но как объяснить факты, доказывающие обратное?
— И какие это факты? — тут же поинтересовалась Ольга.
— Их накопилось уже множество. В физике, в биологии — многие ученые предпочитают не замечать каких-то неувязок, потому что это опровергает все, во что они верили. Я не хочу сейчас приводить конкретные примеры, многие из них интересны и понятны лишь специалистам. Но они есть, и их много. Любой непредвзятый исследователь рано или поздно убеждается в том, что в мире существует некая направляющая сила,—уж слишком все целесообразно. Именно она правит этим миром, и терять эту силу и , уж, тем более, обманывать ее — недопустимо.