– Не ожидали мы от тебя такой прыти! – воскликнул А Зимм, пожимая Галкину руку. – Молодцы! Все только о вас и говорят!
– Но госпожа Волшебсон – в гневе, – тут же охладил радость Димы младший брат.
– И что же? – спросил Фергус.
– Посмотрим, что, – ответил И.
– Исключат, – обреченно заявил Дима.
– Школьный Совет решит, – попытался утешить его А, но не слишком обнадежил.
– Эй, Мёдлёдовцы! – зычно крикнул Фергус. – Кто не хочет возвращаться домой пешком – подходите к нам! Мы уже удаляемся!
Ребята по очереди начали подходить к А Зимму, касаться рукой шара и тут же исчезать.
– А сам ты тоже перенесешься с помощью распределителя, А? – спросил Дима.
– Нет. Мне как раз придется идти пешком. На мне заклятие непереносимости. Как иначе я смог бы держать шар распределителя и не переносится вместе с другими?
Дима с Фергусом перенеслись последними. И сразу же оказались в огромном зале, полном школьников и преподавателей.
Высокий свод поддерживали темные резные колонны в форме деревьев. Под самым потолком они разветвлялись, и золотые листья светились собственным светом. А, может быть, среди них были спрятаны волшебные фонарики. Школьники сидели в темных дубовых креслах, которые, наверное, стояли тут не одну сотню лет. Ближе к возвышению находились кресла для преподавателей – они были украшены серебром. А на самом возвышении, боком к залу, было еще несколько мест для почетных гостей.
– На помост, герои, – объявила госпожа Волшебсон, которая по случаю предстоящего школьного совета одела шелковое платье теплого персикового цвета. Наверное, для того, чтобы не выглядеть слишком строго. – Здесь многие еще не видели вас, а посмотреть каждому хочется. Может быть, в последний раз.
Упавший духом Галкин и не слишком смутившийся Фергус поднялись на возвышение. Мёдлёдовцы приветствовали их редкими хлопками – при директоре школы и преподавателях они не решились выразить бурный восторг.
Ребята потоптались у всех на виду, а потом Фергус уселся в кресло для почетных гостей – тем более, никто там не сидел. Его примеру последовал и Дима. Ленда Волшебсон нахмурилась, но ничего не сказала.
– Кого ждем? – шепотом осведомился у друга Галкин.
– Представителя прецептората, – ответил Фергус. – А потом нас будут судить.
Спустя некоторое время прямо в кресле рядом с Фергусом материализовался из воздуха высокий пожилой маг, в котором Дима с радостью узнал Аристарха.
– Здравствуйте, ребята! – громогласно молвил он.
– Пусть здравствует прецептор! – с энтузиазмом прокричали школьники.
– Начнем наше собрание, – поднялась со своего кресла Ленда. – Разбирается дело двух учеников Мёдлёда: Фергуса Кенфайлада и Димы Галкина.
В зале раздались редкие аплодисменты, имеющие цель хоть немного поддержать ребят.
– Они обвиняются в злостном нарушении распорядка школьной жизни, злонамеренным сговоре с зачарованным животным, самовольном пользовании подземкой, авантюристских действиях, которые могли причинить большой вред живым существам и интересам Афанадора.
– В стольких прегрешениях ни меня, ни кого-то еще на моей памяти не обвиняли, – шепнул Фергус.
Из этих слов Дима сделал вывод, что разбирательство в большом зале – явление если не повседневное, то и не слишком редкое.
– Готовы ли вы дать ответ по обвинениям?
Мальчики вразнобой пожали плечами.
– Согласны ли вы с тем, что нарушали распорядок школьной жизни? – обратилась директор к мальчикам.
– Не знали мы о том, что существует какой-то распорядок, – попытался оправдаться Дима.
– Это не освобождает от ответственности, – отрезала Ленда.
– Мы согласны с обвинением, – заявил Фергус.
– Вступали ли вы в сговор с крылатым медведем Грумми, который сидит сейчас в клетке и ожидает своей участи? – осведомилась Волшебсон.
Дима, узнав о том, что Грумми пострадал из-за него, сильно огорчился, и не нашелся, что ответить. Фергус тоже был очень расстроен, однако, не растерялся.
– Я ввел этого медведя в заблуждение, – ответил он. – Используя знание некоторых законов Афанадора. Я заставил его помочь нам, указывая на статьи Кодекса Афанадора, которые истолковал в нашу пользу. У медведя не было другого выхода.
– И я настаивал на том, чтобы медведь перенес нас через море, – заявил Галкин.
– Стало быть, медведь, специальный курьер прецептора, дал себя обмануть, – протянула Ленда. – Такой курьер не заслуживает доверия. Но медведь – не мой вопрос, его поведение и способности – вопрос прецептората. Мы разбираем здесь ваше дело. Подземкой вы пользовались?
– Да, – согласились мальчики. Отрицать столь очевидный факт было бессмысленно.
– На свой страх и риск вы предпринимали действия, которые угрожали вашим жизням и жизням других людей?
– Да, – не стали спорить мальчики.
– А ведь этого обвинения достаточно, чтобы исключить вас из школы, – заметила Ленда. – Не исключено, что Совет примет именно такое решение.
Аристарх почему-то улыбнулся себе в бороду. Или мальчикам просто показалось?
– Но мы должны принять во внимание причины, заставившие мальчиков поступать так, а не иначе, – заявила Ленда Волшебсон. – Думаю, не лишне будет узнать – что подвигло учеников Мёдлёда на столь дерзкое нарушение общественного порядка? Итак, кто начнет? Знаток кодексов Кенфайлад?
– Нет, я, – вмешался Галкин. – Я считал, что обязан помочь Тардавкусу, который попал из-за меня в плен к “продвинутым”. Я услышал, что его дела плохи. А у меня была возможность проникнуть туда, где содержали пленника. Поэтому я решил помочь ему.
– Допустим, вы действительно пытались ему помочь. А вы, Фергус, зачем последовали за другом?
– Именно потому, что он мой друг, – ответил Фергус. – Без меня он бы не справился.
Ленда поднялась на помост и повернулась лицом к залу. До этого она выступала со своего места.
– Злостное нарушение школьного распорядка мы можем простить. Галкину – как недавно поступившему в Мёдлёд, Фергусу – за безупречное поведение в прошлом. Сговор с зачарованным животным и неразрешенное путешествие в подземке не могут рассматриваться как отдельный проступок – все эти действия вели к определенной цели. А вот авантюристические действия во вред Афанадору не входят только в ведение Школьного Совета. Они подлежат суду прецептора.
Аристарх поднялся со своего кресла, приосанился и провозгласил:
– Господа Фергус Кенфайлад и Дима Галкин, несомненно, виновны.
Даже невозмутимый доселе Фергус побледнел. Теперь следовало ожидать сурового приговора.
– Наказание для совершивших столь тяжкий проступок школьников – исключение из школы. Но решение об исключении любого ученика выношу не я. Решение выносит Школьный Совет. Думаю, все уже хорошо знакомы с обстоятельствами дела. Даже в "Утреннем гоблиненке", издаваемом для первоклашек, о нем писали. Поэтому у всех, кто присутствует сейчас здесь, я требую объективного ответа: могли ли действия Фергуса и Димы нанести непоправимый вред Тардавкусу, самим ребятам и тем, кто окружал их на Земле? Вы не должны принимать во внимание то, как обернулось дело. Отвечайте четко на поставленный вопрос.