– И не сделаю, если не переведешь все, что положено, на мою «банку». Чем быстрее, тем лучше. Даже если у меня не получится – это плата за беспокойство. Меня ведь папа-мама ждут, кузен по такому случаю оторвал свою задницу от Асгарда. Все дела бросил. И ты ведь сам сказал: в эрарии денег хватает. Так в чем проблема-то?
Янкер пожевал губами и как-то странно посмотрел на Габлера:
– А ты изменился, Крис…
– Чиновнику Администрации Императора до́лжно помнить слова Овидия о временах, которые меняются…
– …И мы меняемся с ними, – вздохнув, закончил фразу Янкер. – Будь по-твоему. Есть еще одна старая поговорка: «Кто старое помянет, тому глаз вон». А кое-кто, помнится, рекомендовал прощать брату своему не раз, и не два, а чуть ли не пятьсот.
– Во-первых, ты мне не брат, – жестко сказал Крис. – Хотя когда-то я думал иначе. Во-вторых, не все рекомендации прошлого годятся для наших дней. Это же, я так понимаю, ты Библию вспомнил? Да и тот допрощался, пока не распяли… Давай не будем сотрясать воздух. Я лучше родителей извещу и кузена, что задерживаюсь на неопределенный срок.
Эрик вновь вздохнул:
– Хорошо. Будут тебе сейчас деньги.
– И каюту поприличней. Не конуру какую-нибудь. Есть же на «Флавии» приличные каюты?
– Найдем, – сказал Янкер. – Лететь будешь, как у бога за пазухой. Спасибо, что не отказал.
– Свое «спасибо» можешь оставить себе, – непримиримо ответил Габлер.
Крис в одних трусах сидел в кресле, услужливо повторявшем каждый изгиб его тела, и, положив ноги на низкий столик, смотрел объемку. Он выбрал ее наугад, это оказалась какая-то детективная история из серии о лейтенанте Карамбо – как раз то, что надо, дабы не грузить мозги после крепкого сна в мягкой постели. Конечно, нужно было бы принять душ и обработать лицо шейв-пенкой, но файтер специально не спешил с этим. Подъем, душ, бритье – это обычный служебный режим, а он-то был в отпуске и не желал придерживаться изрядно опостылевшего распорядка. Еще успеется. А если все сложится удачно и Улисс сдержит слово, то – прощай, Стафл! У него, Кристиана Конрада Габлера, другие планы на будущее.
Правда, с этими мечтами не стоило спешить. Как любил повторять отец, не говори «гоп», пока не перепрыгнешь. Пока Крис никакого прыжка не совершил, хотя дела шли вроде бы неплохо.
Он пригладил волосы и обвел взглядом каюту. Да, это была отнюдь не конура, это было помещение гораздо более просторное. Каюта казалась беспредельной, потому что ее от пола до потолка опоясывала живая картина – зеленоватые волны лениво катились к далекому горизонту, синело небо, никого и ничего не было в этих просторах, и только где-то на пределе зрения покачивалось на волнах белое пятнышко. Парус?
Габлер сам выбрал эту картину – хотелось чувствовать себя свободным, созерцать простор, но не космический, а более уютный, благоприятный для человека.
Парус уверенно следовал нужным курсом. И пятьдесят тысяч денариев, появившихся на банковской карточке, приятно грели душу. Для эрария уж точно небольшой урон, зато для него, орла-стафла, более чем солидное приобретение. Более чем. Видать, дорожил своим местом Эрик Янкер, ох дорожил!
Галера «Флавий Аэций» уже прошла через саб и направлялась к желтому карлику Солнцу, вокруг которого вращалась планета Земля – прародина ромсов. Проблем у Габлера пока не было, все шло по намеченному плану.
Своих «подопечных» он увидел при таможенном досмотре в космопорте Единорога. Потом вместе с ними сел в один из басов, идущих к «Флавию», а оказавшись на галере, незаметно проследил, в какой каюте они устроились. Не удержался и, оставив нэп в своих апартаментах, еще до старта решил немного поиграть в лейтенанта Карамбо. Он полагал, что эти двое тут же начнут действовать, а потому расположился в холле неподалеку от каюты Шатана и Акимжанов и, потягивая пиво, сделал вид, будто любуется прыгающими по клетке круглохвостками. Эти крохотные птички были непременными обитателями галер. Они меняли окраску при малейшем намеке на отравляющие вещества, и за ними непрестанно наблюдала соответствующая аппаратура.
Старт благодаря квенчеру прошел незаметно, так же незаметно включился гравитатор, и Габлер чувствовал себя вполне комфортно. Вскоре Здено Шатан вышел из каюты – с пустыми руками – и, бросив мимолетный взгляд на Криса, тоже принялся рассматривать круглохвосток. Он оказался невысоким и плотным, и чувствовалась в нем недюжинная сила. Синий свитер обтягивал широкие плечи, синие джинсы подчеркивали колесообразность непропорционально коротких ног. На образец мужской фигуры этот тип явно не тянул. От него за версту несло какой-то косметической мазью… нет, нести, конечно, не несло – просто нос Габлера в очередной раз напомнил о своей исключительной чуткости.
Спохватившись, Габлер мысленно обругал себя за ненужное проявление инициативы. Ведь предупреждал же Янкер: «Не маячь!» Но делать было нечего – он продолжал прихлебывать пиво и пялиться на белоснежных круглохвосток. А когда Шатан вернулся в каюту, Крис поднялся на лифте на свой ярус и приступил к обработке одного из сервов. Тот оказался парнем бывалым и понял все с полуслова. Никаких документов предъявлять не потребовал, а внятно, не моргнув и глазом, назвал стоимость услуги: установления связи с контролером – три тысячи. Янкер как в воду глядел…
Контролер же, как спустя некоторое время передал серв, запросил не пять тысяч, а шесть. Глядя в честные и ясные глаза щуплого смуглого работника корабельного сервиса, явного кросса с какой-то окраины, Крис не мог избавиться от ощущения, что тот его просто решил «подоить», что эта шестая тысяча пойдет не контролеру, а благополучно осядет в карманах самого пройдохи. Но торговаться Габлер не стал и, в конце концов, вернулся в свою роскошную каюту с чувством исполненного долга. Теперь все зависело от контролера. Правда, нет-нет да и закрадывалось в душу легкое опасение: контролер-то мог и соврать. Мог сказать, что эти двое никому ничего не передавали, а на самом деле… Только зачем контролеру врать? Он же, надо думать, нормальный ромс, а не какой-то жулик. Если в каждом подозревать обманщика, жить станет слишком грустно. Нет, тут действительно классическая схема: ты ему денарии – он тебе инфу. Или как не очень понятно говаривал Граната: «Утром денежки, вечером стулья». И все довольны…
Чтобы не попадаться больше на глаза Шатану, Габлер решил не высовываться из своих апартаментов и заказывать еду в каюту. Он часами просиживал в кресле, глядя всякие объемки с приключениями, старался подольше спать, но на третьи сутки полета это ему осточертело до невозможности. И он отправился в ближайший кабак.
Дым там стоял коромыслом – каждый старался во время перелета получить максимум удовольствия. Народу было полно, и, пробираясь между столиками, Габлер вновь увидел Здено Шатана. Тот сидел без напарницы, что-то жевал, и никаких бутылок со спиртным возле него не было. Он тоже заметил Габлера, и взгляд его стал узнавающим.
Проклиная себя за неосторожность на чем свет стоит, Крис нашел свободное место – не уходить же! – и позволил себе погурманствовать. Правда, тоже без спиртного, если не считать бутылки пива. А потом и наплясался от души. Не могло у Шатана возникнуть никаких подозрений! Ну, встретил два раза файтера-отпускника, так что из того? Нет, волноваться из-за этого вовсе не стоило.