Да, ей все было ясно. Она очень хорошо знала, что временами он вел себя далеко не как джентльмен. Все встало бы на свои места, если бы хозяина не держала цепко в своих коготках эта Майтон. Сейчас перед ней стояла девочка, почти ребенок, которая не выглядела на шестнадцать лет. Хозяин разъярился из-за сгоревшего домика. Если бы нашли виновников, каторги бы им не миновать. Возможно, он просто пожалел эту девочку. А колдунья из нее, как из Девы Марии. Мейбл удивилась, что сравнила эту девушку с Девой Марией. Может быть, сравнение пришло ей на ум из-за отношений этой девушки с женой священника.
По ее виду можно было предсказать, что наверху она задержится недолго. Эти милые хозяйственные детки живьем ее съедят. Время покажет, как пойдет дело. Но Мейбл для себя решила, что Тилли Троттер очень скоро рысью помчится отсюда. Троттер — рысистая лошадь. Что за фамилия!
Но почему хозяйка захотела поговорить с этой девушкой? Может быть, она подумала, что хозяин имеет на нее виды? Если так, то это единственный секрет, который не доверит хозяйка ей, своей преданной камеристке. Мейбл Прайс была в этом уверена.
— Перед тем, как мы поднимемся наверх, я хочу рассказать тебе, что и как, — начала объяснять мисс Прайс. Тилли удивилась, что эта женщина, выглядевшая и разговаривавшая перед этим с хозяйкой как благородная дама, умела говорить простым языком. — Так вот, что касается твоей должности и обязанностей. Жалованье твое пять фунтов в год. За плохое поведение тебя сразу же уволят. Если ты надумаешь уйти, не уведомив об этом за месяц, тебе придется выплачивать компенсацию за каждый день: три пенса или три пенса с четвертью. На время службы здесь тебе выдается форменная одежда. Тебе разрешается посещать церковь по воскресеньям и раз в месяц у тебя будет выходной. Если ты что-либо разобьешь, стоимость ущерба вычитается из твоего жалованья. Все понятно?
— Да, — Тилли запнулась, не зная, как обратиться к Мейбл Прайс.
— Говори мне мисс.
— Да, мисс.
— Теперь пойдем.
Они снова вышли в широкий коридор, затем свернули в узкий, в конце которого начиналась крутая лестница. На ней было очень темно, и Тилли поднималась осторожно, держась за узкие перила. Путь ей указывал звук шагов Мейбл Прайс. Добравшись до верха, они оказались на квадратной площадке, освещаемой двумя лампами. На площадку выходило несколько дверей. Взяв лампу, Мейбл Прайс подошла к первой, открыла ее и, держа лампу над головой, объявила: «Здесь дети занимаются и играют».
Оглядев комнату, Тилли увидела коня-качалку, кукольный домик и еще много других разбросанных по полу игрушек. Она заметила, что в камине, загороженном большим сетчатым экраном, неярко горел огонь.
Следующая комната оказалась маленькой спальней с двумя железными кроватями. В одной, свернувшись калачиком, крепко спал малыш.
— Это Джон, — представила Мейбл Прайс. — Он совсем маленький.
В другой кровати, обхватив колени, сидела маленькая девочка.
— Ложись, Джесси Энн, и спи, — сказала Мейбл Прайс, но девочка и ухом не повела. Она с любопытством смотрела на Тилли.
— Так ты и есть новая няня? — насмешливо поинтересовалась она. Тилли промолчала, а Мейбл Прайс, не очень церемонясь, толкнула девочку в подушки и рывком украла ее почти с головой, а потом пообещала:
— Если ты сейчас же не уснешь, я пожалуюсь твоей маме.
Девочка в ответ только фыркнула. Чувствуя свое очевидное поражение, Мейбл Прайс вышла из комнаты, забыв о Тилли, которая последовала за ней, аккуратно прикрыв дверь.
