– Уверяю вас, что я ни в малейшей степени не боюсь его, каким бы могущественным он ни был, – заявила Вита. – И, возможно, благодаря моим словам в будущем он будет более осторожен с теми, кому доверяет своих лошадей.
Синьор Дайри промолчал, но Вита почувствовала, что он осуждает ее поведение.
Впрочем, Вита почти сразу же забыла об этом неприятном эпизоде, едва только они начали торговаться за лошадей и слуг, которые должны были сопровождать их до Дамаска.
Но, в конце концов, все устроилось наилучшим образом, и сразу же, как только Вита и синьор Дайри перекусили в ресторане отеля и девушка сменила свой наряд на амазонку, они были готовы отправиться в путь.
Ехали они быстро, Вита с любопытством смотрела на все вокруг в этой чужой стране, и ничто не предвещало каких бы то ни было неприятностей.
Синьор Дайри нанял значительный эскорт из всадников, в их караване было несколько лошадей и ослов, что Вите казалось совершенно излишним. По ее мнению, синьор Дайри просто слишком беспокоился и старался максимально обезопасить себя от всяких неожиданностей.
При этом он не нанял для каравана ни одного верблюда, как это обычно делали путешественники, так как у Виты было с собой совсем мало багажа. Ее дорожный саквояж нес на спине белый ослик, который, как ей объяснили, свидетельствовал о том, что она – важная леди.
Кроме того, верблюды значительно задержали бы их продвижение.
Едва только они выехали за город и начали подниматься в горы, их взорам открылась такая красота, что у Виты захватило дух от восхищения.
Она и вообразить не могла себе раньше, что где-то есть такая прекрасная страна с высокими белоснежными пиками царственных гор, чьи склоны поросли цветущим кустарником, с высокими деревьями, усыпанными розовыми и огненно-красными цветами, сверкающими на фоне ярко-синего неба.
По обеим сторонам узкой, каменистой дороги тянулись мрачные пропасти и глубокие ущелья.
Сначала было очень жарко, но по мере того, как они все выше и выше поднимались в горы, становилось холоднее, и Вита была рада теплому плащу, который синьор Дайри предусмотрительно посоветовал ей взять с собой. Она накинула плащ поверх своего легкого костюма для верховой езды и закуталась в него.
Девушка специально выбрала для этой поездки самый эффектный наряд, так как знала, что арабам нравятся яркие цвета. Костюм для верховой езды был сочного розового цвета, отделанный белой тесьмой.
Модную шляпку с высокой тульей украшала воздушная вуаль, закрывающая верхнюю часть лица и сзади спадающая на спину, что несколько защищало нежную кожу юной английской леди от обжигающего солнца.
Синьор Дайри предупредил ее, что путь неблизкий и за один день они не смогут преодолеть все расстояние до Дамаска, поэтому придется переночевать в палатках. Он также объяснил, что здесь нет ни одного постоялого двора или гостиницы, в которой могла бы заночевать дама, и это еще одна причина, почему было необходимо нанимать такой большой эскорт. Ведь людям всю ночь придется дежурить по двое, постоянно сменяясь.
Для Виты все это было захватывающе интересно. Ее романтическая душа приходила в восторг от этого восхитительного приключения, тем более что особенной опасности она не видела и не слишком устала от долгого путешествия. Ведь многие часы, проведенные в седле во время частых охот, в которых она участвовала вместе с отцом у себя дома, послужили ей хорошей тренировкой.
Вечером Вита смогла увидеть великолепный закат. Розовые, карминные, бирюзовые и даже фиолетовые цвета неба, казалось, отражались на скалах и заливали волшебным светом долину, по которой они теперь ехали.
Здесь, в долине, она увидела большое голубое озеро чистой воды, вокруг которого столпились овцы, лошади, ослы и верблюды. Все спешили напиться, истомленные жарой и жаждой.
День оказался весьма утомительным, но и к вечеру Вита все еще была полна энергии и не остывающего интереса ко всему, что встречалось ей на пути, пока, наконец, они не остановились, чтобы разбить лагерь.
За весь день путники делали всего две короткие остановки для отдыха и подкрепления сил. Вита узнала, что обычная еда арабов во время путешествия с караваном – это джирейша, крупнозернистая пшеничная каша, в которую добавлялось растопленное масло. Если ее готовили с молоком, тогда она называлась «никаа».
Внешний вид блюда не вызывал у Виты аппетита, но, когда она попробовала немного, каша ей понравилась. Кроме того, синьор Дайри специально для девушки купил в Бейруте фрукты, яйца и сыр, понимая, что богатая европейская женщина не привыкла питаться одной кашей.
Он объяснил, что многие путешественники еще зажаривают барашка, но считал, что это большая ошибка, ведь огонь от костра мог привлечь к себе внимание бандитов.
Вита совсем не была голодна, после того, как съела все, что ей предложили, однако пожалела об излишней, как ей казалось, осторожности своего проводника. Она с удовольствием посмотрела бы, как готовят на костре жаркое, да и тепло от огня было бы ей сейчас кстати.
Едва зашло солнце, как с гор, покрытых снегом, подул холодный, пронизывающий ветер. Для Виты поставили маленькую палатку, и девушка с удовольствием укрылась под ее пологом. В палатке было уютно, и Вита удобно устроилась на набросанных на пол мягких подушках.
Мужчины расположились прямо на земле, положив под голову свои узелки и накрывшись сверху бурнусами. Рядом с каждым из них под рукой лежало ружье. Кроме того, еще когда они только выезжали из Бейрута, Вита отметила, что у всех ее спутников за широким поясом заткнуто по пистолету и по кривому короткому кинжалу, который назывался «секин».
Вита так устала за день, что заснула мгновенно, едва ее голова коснулась шелковой подушки.
Разбудили ее гул голосов, лошадиное ржанье и крики ослов.
Уже взошло солнце, и в лагере кипела жизнь. Маленький караван готовился двигаться дальше. Мужчины громко переговаривались, понукали животных. Один синьор Дайри выглядел уставшим, словно ни на минуту не сомкнул за ночь глаз.
– С вами все в порядке, синьор? – спросила его Вита.
Он скупо улыбнулся.
– Я уже отвык подниматься так рано, синьорина. Город портит человека, делает его ленивым, не то что пустыня.
– А вам никогда не хотелось вернуться назад и жить здесь?
– Временами я мечтаю об этом, – отвечал он, и тень грусти набежала на его смуглое лицо. – Но у меня семья – жена и шестеро ребятишек, которым вряд ли здесь бы понравилось.
На это трудно было что-нибудь возразить, и Вита промолчала. Вскоре она вновь была в седле, и все ее мысли устремились вперед – к цели ее путешествия.
Девушка с волнением ожидала встречи с Дамаском. Она знала: он должен быть прекрасен, ведь недаром Дамаск называли «Жемчужиной Востока».
И вот, когда перед ней раскинулся этот удивительный город, она вспомнила строки поэта: