— Да, и что из этого?
— Он куплен на деньги, которые пришли к вам благодаря дару моих собратьев. Это ведь так?
Леннокс сделал еще один глоток и медленно кивнул. Ниалл улыбнулся. Колдовство начало действовать. Нельзя было принять пищу или напитки от фей и не попасть под действие их чар. Это был один из двух самых главных магических приемов фей, с помощью которых они очаровывали людей. Предложение перекусить представлялось удачным методом, позволявшим получить определенную власть над смертными. На сей раз Ниалл заговорил сладкое медовое вино, которое теперь пил Леннокс. Ниалл прибег к чарам внушения, дав герцогу свою установку. Скоро единственным желанием Леннокса будет угодить темному мужчине-фее. Это стремление окажется настолько сильным, что потребуется шепнуть лишь слово, и этот смертный сделает все, что у него ни попросят.
— Да, я — совладелец этого дома, — пробормотал Леннокс и еще немного отпил из чаши.
— А ваши деньги? Вы ведь получили их благодаря дару. Не так ли?
— Совершенно верно. Феи явились мне и предложили. Они знают все наши самые сокровенные желания. Они умеют искушать.
Да. Это они умели. Ниалл тонко чувствовал, что Леннокс уже попал под действие колдовства и находится полностью в его власти. Владыка темных фей спрашивал себя, что же делали сейчас принцы со своими добродетелями. Интересно, их успех оказался столь же легким, как его?
— Итак, вы знаете, что мы существуем? Вы верите в это?
— Да, я знаю о феях. — Леннокс слизал капельку меда с губы. — И я проклинаю всех вас.
— Почему? — с улыбкой спросил Ниалл. — Разве вам не понравился наш дар?
Настал черед Леннокса пристально сощуриться.
— «Наш дар»? Я никогда не встречался с вами, сэр.
— Думаю, вы имели дело с моей матерью. Благой королевой.
Выцветшие глаза Леннокса чуть не вывалились из орбит. Ниалл понимал, что смертный никак не может поверить собственным ушам. Королева была воплощением красоты и света. А он, Ниалл, олицетворял тьму и грех.
— Расскажите, что предложила вам моя мать?
Леннокс отставил чашу и уставился на Ниалла, который поднялся с кресла и принялся расхаживать по комнате. Гнев начал пожирать темного мужчину-фею изнутри, нашептывая желание схватить Леннокса за потное горло обеими руками и душить до тех пор, пока тот не согласится честно поведать обо всем. Но Ниалл был королем неблагих. Честь не была для него пустым словом. Он мог выведать нужную информацию, будучи мужчиной-феей, не чудовищем.
— Разве вы не знаете? Со мной беседовал Кром.
Ниалл изумленно застыл на месте:
— С вами виделся Кром?
Леннокс нахмурился:
— Да. Именно он приказал мне отправиться в Лондон.
Он сказал… что темные феи добиваются моих девочек.
Чистая правда, только открывать ее смертному было еще слишком рано.
— Кром — мой брат-близнец. Но мы противостоим друг другу.
— Понятно, — посмотрел на него Леннокс. — Вы — разные, как день и ночь.
— Давайте перейдем ближе к делу, Леннокс. — Ниалл посуровел и свысока взглянул на смертного. — Моя мать пожаловала вас даром, а взамен потребовала плату. Какова же цена ее милости?
Леннокс сопротивлялся из последних сил, не желая признаваться. Ниалл бросил взгляд на чашу. Она все еще была полна, герцог сделал лишь два маленьких глотка. Но король темных фей все же попытался воздействовать на смертного, произнеся заклинание.
— Скажи, что я хочу знать, — тихо приказал Ниалл.
И тут губы герцога невольно начали двигаться, хотя его пальцы впились в потертую кожу подлокотников кресла. Леннокс так упорно пытался удержать язык за зубами, что от этих тщетных попыток его глаза расширились, как блюдца. Но заклинание уже начало действовать. Он больше не мог сдерживать рвущиеся с уст слова.
— Она помогла моему наследнику, дала ему новое тело. Здоровое, крепкое. А взамен приказала зачать дочерей, которые будут олицетворять собой добродетели. И вот, несколько дней назад, ко мне пришел Кром, он сказал, что королева хочет забрать моих девочек. Они должны отправиться к ее двору.
Ниалл торжествующе улыбнулся. Наконец-то он нашел ключ к разгадке этой головоломки — проклятию матери! Выходит, тайна заключалась в том, что процветание его королевства напрямую зависело от добродетелей. Оставался лишь один-единственный вопрос: темным феям необходимо было заполучить всех девушек, воплощавших добродетели, или для того, чтобы снять проклятие, достаточно было всего одной? Возможно, это знал Леннокс — значит, нужно заставить его продолжать свой рассказ.
— Больше я ничего об этом не знаю, — послушно вещал Леннокс. — У меня… у меня назначена встреча с королевой завтра утром. Вероятно, тогда она мне это скажет.
— Где вы должны с ней встретиться?
— В Ричмонд-парке.
Ну конечно! Значительная часть королевского парка лежала в пределах Благого Двора. Айна ни за что не осмелилась бы прибыть на встречу без своей благой стражи, она явно опасалась, что Ниалл и его люди устроят засаду. Кром, несомненно, уже рассказал ей о появлении неблагих.
— Вы встретитесь с ней, — приказал Ниалл Ленноксу, снова протягивая смертному чашу. — И выпытаете у нее как можно больше о ваших дочерях. Какой цели они должны служить при Благом Дворе, нужны ли для этого все дочери, или достаточно только одной. Спросите королеву о проклятии, наложенном на Неблагой Двор, внимательно выслушайте, что она вам расскажет. А потом вы вернетесь ко мне, сюда, тем же вечером, и поведаете, о чем вам удалось узнать. И приведете с собой своих дочерей.
Леннокс начал отрицательно покачивать головой, и Ниалл приподнял завесу своего очарования. На сей раз перед герцогом предстал не мужчина-фея, а сам гнев во плоти.
— Это не обсуждается. Вы приведете своих дочерей.
Таков был единственный способ спасти темное королевство. Принцы должны были заключить союзы с девушками семейства Леннокс. Но стоило помнить о том, что принуждать олицетворения добродетелей нельзя. А сейчас, когда вокруг так и бродили благие, у темных мужчин-фей почти не оставалось возможности добиться расположения целомудренных красавиц. Что ж, здесь, в «Нимфе и сатире», у принцев будет достаточно времени, чтобы привлекать и обольщать — непрерывно. Ниалл уже предпринял меры предосторожности, окружив публичный дом своими стражниками. Ни один благой не мог теперь войти сюда.
— Отныне ваши дочери принадлежат темным феям, Леннокс, невзирая на то, что говорит моя мать. Помните это. Ваше обязательство перед нами важнее.
Быстро припав к чашке, смертный осушил ее до дна и принялся с усердием кивать.
— Что ж, — тихо произнес Ниалл, — вы очень устали. Сейчас вы уснете, прямо здесь.
— Мои девочки… — пролепетал Леннокс, и пустая чаша выскользнула из его пальцев. Глаза герцога закрылись в тот момент, когда губы еще раз безвольно прошептали: — Мои девочки…