— Я хотел тебя предупредить, поэтому все рассказал. Но ты молчи об этом, ничего не говори фермеру Бентвуду, — предостерег Стив. — Потому что может случиться большая беда, если он что-то узнает.
Тилли молча обошла полуразрушенную стену и у сарая достала из кармана юбки большой ключ. Когда она открыла дверь, Стив вошел и остановился, удивленно оглядываясь.
— Вот это да, Тилли, как здорово ты тут убрала. Я бы не отказался здесь пожить.
Она взглянула на него, и Стив, заикаясь от смущения, постарался поправиться:
— Я… только хотел сказать.
— Ну конечно, Стив, я тебя поняла, — девушка положила руку ему на плечо. — Ты настоящий друг. У меня их немного, и я благодарна тебе за все, что ты сделал и хотел бы сделать, но… но я не собираюсь жить в этой норе всю жизнь. Ты верно сказал: мне лучше уйти отсюда. Я так и решила. Хочу наняться куда-либо на работу. Мне уже шестнадцать, а я еще не научилась никакому делу. Мне жилось слишком легко и беззаботно, теперь я хорошо это понимаю.
— Неправда, Тилли, неправда. Ты делала всю мужскую работу, много лет ухаживала за стариками.
— Эта работа была в радость, — пальцы ее стали теребить застежку на жакете. — Да, работа эта приносила радость, — повторила она. — Теперь те счастливые дни позади и никогда не вернутся.
— Я так жалею, что мне мало лет.
— Ты о чем?
Стив посмотрел на котел в углу сарая. Огонь, горевший под ним, давал достаточно тепла. Присев на корточки, он протиснул руки к железной дверце.
— Мне бы хотелось быть старше.
— Ты скоро повзрослеешь.
— Но я хотел бы быть старше уже сейчас. Тогда я смог бы заботиться о тебе.
— Ах, Стив! — в порыве чувств девушка хотела погладить его по голове, но передумала и убрала руку. Она хорошо понимала, что имел в виду Стив. И в этот момент ей тоже захотелось, чтобы он был взрослым, как его брат Хал, таким же крупным и сильным, даже еще сильнее, чтобы он мог справиться с ним и нагнать на него страха. Хотя Хала едва ли что-либо могло испугать. Только уехав как можно дальше, она почувствует себя в безопасности, спокойно и тогда избавится от трудностей, которыми ее щедро одаривала судьба. От этого страдала не только она, но и Саймон, его жена, Стив. Конечно, Стиву стало бы легче жить. Тилли прекрасно понимала, что его добрые чувства к ней могли навлечь на него еще большую беду. Он уже сильно пострадал: рука его неправильно срослась и полностью не разгибалась.
— Увидишь фермера Бентвуда, поблагодари за одеяла и еду, — немного резко сказала она.
— Хорошо, передам, — он поднялся с корточек, лицо его тоже стало бесстрастным.
Уже во дворе, проходя вдоль стены, Стив посмотрел на нее через плечо и напомнил:
— Будь осторожнее и не забывай запирать двери.
Девушка молча смотрела ему вслед. Спустились сумерки. Впереди Тилли ждала еще одна длинная ночь. Дров у нее было достаточно. Она заставила себя съесть немного жареной грудинки и пару картофелин, сваренных в котле, а две кружки чаю выпила с удовольствием.
Тилли собиралась запирать на засов дверь, когда услышала на дороге приглушенный конский топот. Она выскользнула из сарая и остановилась у пожарища, в том месте, где была раньше задняя дверь. Отсюда хорошо просматривалась дорога, и Тилли узнала во всаднике мистера Сопвита.
Пока он спешивался, Тилли обогнула стену, но навстречу не пошла, а остановилась там, где был угол дома.
— Как дела, Тилли? — Марк тоже не спешил подходить к ней.
— Понемногу, сэр.
— Я вижу, ты здесь живешь.
— Если вы не возражаете, я останусь здесь ненадолго.
— Напротив, я возражаю. — Он прошел мимо нее и заглянул в раскрытую дверь сарая, обнаружив, к своему удивлению, что внутри было чисто и тепло. Он отметил, что в этом сарае было чище, чем во многих принадлежавших ему домах поселка, хотя он уже много лет не заходил ни в один из них. — Ты не можешь здесь оставаться, — оборачиваясь к ней, сказал он. — То есть для тебя лучше перебраться отсюда. Как ты смотришь на то, чтобы поступить на службу?
— Я бы с большой охотой, сэр, нанялась куда-либо.
— Иметь желание, это значит сделать первый шаг. Скажи, ты росла здесь, вдали от других детей, и тебе не часто приходилось иметь с ними дело?
— Честно сказать, не часто, сэр.
— А ты хотела бы поближе с ними познакомиться?
— Конечно, сэр.
— Няня, которая присматривала за моими детьми, неожиданно бросила все и уехала в слезах, — он усмехнулся. — Мои четверо — отчаянные проказники. Двоих я собираюсь отправить в пансион, но пока мне нужно, чтобы кто-нибудь за ними присмотрел. Так как, у тебя есть желание познакомиться с ними? — Марк снова улыбнулся.
Четверо детей! Он был прав, она мало что знала о детях. Тилли не могла припомнить случая, когда играла с детьми. Так далеко дети из деревни заходили редко. Иногда в праздник она видела, как они играли у ручья, но всегда стеснялась подойти. Сколько раз, притаившись в кустах, она наблюдала за их играми, особенно когда приходили дети горняков. Они тоже работали в шахте и летом в воскресенье приходили тайком к ручью: плавали и резвились. Детям горняков очень нравилось играть в воде.
— Я сбил тебя с толку?
— Простите, не понимаю вас, сэр.
— Мое предложение тебя пугает или у тебя другие планы?
— О нет, сэр, нет. Я согласна и буду стараться.
— Хорошо, но хочу предупредить, тебя ждет не очень сладкая жизнь.
— Мне не привыкать к трудным временам, сэр.
Говорила она тихо, и лицо оставалось спокойным. Но глядя на нее, он подумал: «Да, тебе в самом деле пришлось пережить немало». И едва ли впереди ее ждала легкая жизнь. Было в ней что-то особенное. Ее выразительные глаза притягивали к себе. Может быть, именно это пугало жителей деревни и в то же время влекло к ней мужчин, в особенности этого негодяя Макграта.
Макграты жили в деревне так же давно, как и Сопвиты в имении. И так получалось, что каждое поколение Макгратов чем-нибудь да отличалось: разбоем на дорогах, кражей овец, были среди них и охотники за чужими женами.
Чужие жены… Мысли Сопвита потекли по другому руслу. Он вспомнил о том, что в этот вечер ужинал у Майтонов. Агнес получала удовольствие, наставляя немолодому мужу рога. Марк полагал, что для лорда Билли это не было тайной. И сам Сопвит заблуждался насчет своей роли в затеянном женщиной спектакле. Он хорошо понимал, что стал лишь следующим в бесконечной веренице ее увлечений. Марк жалел, что поддался порыву, но Агнес была наделена какой-то необыкновенной притягательной силой. Как и эта девочка, хотя ее сила была иного свойства. Хотя почему иного? Эта стройная, худенькая девушка, в которой осталось столько детского, смогла разжечь огонь в таком мужчине, как Хал Макграт.