Я так и сделал. Быстренько умывшись, я вернулся на кухню. Отец поставил передо мной тарелку. На вид это была какая-то запеканка. Я отделил вилкой часть этого трогательного произведения и отправил в рот. Похоже, это была картошка с мясом, залитая еще чем-то сверху. А вкусно, между прочим, получилось. Вот уж не знал, что мой старик на такое способен.

— Пап, признавайся, почему ты так долго скрывал от меня свой талант повара, а? — улыбаясь, спросил я.

— Неужели съедобно получилось? — удивился отец.

— Просто объедение, — заверил я его. — А чем ты сверху заливал? Соусом каким-нибудь?

— Просто сметаной, — признался отец. — А еще есть пирог. Правда, он подгорел самую малость.

— Давай, — произнес я с набитым ртом и махнул рукой.

Мы удалили подгоревший край, и я отрезал себе небольшой кусок. Пирог получился сухой по бокам и сыроватый внутри, но ничего, есть можно. Я не стал расстраивать старика и сжевал все с довольным видом.

Послышалось протяжное мяуканье — на запах явился Уголь. Мы ему положили в миску небольшую часть папиного творения. Котяра лопал все с таким удовольствием, что даже глаза закрыл. И потом долго-долго сидел и облизывался.

— Пап, ему тоже понравилось, — сказал я с улыбкой.

— Еще бы, — ухмыльнулся отец, — это будет повкуснее крысятины.

Отец взял на себя мытье тарелок, поэтому я с чистой совестью отправился в душ. Теплая вода подействовала на меня расслабляюще, и я долго не хотел вылезать из ванной. Кто же по доброй воле откажется от такого блаженства?

В итоге меня так разморило, что я уснул в ту же секунду, как моя голова коснулась подушки.

Глава XII
Не все продается

Мне снились настоящие цветные сны. Я видел себя, Юрку и Еву — мы стояли посреди комнаты внушительных размеров в центре большого круга и почему-то улыбались. Уж не знаю, что это означало, но даже во сне у меня было хорошее настроение. А потом я внезапно, все еще во сне, вроде бы оказался в душе и словно я тер себе лицо мочалкой, потому что было одновременное ощущение сырости и шершавости. Я этого долго не выдержал и решил, что пора просыпаться. Оказалось, что Уголь сидит на мне и лижет своим шершавым языком мое лицо.

— Эй, ты чего это надумал? — сказал я ему и потрепал за шерстку. — Что, я такой вкусный? Ты что-то перепутал, вчера папа готовил, а не я. Так что надо было ему изливать свои нежные чувства.

Отец уже ушел на работу, а я позавтракал остатками вчерашней запеканки и решил засесть за компьютер.

Сначала я хотел поиграть, но передумал. Надо заглянуть в почтовый ящик, может, мне кто-то ответ прислал из моих друзей по переписке. Я прочитал штук пять посланий, осталось одно — шестое. Оно было не от друга, а от какой-то компании. Предлагалось ответить на вопросы анкеты, за что мне обещали приз.

Конечно, это меня подкупило. Кто же не хочет получить приз, ответив на несколько паршивых вопросов. В самом начале было оговорено, чтобы я, как только отвечу на все вопросы, нажал одновременно три клавиши. Я начал по порядку отвечать на вопросы. Ничего особенного в них не было: какие передачи вы предпочитаете смотреть по ТВ, какие вы слушаете радиостанции, ваш любимый ведущий и так далее. Я ответил на последний, тринадцатый вопрос и нажал три нужных клавиши.

В ответ появилось сообщение, что если я их отпущу, то вся информация в моем компьютере будет немедленно уничтожена. Я весь похолодел от ужаса. «Как же так?» — с отчаянием пронеслось у меня в голове. Я сидел как парализованный и не отпускал эти дурацкие клавиши. «И как назло, дома никого нет, а встать я не могу. Да и что это даст?» — продолжал размышлять я. Пальцы уже стали ныть от такого долгого напряжения. Я, конечно, понимал, что ничего предпринять не смогу, но решил все-таки, что буду держать их до конца, пока сил хватит.

Хватило их еще на двадцать минут. Больше я не мог и отпустил клавиши. На мониторе крупными буквами появилось сообщение: «Поздравляем! Ваш компьютер заражен вирусом под названием „тринадцать — чертова дюжина“. Вся имеющаяся у вас информация будет безжалостно уничтожаться».

Как же я взбесился! И дернул черт меня эти сообщения читать. Ясно же было, что это не от друзей, надо было мне, дураку, лезть. Один вывод могу сделать точно — это мне будет превосходным уроком. Ну за что мне такое наказание? Я же ничего плохого не делал.

За что? Подожди-ка, Антон. А если пораскинуть мозгами, то есть за что. То, до чего я додумался, привело меня в такое шоковое состояние, что я уже сам себя стал по имени называть. Это все головоломка! Это мне наказание в отместку за мое хакерство. Как в тот раз на тренировке, когда я руку растянул. Обрадовался — залез в чужой компьютер, скачал новую игру и думал, что все мне просто так пройдет. А если разобраться, что к чему, то хакерство — это красивое слово, а по-русски это называется воровство. Сам же Юрке с Евой объяснял, что нельзя желать ничего дурного, потому что против тебя же это зло и обернется. Вот сам и получил. Осталось отцу об этом сообщить. Ну он у меня мировой парень, думаю, что поймет.

От этих горестных мыслей меня отвлек телефонный звонок. Я со всех ног помчался к аппарату.

— Да, — сказал я в трубку.

— Алле, Антон? — послышалось на том конце провода.

— Да, это я.

— Это Ева. Знаешь, что произошло? — поинтересовалась она.

— Что? — напрягся я, ожидая почему-то каких-то нерадостных известий. Правильно, как день начался, так и пошло-поехало.

— К мужу Лидии Васильевны опять приезжала «Скорая помощь», — сообщила грустным голосом Ева.

— Что, неужели все так плохо? — с тревогой спросил я.

— Только на этот раз его забрали в больницу, — добавила Журавлева. — Будут оперировать.

— Я знаю, что нам нужно делать, — твердо сказал я. — Ева, приезжай ко мне прямо сейчас. А я пока Юрке Гислеру позвоню, чтобы он тоже приехал. Поняла?

— Хорошо, сейчас быстренько соберусь и приеду, — ответила Ева и положила трубку.

Я набрал Юркин номер.

— Слушаю, — раздался в трубке голос Гислера.

— Юрка, это Антон, привет. Сейчас же гони ко мне, — потребовал я тоном, не терпящим никаких возражений.

— Зачем такая спешка? — удивился Юрка.

— Приедешь, все на месте объясню, — произнес я бодрым голосом.

— Ладно, как скажешь, — согласился он. — Сейчас буду.

Минут через десять в дверь позвонила Ева. Следом за ней — как только они не встретились — пришел Юрка.

— Пойдемте ко мне в комнату, — предложил я.

— Может, расскажете наконец, в чем дело? — не выдержал Гислер.

— Мужа Лидии Васильевны «Скорая» увезла в больницу, — повторила Ева то, что я уже знал. — Ему будут делать операцию.