— Я сделал то, что должен был сделать, — сказал он. — Если бы вы придерживались условий договора, ничего не произошло бы.
— А что вы должны были сделать? — сказала она, повышая в гневе голос. — Неужели в ваш план входило убийство одной из моих учениц?
Натаниэль удивленно выгнул бровь.
— Одна из ваших учениц убита? Ничего об этом не знаю. Возможно, вам надо переговорить на эту тему со своими сотрудниками. Ни я, ни мои люди никого не убивали и подобных планов не имели.
Элли заметила, как Изабелла вздрогнула.
— Девочке перерезали горло от уха до уха, — сказала она. — А вы пытаетесь убедить меня в том, что не имеете к этому никакого отношения?
Натаниэль хищно улыбнулся.
— Такое впечатление, директриса, что ваша школа — весьма опасное место. И вы сами не знаете, что с этим делать. Я бы своих детей учиться к вам не послал.
Она скрестила руки на груди, Натаниэль поднял правую руку и торжественным голосом, в котором впрочем, проскальзывали иронические нотки, произнес:
— Клянусь честью, что мы никак не связаны с этим убийством.
— Знаем мы цену… этой вашей чести… — протянула Изабелла с неприязнью, но что-то в ее голосе сообщило Элли, что она ему поверила.
— Позвольте мне объяснить, как я понимаю ваши попытки терроризировать Киммерию, — произнесла Изабелла. — Вы видите, что наша школа процветает, что современные мировые тенденции противоречат вашим взглядам и что многие в контрольной палате, поначалу выступавшие против моих методов, со временем изменили свою точку зрения. Но вы настолько самоуверенны и так не хотите признавать очевидное, что все еще стремитесь доказать преимущество ваших методов.
— Хватит говорить глупости. — Натаниэль тоже подошел ближе к воде. Его овчарка при этом не сдвинулась с места, но неотрывно глядела на директрису. — Вот мои условия, Изабелла. На правлении вы скажете, что изменили свою точку зрения на использованные вами методы, считаете их ошибочными и в этой связи увольняетесь, передавая всю полноту власти и управление Киммерией лично мне.
Каждое его слово сочилось злобой.
Если Изабеллу и поразило подобное выступление со стороны Натаниэля, то она никак этого не показала, изобразив вместо этого недоумение.
— Даже так? Не будьте смешным. Вы прекрасно знаете, что ваши требования абсурдны. И я, разумеется, их отвергаю. Все до одного.
Натаниэль сделал шаг назад.
— В таком случае ждите последствий.
Он повернулся, чтобы уйти. Собака тоже вскочила и пошла у его ноги. Изабелла крикнула ему вслед:
— Люсинда будет поставлена в известность о ваших действиях, Натаниэль! Она с вами разберется!
Натаниэль, даже не оглянувшись, исчез в зарослях. В следующее мгновение из-за кустов вышли Желязны и Элоиза и подошли к директрисе. Коротко о чем-то переговорив, все они направились по тропинке в лес. Когда же они оказались среди деревьев, соткавшиеся словно из воздуха две призрачные фигуры присоединились к ним.
Элли сидела на ветке, прижавшись спиной к стволу. В голове у нее царил полнейший сумбур. Когда Картер опустил голову и посмотрел на нее, она поняла, что он растерян не меньше.
— Давай выбираться отсюда, — коротко сказал он.
Спустившись с дерева, они вышли из ворот и закрыли их на защелку. Потом Картер протянул Элли руку.
— Готова?
Она кивнула.
И они побежали.
Учителя двинулись по тропе несколькими минутами раньше, и Картер повел Элли в школу другой дорогой. Дорога или, вернее, тропинка, шла мимо тихого небольшого коттеджа, окруженного садом. Ветер донес до них аромат жасмина и роз.
— Чей это дом? — прошептала Элли.
— Боба Эллисона, — ответил Картер.
Они отбежали от коттеджа уже довольно далеко, когда он добавил:
— Я здесь вырос.
Элли остановилась.
— Значит, это был твой дом?
— Не останавливайся, — сказал Картер, не оглядываясь. — Если захочешь, поговорим об этом позже.
Теснившиеся вокруг них деревья в серебристом лунном свете приобрели призрачные голубоватые очертания; они стояли здесь сплошной стеной, но из-за того, что впереди в десяти футах бежал Картер, Элли чувствовала себя в безопасности. То, что пугало ее раньше — шуршание в густом кустарнике на обочине, громкий хруст сломавшейся ветки, резкие птичьи крики и тому подобные вещи, больше не производило на нее ни малейшего впечатления.
Но когда услышала голос Картера, сразу остановилась. Он с кем-то разговаривал.
Картер здорово ее обогнал и скрылся за поворотом тропинки, поэтому она не видела ни его самого, ни собеседника, но сразу почувствовала: что-то тут не так. Инстинктивно девушка метнулась в сторону от тропинки и подбежала к толстому дереву, вокруг которого рос высокий папоротник. Затаившись в его зарослях, она прислушалась.
— …ничего особенного, — произнес Картер.
Потом послышался другой голос — Гейба:
— И ты пытаешься меня уверить, что патрулируешь среди ночи по собственному желанию, хотя сегодня вовсе не твоя смена?
— Ну и что тут такого? — осведомился Картер. — Я довольно часто так делаю.
— Только не сегодня, — сказал Гейб. — Ты что — не слышал, что сказал Желязны? После комендантского часа патрулирование осуществляется строго по расписанию. Придется тебе отдать ему рапорт. Думаю, он не обрадуется, узнав о подобной инициативе с твоей стороны.
— Посмотрим, — сказал Картер. — Ну, до скорого.
Элли услышала, как звуки шагов Гейба стали удаляться и скоро стихли, словно растворившись в темноте. Прошло еще какое-то время, и она снова услышала звуки шагов и чьи-то голоса, двигавшиеся в ее сторону. «Идут несколько человек», — подумала Элли. Она вытянула шею и выглянула из-за дерева. В свете луны она увидела Гейба, разговаривавшего с какими-то людьми. С кем именно, ей не удалось определить, поскольку силуэт Гейба закрывал их от нее.
— …кое-кому нужно напомнить, что такое дисциплина, — жаловался Гейб. — Картер совершенно распоясался и делает что хочет. Не понимаю, почему Желязны смотрит на это сквозь пальцы.
— Ты ему веришь? — спросил человек, которого Элли не видела. Его голос она тоже не смогла распознать.
— Как-то не думал об этом, — произнес Гейб. — Но если он совершенно вышел из-под контроля, то какая разница, лжет он или говорит правду. — Гейб двинулся по тропе. — Никак не могу понять, почему Изабелла позволила ему посещать вечернюю школу вместе с нами?
В этот момент громкий шум в лесу за спиной у Элли заставил ее снова присесть на корточки среди высоких стеблей папоротника.