Следующая комната, тоже спальня, была немного просторнее, но и здесь вещей стояло мало. Старший из мальчиков сидел на полу у своей кровати. Его длинная голубая в белую полоску ночная рубашка и обрамлявшие круглое лицо белокурые волосы делали его похожим на ангелочка. Его брат лежал в постели, но у обоих глаза горели любопытством.
— Это Мэтью, — указывая на «ангелочка», без всякого предисловия сказала Мейбл Прайс. — Ему десять лет. А это Люк, ему — восемь.
Она держала над постелью лампу, и Тилли увидела темные волосы и озорно поблескивающие глаза.
— Это ваша новая няня, — Мейбл Прайс по очереди посмотрела на мальчиков, но Тилли по имени не назвала. — Выкинете еще какой-нибудь фокус, и все будет доложено вашему отцу. Он сказал, чтобы вы об этом не забывали. А теперь ты ложись в постель, — обратилась она к Мэтью, который только дерзко смотрел на нее и не думал слушаться. И Мейбл вышла из комнаты, снова потерпев поражение.
На площадке она открыла еще одну дверь, но, не заходя туда, стала объяснять:
— Это туалетная комната. Тебе надо каждое утро следить, чтобы дети как следует умывались. Тебе следует находиться рядом с ними, не оставляя их здесь без присмотра. Детей разбудишь в половине восьмого. Ты начинаешь работу в шесть: убираешь в классной комнате, туалетной и в своей комнате, — она толкнула еще одну дверь и, когда они вошли, показала на стоявшую на обшарпанном комоде сгоревшую до половины свечу: — Зажги ее от лампы.
Тилли поспешно взяла свечу и держала ее над высоким колпаком лампы, пока она не загорелась, все время ожидая, что ее станут ругать за то, что закапала горящий фитиль лампы. Но Мейбл Прайс не обратила на это внимания.
— Это твоя комната, — объявила она. — Но часто тебе здесь бывать не придется. Теперь вернемся к твоим утренним обязанностям. Ты растапливаешь камин в классной комнате, после того как ее уберешь, накрываешь на стол. Посуда в буфете. В половине восьмого будишь детей и следишь, как я тебе сказала, чтобы они умылись. Завтрак подают в восемь. Когда они начнут есть, ты спускаешься в кухню и завтракаешь сама. У тебя на это полчаса. Пока ты внизу, за детьми присматривает Ада Теннент. В девять часов экономка, миссис Лукас, проверяет, все ли в порядке. Если погода хорошая, то в четверть десятого ты ведешь детей на короткую прогулку в парк. Их гувернер мистер Бургесс начинает с ними занятия в десять часов. Ты в это время выливаешь горшки и как следует моешь их. Дальше ты осматриваешь одежду детей и если нужно — чинишь. Вот пока все, на этом остановимся. Ты все запомнила?
Прошло несколько секунд, прежде чем Тилли смогла выдавить из себя: «Да, мисс».
— Ну, это мы завтра проверим. Если тебе понадобится что-то спросить, обращайся ко мне. Моя комната четвертая от комнаты хозяйки, но по коридору последняя дверь. Здесь распоряжаюсь я, а не миссис Лукас, понятно?
— Да, мисс.
— А сейчас иди спать. Так рано ложиться тебе не придется, но тебе надо немного прийти в себя и повторить, что я тебе говорила, так что пользуйся случаем.
Оставшись одна, Тилли окинула взглядом свое новое жилище. Не мог согреть его мягкий свет свечи, как не придавало ему живости лоскутное одеяло на кровати. В комнате еще стояли комод, стул и шаткий столик с тазом и кувшином со щербинами. Два крючка на двери заменяли гардероб.
У Тилли в ее уголке под крышей и в их старом доме на полу лежали половички. Здесь же она видела голые доски. Медные шишечки на кровати были начищены до блеска. На окнах висели, пусть и вылинявшие, но чистые и накрахмаленные занавески, хотя можно было вполне обойтись и без них: окно частично выходило на крышу.