Он был доволен, наблюдая эту картину. Не обращал на ползущих сзади и по сторонам насекомых особого внимания, но все ж старался при этом ступать так, чтоб не раздавить ненароком ни одного из них. Будто бы чувствовал в смертоносных тварях родство с собой…
Волшебник шел вперед, не глядя по сторонам. Ни разу не остановился посмотреть – не обманул ли его Лабиринт, не оказался ли сам он внезапно там, где уже проходил. Не делал пометок на стенах. Смело сворачивал в открывавшиеся на его пути новые проходы, ни секунды не раздумывая над тем, стоит ли вообще туда входить. Словно бы внутреннее чутье безошибочно подсказывало ему, в каком направлении двигаться.
Внешне он был совершенно спокоен. Но в окольцованной железом голове бесновался настоящий ураган испуганных мыслей. Несмотря на уверенную походку и холодный взгляд, что казался принадлежавшим человеку, вовсе чуждому всякого беспокойства, маг был сейчас невероятно взволнован.
У него имелся для этого довольно веский повод: волшебник не знал почти ничего о себе самом.
Он помнил историю множества миров – существующих, давным-давно погибших и даже тех, что еще не были созданы. Мог в любой момент применить любое из заклятий, доступных волшебникам большинства из этих миров. Знал название каждой из тварей, что попадались ему на пути. Прекрасно понимал, где находится и как следует поступать, чтобы выжить в этом суровом месте…
Он знал также, как его зовут. Знал, куда и зачем он идет. Но не видел в происходящем ни единой толики смысла.
Именно так всегда и бывает, когда воскресаешь после немыслимо долгой смерти…
«Ты тоже когда-то шел этой дорогой, мой враг, – думал странник, напряженно вглядываясь в полутьму коридоров. – Увы, не помню, как звали тебя тогда, и уж конечно не знаю, какое имя ты носишь теперь. Да это и не важно – я все равно найду тебя: ведь у меня есть след… Прошли, должно быть, триллионы лет, но он остался в Лабиринте навсегда. Но… ты ведь тоже прошел здесь лишь после того, как умер! Как же ты должен быть силен, враг мой. Что ж, это меня не пугает. Я отыщу тебя и уничтожу. Ведь, кажется, однажды я тебя уже победил…»
Время от времени маг видел по бокам коридора высокие и массивные каменные двери. Каждая из них вела в один из миров. Здесь, в дальних закоулках Лабиринта, близ самых его окраин, можно было обнаружить лишь очень молодые вселенные – созданные или спонтанно возникшие относительно недавно.
Проходя мимо одной из дверей, путник почувствовал странную вибрацию, исходящую изнутри. Что-то было не так с этим миром. Что-то недоброе ворочалось в нем, похороненное под толщей времени, но страстно желающее выкарабкаться наружу и вновь во весь голос заявить о себе.
Высокий волшебник остановился и посмотрел на дверь. Ему понравилось то, что он ощутил. Ведь сам этот человек никогда не был добрым…
Сколопендры полукольцом окружили подошвы тяжелых сапог.
«Не лишним будет заглянуть сюда, – подумал странник. – Ускорив падение здешней цивилизации, я расшатаю общую цепочку и смогу достичь цели значительно раньше, чем сделал бы это на своих двоих. А заодно и попрактикуюсь лишний раз в том, что нравится мне больше всего на свете: в причинении страданий…»
Улыбнувшись, маг простер перед собой правую руку, всеми пальцами указывая на дверь, и стал произносить заклятие, открывающее проход в мир под названием Схарна…
2008