– Мы похожи на нуждающихся в помощи? – осведомилась Мила.
– Да, – серьезно кивнула Элина. – Да…
Мила вспыхнула. Думаю, сейчас ее больше всего волновало отсутствие косметики на лице и относительно нарядного и чистого платья. И, главное, то, что взять эти вещи совершенно негде. Разве что у привередливой собеседницы.
– Вы хозяйка имения? Или управляющая? – Уточнил я.
– Хозяйка, – сдержанно кивнула Элина. – Купила здесь землю и построила ферму десять лет назад. Переехала из Риги.
– С мужем? – спросила Мила.
Госпожа Тизенберге не удостоила девушку ответом. А продолжила свой рассказ:
| – Много потрудиться пришлось. Но теперь мои люди живут безбедно. У них есть все. И кое-кто то и дело пытается покуситься на наше благосостояние Поэтому нужно быть готовой ко всему.
Со стороны грядок показался смуглый человек – скорее всего местный житель. С хозяйкой он обменялся несколькими быстрыми фразами на тибетском языке. Я не понял ни слова.
– Как же вы отпугнули собак? Ультразвуковым свистком? – спросила Элина. – Йеши обеспокоился, когда увидел Вульфа, убегающего от дома. И пришел сюда. Словно забыл, что хозяйка сама умеет неплохо стрелять.
– Собаки любят меня, – улыбнулся я. – Если не любят – то боятся. Не знаю уж, почему. Никаких свистков у меня нет.
Хозяйка перевела мои слова тибетцу, и тот вздрогнул, но уходить не поспешил.
– Не пугайте своих людей, – попросил я госпожу Тизенберге. – Он еще примет меня за духа гор. А я вовсе не дух, а обычный усталый путник…
– Лишняя осторожность не повредит. Особенно когда живешь в такой глуши, – тонко улыбнулась женщина. – Но не годится и дальше стоять на пороге. Прошу в дом!
Мы поднялись по невысоким ступенькам, миновали открытую террасу и оказались в большом темном холле. Хозяйка повесила ружье на крюк возле двери, сделала приглашающий жест рукой – и мы прошли в обитую небесно-голубой тканью гостиную с видом на маленький лесок и дорогу, по которой приехали сюда. Здесь стояло несколько кресел и два дивана.
Мила, не дожидаясь приглашения, уселась в кресло. Я подождал, пока сядет хозяйка.
– Сейчас подадут чай, – сообщила Элина, дергая за веревку колокольчика. В тишине раздался гулкий звон.
– Нам, право, неловко вас беспокоить. – Я дождался, когда хозяйка отведет взгляд в сторону, и пристально посмотрел на Милу. Не время сейчас проявить симпатии и антипатии! Что нашло на такую обаятельную всегда девушку? Поговорю с ней наедине. Но Мила словно и не заметила моего взгляда.
– Вы предпочитаете чай с жиром и солью или приказать принести сахар? – спросила хозяйка.
– Мне, конечно, с жиром, – улыбнулся я. – Везде стоит пить местные напитки, а соленый жирный чай, насколько я слышал, популярен у крестьян.
– И не только у крестьян, – заметила Элина. – Напиток, полезный для жителей холодного высокогорья.
Мила опустила уголки губ, но больше никак не продемонстрировала свой ужас. Чай с солью и жиром! А больше туда ничего не добавляют?
– Если можно, мне чай с сахаром. Без жира, – попросила она.
– Зеленый чай с сахаром – такая гадость! – простодушно воскликнула Элина. – А черного я не держу. Он не так полезен для здоровья. Оставлю вас на несколько минут. Распоряжусь насчет обеда.
– Стоит ли утруждать себя? Мы собирались продолжить путь…
– Продолжить? – нахмурилась Элина. – Это просто нечестно с вашей стороны. Я так надеялась, что вы скрасите мою жизнь своим обществом хотя бы несколько дней. Куда вы спешите?
– В общем-то никуда. Мы просто путешествуем.
– Так остановитесь у меня ненадолго! Лучшее место трудно представить. Здесь прекрасная природа, совсем нет людей. Рядом – озеро, поблизости – горы. Отдохнете пару дней, расскажете мне о старушке Европе. Я так давно там не была… Впрочем, ничуть об этом не жалею.
– Не хотелось бы вас стеснять…
– Дом большой, я буду вам только рада.
– Мы подумаем.
Хозяйка вышла из комнаты, а Мила зашипела на меня:
– Ты в своем уме? Зачем нам здесь оставаться?
– Тебе не нравится?
– При чем здесь это? Сам же спешил в Пекин. Передумал? Или в твоей голове родился очередной безумный план?
– Спешить можно разными способами. По-моему, здесь гораздо приятнее, чем в той деревне, откуда мы тебя вытащили.
– Запал на Элиночку? – уничтожающе взглянув на меня, спросила девушка.
Такое заявление было смешным, и я рассмеялся. Но объяснять Миле свои истинные побуждения не стал. Не потому, что не доверял ей. Хозяйка, при всем ее европейском лоске, или кто-то из слуг вполне могли нас подслушивать. Развлечений в горах мало… Обитателям поместья знать о моих планах совсем ни к чему.
А имя «Элиночка» очень подходило немного взбалмошной и экстравагантной госпоже Тизенберге.
Угощение на столе Элиночки приятно удивляло разнообразием. Жителю столицы такое разнообразие, возможно, показалось бы странным и даже диковатым, но для голодного путника подобный стол воплощал самые светлые мечтания.
Зеленый чай служанка принесла в большом глиняном чайнике. К нему она подала вяленое мясо, грецкие орехи, сгущенное молоко, прямо в пластиковых банках, домашние сливки, «французский» сыр, произведенный в Китае, в заводской упаковке и сухое леченье. Стол украшала серебряная сахарница с кусками колотого рафинада. И еще один, маленький фарфоровый чайничек с травяным настоем, а не «чаем» в местном понимании, предназначался для Милы.
Элиночке, вернувшейся с кухни и наблюдающей за процессом сервировки стола из хозяйского кресла, пришлось несколько раз покраснеть, но не приказывать же убирать со стола уже поданные яства?
– Марта привыкла угощать тибетцев, – оправдалась хозяйка. – А они очень любят сгущенное молоко. К тому же прямо из банок. Если перелить его в молочник, вкус, по их мнению, теряется.
– Я тоже очень люблю сгущенное молоко, – заявил я, набирая полную ложку прямо из банки и отправляя ее в рот. – А тибетцы, наверное, считают, что молоко не прямо из банки – поддельное.
Мила смотрела на нас с чувством сдержанного превосходства. Настроение у нее поднялось. Хоть в России она жила не в таком роскошном поместье, угощали в ее доме, очевидно, изысканнее.
Разлив чай, хозяйка сочла возможным начать светский разговор.
– Вы молодожены? Отправились в свадебное путешествие?
– Нет, мы просто друзья, – быстро ответил я, пока Мила не ляпнула чего-нибудь язвительного.
– Хм… Молоденькая девушка и привлекательный мужчина – просто друзья? – усмехнулась госпожа Тизенберге. – Довольно любопытно… Впрочем, в наш век чего только не увидишь.