Я отвернулся, рассердившись на себя. Я только и делал, что зря терял время, оказавшись здесь! Ночь подходила к концу, и я должен был идти прямо во дворец! От площади, которую я там видел – вверх, к сердцу города, окруженному множеством укреплений, напоминавшему скорее крепость, чем дворец!

Но при ближайшем рассмотрении его укрепления оказались полузаброшенными и частью разрушенными. Похоже, целые века за ними никто не присматривал! У крепости были огромные и мощные ворота, с чем-то вроде подъемного моста над трещиной в скале; но они стояли открытыми, и трудно было себе представить, что когда-то вода наполняла низину перед ними. Вокруг было так тихо, что казалось, что сон пропитывает даже лунные лучи, которые выглядели здесь чересчур уж бодрствующими. Либо я должен был красться, как вор, либо должен был разбить оковы тишины, которая путалась даже тени звука!

Как бродячая собака, я бродил у стен крепости, когда обнаружил небольшую выемку в камне и что-то вроде скамейки; я решил укрыться там от ветра, прилег, и, несмотря на то, что мне было очень холодно, заснул.

И проснулся оттого, что по мне что-то прыгало и лизало мое лицо шершавым кошачьим языком. «Это белая леопардиха! – подумал я. – Она пришла затем, чтобы напиться моей крови! Но почему же она не возьмется за дело? Мне проще уступить ей, чем пытаться защищаться!» И я тихо лежал и ждал боли. Но она заставляла себя ждать, вместо ее клыков приятное тепло начало проникать и растворяться во мне. Вытянувшись вдоль моей спины, она прижалась ко мне так плотно, как только смогла и тепло ее тела медленно проникало в меня, и ее дыхание, в котором не было ничего звериного, окутывало мою голову и лицо чудесным веянием. У меня появилась полная уверенность в том, что ничего плохого она мне не сделает. Я повернулся, словно спящий ребенок, положил на нее свою руку и погрузился в глубокое забытье.

Когда я начал приходить в себя, мне показалось, что я лежу в своей кровати – так мне было тепло и сухо. «Может быть, я и есть дома?» – подумал я. Хорошо знакомые мне запахи сада, казалось, окружают меня. Я открыл глаза и огляделся: я лежал на голом камне, в самом сердце ненавистного города!

Я поднялся со скамейки. Действительно ли я выспался в обществе леопардихи, или мне это только приснилось? Должно быть, она только-только оставила меня, ведь тепло ее тела все еще было со мной!

Я оставил свое убежище с новой надеждой, настолько же сильной, насколько неопределенной. Одно только я знал точно: я должен найти принцессу! Несомненно, я получил какую-то власть вместе с ней, если не над ней!

Разве я не спас ее жизнь, разве она не продолжала жить только за счет моих жизненных сил? Это соображение дало мне мужество искать с ней встречи, чем бы она ни была.

Глава 25 ПРИНЦЕССА

Делая круги по территории замка, я снова подошел к открытым воротам, пересек похожий на овраг ров, и оказался посреди мощеного двора, обсаженного с равными интервалами пирамидальными деревьями, похожими на тополя. В центре стоял один из них, и он был выше остальных; его ветви около вершины слегка разрослись и сделали его немного похожим на пальму. За огромными стволами словно мерцал дворец, стиль которого показался мне странным, но скорее напоминал индийские образцы. Он был длинным и низким, с высокими башнями по краям и одним огромным куполом посередине, вздымающимся над крышей на половину высоты башен. Главный вход был в центре фасада – низкая арка, которая казалась половиной эллипса. Никого не было видно, двери стояли широко раскрытыми, и я вошел без приглашения в большой длинный овальный зал. У одной из его стен стояла клетка, в которой лежала мордой на лапах огромная леопардиха, прикованная стальной цепью, в наморднике и со связанными лапами. Она была белой, с овальными темными пятнами, и лежала, уставившись в пространство широко раскрытыми глазами с похожими на каноэ зрачками в огромных зеленых радужках. Я был уверен, что она наблюдает за мной, но ни глазами, ни лапами, ни движением усов, ни вытянутым, словно железный прут, хвостом она этого не выдавала. Я даже не мог решить, живая ли она на самом деле, или нет.

