В Кирте прогремели первые взрывы. Гражданская сеть накрылась как раз тогда, когда линкор «Дарий» разворачивал главный калибр, а операторы сообщали координаты первоочередных целей управляющим контурам ракет «космос — земля».
Гражданская сеть умерла. Десятки офицеров и рядовых, гулявших увольнения, остались без связи на долгие полчаса, пока не заработали дублирующие системы военной сети.
А в это время комендатуру Кирты захлестнул хаос.
— Павел Семенович! Мне сегодня вообще объяснят, что происходит?! Хоть кто-нибудь, а?! — Облик военного коменданта планеты генерал-майора Николая Леонидовича Вольковича был страшен.
Он стоял, упершись кулаками в стол, над немым телефоном. Только что связь работала, панический голос начальника городской милиции доносил о каких-то задержанных, и вдруг — тишина. Прерванный разговор по сверхзащищенной кабельной линии переломил слабенький хребет генеральского терпения. Теперь он едва сдерживался, чтобы не запустить пепельницей в своего зама.
— Потеря связи — потеря управления! Вы это осознаете, Павел Семенович?! — Он потряс безмолвствующей трубкой. — Коммуникаторы не пашут, а теперь еще и телефон сдох! Что вы предпринимаете для исправления ситуации?! Не надо блеять! Почему в расположении бардак и полное отсутствие?! Что вы стоите с видом спутника?! Зачем вы вообще ко мне, извините, приперлись?! Помолчать?!
Полковник Клейн, только что прибежавший с докладом, «приперся» отнюдь не помолчать. Просто поток комендантского гнева был так плотен, а суть доклада была столь невероятна, что у Павла Семеновича на секунду отнялся язык. Наконец он поборол себя:
— Товарищ… генерал-майор… я, собственно…
— Ну?!
— Доклад! С крепости «Леонид Буркатов» успели передать, что над ночной стороной планеты радары засекли линкор и два авианосца…
— Какой линкор?! Какие, к бесу, авианосцы?!
Полковник как-то совсем съежился, перестал тянуть стойку «смирно» и расстегнул воротничок, внезапно оказавшийся таким тесным.
— Товарищ генерал-майор… Линкор «Дарий». Авианосец… один опознан как «Атур-Фарнбаг»… клоны… Коля, это война!
Тремя часами ранее в центральном коллекторе водоснабжения Одинцовского района Кирты появился шикарный белый пудель. Невозможной красоты собака с семитским профилем, кудряшками и электронным ошейником.
Приблудная животина приблудилась не где-нибудь, а в операторской водонапорной башни, вызвав немедленный поток сюсюканья со стороны сотрудниц. Скучная рутина прислеживания за безупречностью механизмов и систем рухнула под натиском лохматого, улыбчивого и черно-мокроносого.
— Ух ты! Откуда такой?! Люда, ты погляди!
— Ой! Ты что, потерялся? Ну-ка, дай хоть поглажу! Не укусишь?
— Нет, ну что ты! Сразу видно: отличный, домашний, воспитанный пес!
Через пять минут обе оператрессы были покорены, а Люба призналась, что хочет такого славного затискать и замучить, что и было сделано.
— Однако, — добавила вторая, — ошейник-то какой! Электронный ошейник, да не простой. Тут и чип, наверное, не глупее, чем в моем планшете, и блок питания, глянь, какой роскошный ошейник! Это ж как тебя хозяева проморгали?
— Да брось, как проморгали, так и найдут. С такими ошейниками собаки не теряются… если, конечно, под грузовик не попадут.
— Типун тебе на язык! Пойдем лучше в столовую, добудем у тети Мани колбасы, покормим… Вон он какой несчастный!
И сердобольные девушки удалились в направлении тети Мани, а «несчастный» остался чинно сторожить пульты управления. Из-за двери в коридоре послышались догадки: каким образом такая шикарная собака прошла незамеченной через проходную? Потом голоса удалились.
Пудель, при виде которого на ум приходило имя Ивана Куприна, встал на задние лапы, а передней хлопнул по кнопке — блокиратору входа в водонапорную башню. Двери с шелестом разошлись, обнажив технические коридоры, где бурлила вода в нагнетающих контурах и блоках фильтрации.
Собака безошибочно дотрусила до раздаточного канала и склонила голову над хрустальными струями. В хитроумном ошейнике раскрылись гнезда дополнительных батарей питания. В воду полетели двенадцать капсул, их оболочки неслышно треснули и рассыпались, навсегда исчезнув из нашего повествования в грохочущем потоке.
Герой Куприна сидел в операторской, поедая колбасу, когда на проходную явилась хозяйка. Плотная брюнетка лет тридцати пяти долго извинялась и благодарила, после чего удалилась с обретенным любимцем на поводке.
А в воде стремительно таял бесцветный реактив, известный специалистам как TBD — тетрабромдибензо-п-диоксин. Яд чудовищной силы.
Полковник Павел Семенович Клейн, исполнявший обязанности заместителя генерального коменданта планеты Махаон, тяжело опустился на стул, распустив душный воротничок еще на одну пуговицу.
— Война, товарищ генерал-майор. Клоны напали. Вот тебе и «Москва, Хосров — братья навек».
— Надо вскрывать Красный Пакет, — констатировал комендант.
Он налил из графина воды, подумал и прильнул прямо к граненому горлышку, оставив на столе полупустой стакан.
Стаканом завладел Клейн. Он подошел к питьевому фонтанчику, что притаился за стойкой с документами, наполнил его и выпростал одним могучим глотком.
Генерал-майор стоял возле сейфа и рвал неподатливую обертку Красного Пакета.
— Паша, — сказал он, — если это война, то пить воду из гражданской сети водоснабжения не рекомендовано. Если были диверсии, где гарантия, что коллекторы не отравлены?
— Да ну тебя к черту, — устало отозвался полковник Клейн.
В этот миг здание комендатуры дрогнуло, подалось к центру, только что украсившемуся исполинской черной дырой… а через пикосекунды по коридорам, вентиляционным шахтам, технологическим отводам неслась гиперзвуковая волна плазмы, испепеляя сталь и камень.
Причиной катаклизма стал комендор башни номер два линкора «Дарий», выбравший из списка обязательных целей пункт «Генеральная комендатура». Указующий перст воплотился в могуществе термобарического снаряда калибром 545 миллиметров. Он разнес здание буквально в пыль.
Генерал-майор и его зам сгорели, не успев понять, что горят. Полковник Клейн так и не узнал, что принял критическую дозу сильнейшего яда. А знал бы — поклонился в ноги клонскому пушкарю, который избавил его от очень неприятной смерти.
Личный жетон генерал-майора перестал давать уникальный сигнал в военную сеть. Метка погасла в таблице опознавания на парсере крепости «Леонид Буркатов» — спутники еще работали, обеспечивая полное планетарное покрытие. Пока еще работали.
Через короткие четверть часа стало не до таких мелочей, но в ту минуту командир крепости понял, что превратился в старшего начальника над всей махаонской обороной.