Души вцепились в друг друга, тела переплелись. Еще и еще. До изнеможения, до дна, до края, до конца.
– Ты?
– Да.
Винченце приготовил фруктово-десертный буфет.
Дамы переоделись в коктейльные платьица. У Апельсина появился помощник, стоявший на противоположной стороне салона, они оба были в белых брюках, белых рубашках и белых галстуках. Внешне все немного успокоились и, наверное, отдохнули. Судя по тому, как Ханна висла на своем соседе по каюте, они успели разносторонне пообщаться во время перерыва. Да и не только они. Виолетта еле заметно улыбалась, а Мари накрасила губы розовой помадой и чуть-чуть подвела глаза серым карандашом.
Новым было то, что по салону расхаживали появившиеся из своего укрытия Джузеппе, Филипп и капитан. Милые и заботливые люди. Незаметные и тихие, как тайская прислуга.
«Только привык, что их нет, а они выскочили, – подумал Мухаммед. – Сидели бы себе там, не высовывались. Или что-то не так пошло, и они пришли подсказывать, или все так, и нас ждет… не знаю, что нас ждет. Вот что странно, я совершенно не чувствую усталости. Мало того, что ел только один раз сегодня, целый день проболтался на солнце и свежем воздухе, с Ханнкой олимпийски представлялся час назад, уж не помню, когда на такое был способен последний раз, веду какие-то беседы, где особо расслабиться не дают, а голова вот, как в девять часов утра в начале рабочего дня на конференции перед обходом пациентов. Да и еще выпил два бокала вина за ужином. Надо заметить, остальные тоже не зевают и на часы не смотрят».
Он взял за хвостик клубничку в шоколаде и положил ее в рот. Вспомнил, как в конце мая зашел в свой кабинет после «кесарева», уставший и удовлетворенный, потому что, невзирая на опасения, все прошло гладко, пациентка и новорожденный были в норме, а счастливый папаша, сидевший и волновавшийся в клинике, наконец дождался сына. Мухаммед сел за стол, включил компьютер и увидел письмо, которое называлось «ПРИГЛАШЕНИЕ».
Дорогой Мухаммед!
Просим нас извинить за неожиданное вторжение в Ваше личное пространство, но ввиду того, что Вы оказались – возможно, по воле случая – вовлеченным в одну крайне запутанную, но важную для Вас и Ваших друзей ситуацию, нам бы хотелось Вас пригласить в небольшой летний круиз по Эгейскому морю на только что спущенной в море чудесной яхте самого высшего класса.
Мы планируем путешествие на 10–20 августа этого года.
Просим зарезервировать даты и ответить нам по обратному адресу. Достаточно лишь слова «ДА» и обозначения удобных Вам аэропортов вылета и прилета.
Искренне Ваши, доброжелатели.
Отправлено было с обычного почтового адреса в Yandex.
P.S.
Приглашения также разосланы, в частности, Олегу Демидову, Саломее (Софье) Кент, Никите Лаврову, Севе Копейкину, Ханне Райтман, Виолетте Пеневой.
Мухаммед сразу позвонил Олегу. Тот сказал, что у него тоже есть такое приглашение и он поедет. Потом он связался с Саломеей. Она была рада его слышать и сказала, что перед поездкой заедет к нему в Брюссель в июне или начале июля. Остальных он плохо знал, хотя и был с ними знаком, и звонить им не стал. Единственное, что он понял сразу, еще не расспрашивая их о самой проблеме, – они без колебаний решили поехать, а кто, собственно, «доброжелатели», их мало интересовало. Почему такое дорогое путешествие предлагается бесплатно и кто еще поедет, он решил спросить у Саломеи. Через неделю он ответил «ДА», а еще через неделю-полторы получил посылку: книжку на русском языке, изданную в Москве, – А. Толстой. «Золотой ключик, или Приключения Буратино» – с картинками художника В. Канивец. Взял и прочитал. Он не очень себе представлял, чем может оказаться полезным, но раз Олег и Саломея ехали, значит, надо было ехать. Олег год назад помог ему со сложнейшим экспериментальным оборудованием, о котором мечтают, а очень возможно, что и не знают пока о его существовании, многие западные клиники. С помощью этого оборудования можно вырастить двух-, трехнедельный человеческий эмбрион вне материнской среды. Мало этого, его развитие находится под полным контролем врачей, а самое удивительное – развитие становится управляемым. Женщинам с частыми выкидышами, аномалиями женских органов, возрастными изменениями, всяким балеринам, спортсменкам и занятым бизнес-леди теперь доступно материнство, так сказать, без отрыва от производства. «Мы, правда, еще ничего не успели легализовать во всех этих госкомиссиях и не вышли на официальный уровень, но это лишь вопрос времени. Подождать всего пару лет и собрать неопровержимый материал. И никаких тебе демографических кризисов в среднерусской полосе» – так Олег шутил. Но наука всегда сталкивается с двумя огромными проблемами: в чьи руки попадут открытия и как подойти к морально-религиозному аспекту? Бедные начнут торговать своими эмбрионами, богатые выращивать супергероев и, не дай Бог, целые армии. Иногда даже руки опускаются. Но если не ты, то кто-то другой, научно-технический прогресс необратим. Олег предлагает открыть еще две клиники. Доверять или не доверять? Олегу – доверять. Ну а если едет и Саломея… что тут думать?..
Он вытащил еще одну клубничку. «Интересно, о чем таком этот Джузеппе говорит Виолетте, что она даже смеется и жестикулирует своими прозрачными ручками? С Никитой она намного спокойнее. А геям всегда нравится, когда ими восхищаются симпатичные женщины». Мухаммед подошел к ним поближе, взглянув на вошедших последними Саломею и Олега. Она была в открытом бледно-бирюзовом платье и в жемчуге. Что он там понял или не понял в ее облике, было не важно. Когда он видел ее, то внутренне распускался, как куст пионов – таких красивых, душистых и понятных.
– Саломея, дорогая, мне показалось, когда вы вошли, что Олег подсматривал за тобой в душе, когда ты там была, – сказал Сева им обоим. – Он выглядит каким-то посвященным.
– Да я за этим сюда и приехал, а тебе кажется, – ответил Олег.
Апельсин гикнул, подавив смешок. Рядом стоял Никита Сергеевич и искал глазами ложечку для своего фруктового мусса.
– Скажи, Никит, – тотально переключился Сева, даже слегка повернувшись к Олегу спиной, – я все хотел у тебя поинтересоваться: у нас есть шанс дожить до работающего ассемблера? Ну, чтобы эти штуки продавались в аптеках, как градусники?
– Ты уже готов инвестировать в нанороботы, что ли? – спросил Олег, не обращая внимания на Севин развернувшийся торс.
– Ложку дай, пожалуйста, – попросил Никита у Апельсина.
– Точно, Копейкин, закладывай основы первого в мире русского нанобанка на наноденьгах с атомарной плотностью, – не отставал Олег.
– Ты лучше займись дизайном своей ракеты, краску правильную выбери, ковры, – посоветовал Сева.
– Принято считать, что, если двигаться со средней скоростью, без прорывов и глобального форсмажора, к середине века, – ответил, как жираф, Никита Копейкину.
– И что, все, кто будет после нас, смогут «ремонтировать неисправности» своих клеток, заливать в сосуды механизированную кровь, вырезать поврежденные участки из ДНК и жить по сто лет? – позавидовал Копейкин.