Из этого зала было два выхода, два низких прохода, и я пошел по одному и обнаружил, что он разветвляется на множество других, неправильной формы и узких. В одном из таких мест, где как раз один из этих проходов разделялся на два, я столкнулся лицом к лицу с мальчишкой-пажом. Он в панике кинулся назад, но, разглядев меня как следует, набрался наглости и вернулся назад, чтобы осведомиться, зачем я сюда явился.

– Мне нужно увидеть принцессу, – ответил я.

– Только и всего-то? – ответил он. – Сегодня утром я и сам не видел ее высочество!

Я взял его за шкирку, встряхнул и сказал:

– Или ты немедленно отведешь меня к ней, или я буду таскать тебя за собой, пока не найду ее сам. Она должна знать, как ее слуги привечают гостей!

Он обжег меня взглядом и потащил, словно собака-поводырь, и приволок на огромную кухню, где множество не очень занятых слуг лениво подремывало. Я ожидал, что они набросятся на меня и вышвырнут вон, но вместо этого они широко раскрывали глаза и смотрели – не на меня, а на что-то за моей спиной, и чем дольше смотрели, тем больше пугались. Я повернул голову и увидел белую леопардиху, обводившую их таким взором, от которого застыло бы и более храброе сердце.

И все же, наконец, один из них, сообразив, что атаки прямо сейчас, вероятно, не предвидится, несколько пришел в себя. Я повернулся к нему и отпустил мальчика.

– Отведи меня к принцессе, – сказал я.

– Она еще не выходила из своей комнаты, ваша светлость, – ответил он.

– Доложи ей, что я здесь и жду приема.

– Не будет ли ваша светлость столь любезна и не назовет ли мне свое имя?

– Скажи, что некто, хорошо знакомый с бледной пиявкой, хочет ее видеть.

– Если я так и скажу, она просто убьет меня, я не могу. Я не посмею.

– Ты отказываешься?

Он взглянул на мою спутницу и таки отправился. Остальные перестали пялиться – они слишком ее боялись, чтобы просто так рассматривать. Я повернулся туда, где стояло это прекрасное создание, с мордой, склоненной к моим ногам, белая, как молоко, мерцающая теплым сиянием в этом мрачном месте, наклонился и похлопал ее. Она посмотрела на меня снизу вверх, и одного движения ее головы оказалось достаточно для того, чтобы слуги бросились врассыпную. Она поднялась на задние лапы, и положила передние мне на плечи; а я поднял руки, чтобы обнять ее. Она прижала уши и бросилась прочь; мгновения не прошло, как она исчезла из виду.

Вошел человек, которого я послал к принцессе.

– Пожалуйста, следуйте за мной, господин, – сказал он.

Мое сердце застучало в висках предчувствием встречи. Я шел за ним через множество проходов и наконец оказался в комнате, такой огромной и такой темной, что я не мог разглядеть ее стен. Единственное светлое пятно было на полу, но вокруг этого пятна все было черно. Я посмотрел вверх и увидел на огромной высоте овальное отверстие в потолке, по краям которого можно было разглядеть швы между плитами черного мрамора. В пятне света на полу можно было разглядеть плотно пригнанные друг к другу плитки из того же материала. Позже мне удалось разглядеть, что сводчатые стены тоже были из черного мрамора, поглощающего тот слабый свет, который попадал на них. Потолок был вытянутой половиной эллипсоида, и отверстие в нем находилось над одним их фокусов эллипса пола. Мне показалось, я вижу какие-то отблески красноватых линий, но когда я попытался рассмотреть их повнимательнее, они исчезли.